— А я вас жду, — сказала она, — мне поручили взять у вас интервью.

Я растерялась, но тут же пришла в себя, приосанилась и скромно и чуть устало ответила: «Да, пожалуйста…»

«Вот она, слава», — подумала я. Когда в прошлом году вышла моя книжка (так, пустяки — про жизнь, про любовь, про моих подруг и знакомых), я была уверена, что… ну, в общем, я ждала, что…

Но ничего такого, вроде всенародной славы, я не дождалась. Оказалось, что моя книжка — невероятно огромное событие в масштабе меня.

Ни одной хвалебной критической статьи. Ни один человек не бросился ко мне на улице с просьбой написать что-нибудь еще, хотя бы рассказ или несколько строк. И ни одна душа в мире, кроме Муры, не написала мне письмо: «Дорогой писатель! Ваше произведение перевернуло всю мою жизнь. И тронуло меня до глубины души. Спасибо. Благодарный читатель».

И вот, пожалуйста, — интервью! Моя книга нашла своего читателя и свою прессу!

Мы сели в машину и поехали ко мне домой (интервью лучше давать в домашней обстановке).

Ехали молча. Я обдумывала, что мне ответить на вопрос о моих творческих планах, и решила, что скажу так: «Сейчас я работаю над текстом».

Оставалось много нерешенных проблем, например: как мне фотографироваться? В очках за письменным столом — в имидже настоящего большого писателя или же с Муркой, Львом Евгеньичем и Саввой на руках — совсем в другом имидже…

Писателю в очках могут дать Букера, и тогда мне будет почет и уважение. А если я сфотографируюсь с Муркой и зверями на руках, то меня начнут приглашать на ток-шоу. Я была приятно возбуждена, понимая, что прямо сейчас, пока мы не доехали до дома, должна решить, на какое место в литературе я претендую.

Во дворе охранник Шура заставил меня два раза переставлять машину как ему больше нравится.

— Что ты растопырила свой танк посреди двора! Руль, влево-влево, влево-вправо, вправо-вправо! Да ты, блин, не понимаешь, что ли, крути руль до упора, дурья твоя башка! — кричал Шура. Мне, популярному российскому писателю, да еще в присутствии прессы…

— А заднего стекла-то у танка нет, — сказал мне охранник.

— Не может быть, — беспечно ответила я. У танка много чего нет: не работает печка, не опускается боковое стекло (я прижимаю его столовым ножом, очень удобно), нет даже части бампера… Но что касается заднего стекла, то оно как раз у него есть.

…О ужас! Действительно, нет заднего стекла, нет как нет!.. Вырезали мое стекло, да как аккуратно, ни одного осколка…

Что же мне делать, что?! Мой джип можно назвать джипом только условно, он, прямо скажем, не новый и не дорогой, но все же нехорошо, когда не хватает такого заметного элемента…

Необходимо было действовать четко и собранно, и я немедленно позвонила маме, сообщила, что у меня все хорошо, и не знает ли она, как вызвать милицию.

Жизнь сама расставляет все на свои места, и не скажу, что спасение пришло мгновенно, — не буду преувеличивать, — но минуты через три в моих неприятностях приняли участие:

1. Лысый. Он высказывался в том смысле, что если человек доехал до дома и не заметил, что у него начисто отсутствует заднее стекло, то самым подходящим для него транспортным средством будет самокат. Почему?

2. Два представителя страховой компании. Их вызвал Лысый. Порылся в документах на машину и откуда-то узнал, что надо делать. Откуда? Кажется, я припоминаю, что Андрей зачем-то застраховал мою машину…

3. Три милиционера, их тоже вызвал Лысый. Милиционеры приехали на машине с мигалкой. Неужели это все для меня?

Каждый занимался своим делом: представители страховой компании составляли акт о возмещении ущерба, милиционеры составляли акт о краже стекла, а Лысый быстро почувствовал себя главным и оперативно договорился по телефону, что сейчас мне привезут заднее стекло прямо во двор.

Все были радостно оживлены, ходили вокруг машины, прицокивали языками и обсуждали, что вороватость населения достигла просто ужас чего. Вот в таком ключе шла дискуссия, и все были очень довольны друг другом и мной, беспомощной женщиной без всякого соображения и заднего стекла.

И вдруг один милиционер заглянул в машину, где-то там в глубине поковырялся и говорит:

— Вот же оно, заднее стекло…

— Где, где, как, почему, — забегал Лысый, и остальные тоже удивились.

— Просто она из машины выходила, случайно нажала кнопку и опустила стекло. Она что, первый день на этой машине и даже не знает, что у нее заднее стекло опускается?

Я поняла, что Она — это я, и сделала несколько шагов к своему подъезду.

— Отменить тревогу по джипу! — скомандовал милиционер всем присутствующим.

…Милиционеры и представители страховой компании не сердились на меня за ложный вызов и за то, что я езжу на этой машине пять лет.

И только Лысый смотрел на меня зверем, и все потому, что ему не удалось побыть Главным Решателем всех вопросов и Спасительным Доставателем заднего стекла.

А я вспомнила про журналистку. Все это время она тихой мышью сидела в машине.

— Мужчины любят оказывать первую помощь… Замечательные у нас мужчины, одни добрые, другие умные! — светски сказала я.

Пусть думает, что я нисколько не смущена, и все это для меня самое обычное дело, и, приезжая домой, я обычно всегда вызываю себе двух-трех милиционеров на машине с мигалкой.

Я выбрала промежуточный имидж, так как решила, что хочу все — и Букера, и ток-шоу. Поэтому я уселась за кухонный стол, предварительно завалив его книгами, прижала к себе Савву Игнатьича, взяла за поводок Льва Евгеньича и приготовилась давать интервью.

Журналистка вытащила из кармана смятый листок и слабым детским голоском без выражения зачитала вопросы:

1. Что делать, чтобы отношения между тобой и твоим другом всегда были гармоничными?

2. Что делать, если отношения между тобой и твоим другом вдруг перестали быть гармоничными?

3. Что делать, если твоему другу понравилась другая девушка?…

И так далее, общим счетом до десяти.

Что это, что?.. Почему никто не интересуется моими творческими планами, методами работы или, на худой конец, где я беру сюжеты для своих произведений, которые я когда-нибудь скоро напишу?

Случилась неприятность. Журналистка оказалась вовсе не журналисткой, а студенткой первого курса. Ей дали задание взять у меня интервью для университетской студенческой газеты. У меня как у психолога.

Опять как у психолога, всегда как у психолога! И никто-никто в целом мире не знает, что я писатель прекрасной книги про моих друзей и знакомых…

Я ответила на все вопросы и в конце предложила читательницам газеты небольшой тест.

«Надевая утром колготки, Вы, как и все остальные на свете, замираете в позе мыслителя (локти на коленях, рот приоткрыт, взгляд бессмысленно устремлен в сторону шкафа). При этом Вы находитесь в колготках, натянутых до колен: