И вот настает день, когда открывается дверь и кто-то входит.

В л ад.

Тоже из армии Драконов. Моложе Петры, хороший парень, хотя Петра не очень близко его знала. Но была одна вещь, которая их объединяла, и очень серьезная: кроме Петры, из всего Эндерова джиша сломался только Влад, и его пришлось на день отстранить от боев. Все старались быть с ними помягче, но и Петра, и Влад знали: они слабаки. Они получили те же медали и благодарности, что и все прочие, и знали сами: их медали весят меньше, их благодарности - пустые слова, потому что они не смогли выдержать того, что выдержали другие. Конечно, Петра никогда с Владом об этом не говорила. Она только знала, что он знает то же самое, что знает она - он побывал в том же длинном темном туннеле. И вот он здесь.

- Привет, Петра!

- Привет, Влад. - Петра обрадовалась звуку собственного голоса. Он еще работал. И голосу Влада она тоже обрадовалась.

- Боюсь, я стал новым пыточным инструментом, который хотят на тебе испробовать.

Он сказал это с улыбкой - пытался сделать вид, будто это шутка. Поэтому Петра поняла, что здесь шуткой и не пахнет.

- Да? Вообще-то по евангельской традиции тебе полагается просто меня поцеловать, а пытать будут другие.

- На самом деле это не пытка. Это путь к выходу.

- Откуда?

- Из тюрьмы. Это не то, что ты думаешь, Петра. Гегемония разваливается, и будет война. Вопрос в том, чем она кончится - полным хаосом или тем, что одна страна будет править другими. И если так, то какая это должна быть страна?

- Сейчас попробую угадать… Парагвай?

- Близко. - Влад улыбнулся. - Я знаю, что мне это легче, чем тебе. Я из Беларуси, и мы в свое время страшно носились со своей независимостью, но в глубине души мы не возражаем, чтобы Россия стала страной, правящей миром. За пределами Беларуси мало кто разбирается, русские мы там или нет. Так что меня уговорить было не так уж трудно. Ты армянка, и твоя страна много лет страдала под гнетом России во времена коммунистов. Так-то оно так, Петра, но подумай сама: насколько ты армянка? И что для Армении будет по-настоящему благом? Это я все равно собирался тебе сказать - показать, насколько выиграет Армения от победы России. Кончай саботаж, помоги нам по-настоящему подготовиться к настоящей войне, и у Армении будет в новом порядке особое место. Это немало, Петра. Если ты не захочешь помогать - это ничего не изменит и не поможет ни тебе, ни Армении. Никто даже не узнает о твоем героизме.

- Звучит как угроза смерти.

- Звучит как угроза одиночества и забвения. Ты не родилась для забвения, Петра. Ты родилась блистать. Сейчас есть шанс снова стать героиней. Я знаю, ты искренне думаешь, что тебе все равно, но ты вспомни, признай - хорошо ведь было в джише Эндера?

- А теперь мы в джише этого-как-его-бишь. Уж он точно поделится с нами славой.

- А почему нет? Он все равно будет главным и не против, чтобы под его началом служили герои.

- Влад, он сделает так, что никто даже не узнает о том, что мы были, а когда мы перестанем быть ему нужны, он нас убьет. - Петра не собиралась говорить настолько откровенно, она знала, что все будет передано Ахиллу, а это гарантирует исполнение ее пророчества. Но вот - рычаг сработал. Она была так рада увидеть друга, пусть даже перешедшего на сторону врага, что не могла сдержать слов.

- Ну, Петра, что я могу тебе сказать? Я им говорил, ты крепкий орешек. Я тебе передал предложение - подумай. Спешки нет. У тебя хватит времени принять решение.

- Ты уходишь?

- Таковы правила. Ты отказываешься - я ухожу. Прости. - Он поднялся.

Петра смотрела ему вслед. Ей хотелось сказать что-нибудь смелое и умное. Хотелось найти обидную кличку для Влада, оскорбить его за то, что связал свой жребий с Ахиллом. Но Петра понимала, что все ею сказанное будет так или иначе обращено против нее. Покажет кукловоду еще один рычаг, за который можно тянуть. И без того она слишком много наговорила.

И Петра в молчании смотрела, как закрылась дверь, и лежала на кровати, пока не запищал компьютер, а тогда она подошла к столу, и на экране было новое задание, и она взялась за работу и решила задачу и снова заложила в решение мину, как обычно, и подумала: все идет нормально, я еще не сломалась.

Потом Петра снова легла и плакала, пока не заснула. Всего на несколько минут перед тем, как сон сморил ее, Петру захлестнуло чувство, что Влад - ее вернейший, лучший друг и она все для него сделает, только пусть он войдет вот сейчас в комнату.

Но чувство миновало, и пролетела последняя мысль: будь они такие умные, они бы знали, что я чувствую, и в этот самый момент Влад бы вошел, а я бы спрыгнула с кровати и обняла бы его за шею и сказала бы: да, Влад, я буду с тобой работать, спасибо, что пришел, Влад, спасибо.

А они свой шанс упустили.

Как сказал однажды Эндер: почти все победы в истории - это мгновенное использование глупых ошибок противника, а не собственные гениальные планы. Ахилл очень умен - но не совершенен. Он не всеведущ. И может и не победить. Может быть, я даже выйду отсюда живой.

Успокоившись наконец, Петра заснула.

Ее разбудили в темноте:

- Вставай!

Без приветствия. Не видно было, кто это. Слышались шаги снаружи. Сапоги. Солдаты?

Петра вспомнила разговор с Владом. Отказ от его предложения. Он говорил, что спешки нет, что у нее полно времени. Но вот ее выдергивают ночью из койки. Зачем?

Ни одна рука ее не коснулась. Петра оделась в темноте - ее не торопили. Если бы ее вели на пытку или на допрос, одеться бы не дали - постарались бы, чтобы она была как можно более не в своей тарелке.

Петра не хотела задавать вопросы, потому что это показалось бы слабостью. Да, но не задавать вопросы - это пассивность.

- И куда мы теперь?

Ответа не было. Это плохой признак. Или нет? О таких вещах Петра знала только по кассетам о войне, которые видела в Боевой школе, и нескольким шпионским фильмам, которые смотрела в Армении. Ни те, ни другие не казались ей правдоподобными, но вот сейчас она оказалась в реальной ситуации шпионского фильма, а информация о том, чего можно ждать, была только из этих глупых фильмов и кассет. Что же случилось с ее блестящими аналитическими способностями, из-за которых ее и взяли в Боевую школу? Очевидно, они действуют только тогда, когда думаешь, что играешь в военные школьные игры. В реальном мире страх отупляет до уровня сюжетов, сляпанных людьми, понятия не имеющими о том, как и что происходит на самом деле.

Но эти люди тоже смотрели те же идиотские фильмы и кассеты, так что откуда Петре знать, что они не строят свои действия и даже слова по тем моделям, которые видели в фильмах? Вряд ли кого-нибудь обучают, как иметь крутой и зловещий вид, когда поднимаешь девушку-подростка посреди ночи. Петра попыталась представить себе соответствующую инструкцию. "Если ее необходимо перевести в другое место, прикажите ей поторапливаться, а то она всех заставляет ждать. Если ее необходимо отвезти на допрос с пристрастием, делайте зловещие замечания на тему о том, что скоро она отдохнет как следует. Если ей следует ввести наркотик, скажите, что это совсем не больно, но при этом злобно хихикайте, чтобы она решила, что вы лжете. Если ее везут на казнь, не говорите ничего".