— Нет! — твердо заявила я, обводя всех драконов решительнымвзглядом. — На нем почти нет золота, он не представляет никакой ценности, ивообще это мое, понятно? Мое! Я никому его не отдам!

Чуань Жэнь в течение нескольких секунд пристальноразглядывала талисман, затем презрительно махнула рукой с красно-золотистымманикюром. Династия Цин. Жалкая безделушка.

— Мужчины бросаются на тебя не из-за этого талисмана, —сказал Дрейк, и пальцы его скользнули дальше под блузку.

— Эй! — воскликнула я, рассерженная его наглостью. Вследующее мгновение он извлек амулет. Но этим он нс ограничился. Пальцы его непросто так побывал там, в Долине Грудей.

Он снял с моей шеи цепочку, на которой висел амулет, иподнял высоко, так, чтобы его осветили солнечные лучи, пробивавшиеся сквозьпальмовые листья Он повернул амулет — засверкали хрусталь и янтарь.

— Что там написано?

— Откуда я знаю? Мой дядя считает, что это по-этрусски. Вдокументах сказано, что его последний владелец — какой-то итальянскийколлекционер, собиравший предметы из Помпеи, так что амулет, возможно, ипредставляет какой-то интерес.

— Дай мне посмотреть, — потребовал Фиат, протягивая руку.

— Нет! — закричала я, вырывая амулет у Дрейка. Фиатприщурился и взглянул на меня, оскорблено раздувая ноздри.

— Извини, но эту штуку трогать запрещено. Это не моя вещь, яне могу давать ее всем подряд. Она принадлежит другому человеку, а пока яотвечаю за ее сохранность.

— Эшлинг, Фиат хочет осмотреть амулет, а не украсть его утебя, — негромко, но убедительно произнес Дрейк; однако я твердо решила неотдавать амулет, несмотря на уговоры.

— Возможно, мне удастся перевести для тебя надписи, —добавил Фиат и улыбнулся, однако его взгляд оставался холодным. — Я немногознаком с древними языками Италии.

— Спасибо за любезное предложение. Я обязательно передам еговладельцу амулета.

— Эшлинг, — прошептал мне на ухо Дрейк нежным, ласкающимголосом, поглаживая мой затылок, — ты ведешь себя невежливо. Во время нашегосовещания полагается забыть о разногласиях и стараться достичь понимания. Твоенедоверие к Фиату разрушит все, чего мы успели добиться.

Я улыбнулась собравшимся широкой, жизнерадостной улыбкой ипрошипела сквозь зубы Дрейку:

— За кого ты меня принимаешь, за полную идиотку? Как толькоамулет окажется в руках Фиата, я больше его не увижу.

— Он не осмелится отнять его у тебя, — прошептал Дрейк, именя опалило его горячее дыхание, отчего по спине пробежала огненная дрожь.

Я в негодовании повысила голос. Сидевшие за столом драконы сявным интересом наблюдали за нами. Я оттолкнула Дрейка и надела цепочку на шею,затем запихнула талисман подальше под блузку и скрестила руки на груди.

— Не осмелится, вот как? Точно так же, как ты не осмелилсяукрасть у меня акваманил и потом отказался вернуть его?

Пальцы его на миг замерли, затем скользнули по моей спине,мягко поглаживая ее; но эта ласка меня отнюдь не успокоила.

— Это другое дело.

— Правда? И почему же?

— Ты сама отдала мне акваманил. Ты сказала, что согласнадоверить его и другие Орудия Ваала[17]на хранение только мне.

— Я его тебе не отдавала. Ты забрал его без спроса. Ты укралего у меня! И только потом я разрешила тебе оставить его у себя. Это совершенноне одно и то же.

— Мне все это надоело, — внезапно произнесла Чуань Жэнь,отодвигая свою тарелку. — Твоя супруга ведет себя крайне непочтительно, Дрейк.Накажи ее, отдай Фиату кристалл, и давайте перейдем к более важным вопросам.

Услышав это, я пришла в ярость:

— Нет, погоди-ка минутку, сестренка...

Она поднялась, и глаза ее показались огромными на искаженномот возмущения лице.

— Я тебе не сестренка...

— Супруга, я настаиваю...

— Ты будешь есть свой салат, Эш? А то я на этой диете скорокопыта откину...

Дальше начался настоящий ад. В буквальном смысле слова. Всесидевшие за столом заговорили одновременно, Фиат и его парни в ярости заревели,требуя, чтобы я отдала им амулет, а Чуань Жэнь пронзительно завизжала. Но неэто убедило меня в том, что открылись врата преисподней. Нет; я поняла этотолько тогда, когда посередине стола возник мужчина в ярко-розовых чулках всеточку, кожаном корсете такого же цвета и бирюзовой юбочке из перьев; тут ужевсе догадались, что происходит что-то не то.

— Клянусь пламенем Абаддона, Ил араке, во что это тывырядился? Только не говори, что ты стал трансвеститом! — произнес Джим,поставив передние лапы на стол и обнюхивая ближайшую к нему ногу демона. — Ах,пропасть, это правда. Ты превратился в тетку.

— Какого...

— Молчи, — прорычал Дрейк, зажимая мне рот рукой; затем онповолок меня в относительно безопасное место за колонной, стоявшей среди пальм.— Никогда не произноси этого слова рядом с открытым порталом.

— Страж! — крикнула Чуань Жэнь, указывая на меня пальцем. —Немедленно закрой этот портал! Демон в женской одежде квакнул, отчего всестеклянные стаканы, стоявшие на столе, разлетелись на мелкие осколки. Воздухпод ногами у него задрожал, и внезапно из ниоткуда возникло несколько десятковкрошечных розово-голубых существ; они рассыпались по столу и принялисьспрыгивать на стулья и на пол, издавая едва слышный писк.

— Ничего себе; он совсем свихнулся, всех бесенят раскрасил вцвета своей одежки, — сказал Джим, соскочил со стола и, покачав головой,направился к нам. — Я считаю, что он нуждается в серьезной реабилитации.

— Бесенят? — повторила я. — Ты хочешь сказать, что они настоящие?Это не какая-то мрачная потусторонняя шутка?

— А по-твоему, это похоже на шутку? — спросил Дрейк,стряхивая на пол бирюзового бесенка, грызущего его шнурок. Но крошка, очевидно,не собирался оставлять шнурок в покое, и Дрейк, прищурившись, выпустил изноздри небольшую струйку дыма. Бесенок в ужасе пискнул и бросился к своимсобратьям, которые пытались столкнуть с ближайшего стола хрустальный бокал.

— Тебе сказать откровенно или ты хочешь услышать тщательнообдуманный, подробный ответ будущего Стража? Джим! Что ты делаешь, ради всегосвятого?

Джим повернул ко мне голову, и я заметила у него в зубахдвух извивающихся бирюзовых бесенят. Джим сглотнул, облизнул губы и с невиннымвидом спросил:

— А что?

— Плохой демон! Ты же на диете, а кроме того, есть бесенятнехорошо! Это же разумные существа, хотя и несколько надоедливые... — Тремрозовым бесенятам удалось-таки опрокинуть бокал, и теперь они исполняли намокрой скатерти победный танец. Один из них остановился передо мной и нагнулся,коснувшись коленей своим острым подбородком. — О боже, неужели это маленькоечудовище показало мне голую задницу?