с таким хорошим человеком. — Но некоторые поступки невозможно простить! — возразила я.

— Отнюдь. Научись прощать себя и других. Тогда и жизнь будет проще, — грустно прохрипел мужчина. Я не стала возражать, чтобы не портить отношения с доктором Грегхем. Напоследок мы снова обнялись и он ушел. Не прошло и десяти минут, как передо мной появился Эйдан. На нем были темно-серые джинсы, белая футболка и черная кожанка.

— Ну, что пойдем? — спросил он меня, в ответ я только закивала. Я чувствовала себя заключенной, которую выпускали на свободу. Теперь не знала, как себя вести. Мое тело было напряжено. За полгода я привыкла жить по правилам, утром водные процедуры, потом различные сеансы, дальше прогулка, затем снова, сеансы, а потом снова водные процедуры и день закончен. А еще забыла три раза кормили. Там все просто, а тут на свободе, я не знаю, что делать.

Спускаясь по лестнице, мои шаги эхом отдавались в ушах. Перед дверью я сделала глубокий вдох.

— Ты, как? — обратился ко мне Эйдан, взглянув на меня исподлобья.

— Все отлично, — солгала я. Вобрав в легкие больше воздуха, гордо подняла голову и вышла на улицу. И сразу пронеслось в голове, что она здесь делает? Я должна держаться, я должна быть сильной. Больше никто не увидит моих слез, — шептала про себя, шагая к машине Эйдана.

— Привет, Камилла, — неуверенно поздоровалась она со мной. Я оценочно пробежала по ней с ног до головы, и хмыкнув, села в машину. Боялась произнести и слова, если скажу и слово, определенно разревусь. Во мне борются две силы — хочу обнять и хочу надавать ей пощечины. — Прости… — прошептала она.

— Никогда! — не выдержав, выкрикнула. Я должна воздвигнуть стену между нами, оборвать все связи, что связывали нас. За полгода мне это почти удалось, но увидев ее, что-то больно кольнуло в груди в области сердца. Ну, ничего пройдет время, и оно перестанет, что-либо испытывать к этой особе.

Я чувствовала ей больно, мои слова ее ранили. Но ведь она заслужила. Терпи, милочка, это только начало. Ты сама захотела, чтобы я жила в твоем доме…

Глава 24

Эйдан одарил меня зловещим взглядом, но я не обратила на него внимания. Могу поклясться, что он уже сотню раз пожалел, что согласился дать добро на мой переезд к ним.

Эйдан взял Мелису за руки и нежно поглаживал ее большим пальцем. Как это мило я бы сказала раньше, но сейчас это, казалось, омерзительным. Она не заслуживает такого отношения к себе. Гореть ей в Аду, как и мне.

Всю оставшуюся дорогу мы ехали молча. Они переглядывались друг на друга, это меня жутко раздражало. Казалось, они мысленно могли разговаривать. И обсуждали меня. Это до чертиков бесило. Хотелось вцепиться им обоим в глотку. С большим трудом сдерживала себя, не хотелось вновь возвращаться в Bethlem Royal Hospital. Это выше моих сил.

Машина резко остановилась перед коттеджем. К нам навстречу вышла нянька с ребенком руках. Увидев нас, он попросился на землю и побежал навстречу родителям. Да он настоящий сорванец. Мы вышли из машины. Мальчик подбежал Эйдану и склонил голову, а потом набросился в объятия, когда Эйдан присел перед ним на корточки.

— Папа, я соскучился, — пролепетал Эрик.

— И я, малыш, — отозвался Эйдан, прижимая мальчика к своей груди. После он подбежал к Мелисе и тоже обнял ее.

— Ты, хорошо себя вел, мой сладкий? — спросила она, целуя в щеку малыша.

— Я-я, — мальчик замаялся. Я залюбовалась этой ситуацией. — Мама, я случайно лазбил голшок с цветами, — грустно признался, не смея посмотреть ей в глаза. В области груди болезненно защемило, заставляя сердце биться быстрей.

— Ну, ничего. Ты помнишь тетю Камиллу? — вдруг спросила она. Я вздрогнула, словно меня ведром холодной воды окатили. Она повернулась ко мне вместе с Эриком и медленно начала подходить. Я затаила дыхание и не поняла, что ответил Эрик. Они подошли ко мне близко. Очень близко. Я судорожно сглотнула. Мелиса ведь это специально сделала. Я взглянула в шоколадные глаза Эрика и утонула в их омуте. — Поздоровайся с тетей.

— Пливет, — немного смущенно прошептал он. Я, как и он смутилась.

— Эм… Привет, я Камилла, — с придыханием выдавила из себя. Я смотрела на мальчика растерянно, не зная, что делать дальше, куда себя деть. Он хлопал длинными ресничками и рассматривал меня, как дикарку. Принюхивался, прикрывая глаза. От меня, что плохо пахнет? Я ведь с утра только в душ ходила.

— А я Элик, — сообщил он свое имя. Губы непроизвольно дрогнули в улыбке. Так смешно звучит детский лепет. Ох, Эрик еще не может выговорить букву «р».

— Иди к тете на ручки, — улыбнулась Мелиса сыну, протягивая его ко мне. Тот потянулся было, но остановился, то ли из-за того, что я не среагировала, то ли засмущался. — Ну, же смелее, — подначила она его. Он протянулся ко мне обеими руками. — Камилла, теперь твоя очередь… — тихо произнесла Мелиса. Я слегка трясущимися руками взяла мальчика на руки. Внутри все выворачивалось на изнанку от нахлынувших эмоций. Сердце затрепетало сильней, а по щеке все же скатилась одинокая слезинка. Мальчик продолжил с интересом наблюдать за мной, пока мы заходили в дом.

— Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел? — спросил он, стирая с моей щеки слезинку своей маленькой ручкой. Я оторопела от такого вопроса, но быстро пришла в себя. Такой маленький, а как быстро все понял.

— Нет, что ты, просто ресничка в глаз попала, — попыталась улыбнуться ему.

— А ты класивая, — смущенно произнес он.

— Эм… спасибо, — отозвалась я, закусив губу.

— Ты похоза на маму, — продолжил Эрик. Я чуть не выронила его из рук.

— Нет, — чуть резче, чем хотела, отозвалась я. За моей спиной кто-то прокашлялся. Я повернула голову — это оказался Эйдан. Фух, хорошо, что не Мелиса. — Мы не похожи с твоей мамой, она похожа на своего отца, а я на свою маму. — Попыталась объяснить, шумно вздохнув. Произнеся, слова мама и папа, помимо воли воспоминания врезались в мою память, как волны об скалы. Сейчас я не могла полностью отдастся воспоминаниям, закрывшись внутри себя. Эрик этого не поймет.

Зайдя в свою новую, а точнее старую комнату, поцеловав Эрика в щеку, опустила на диван. Руки очень устали поднимать его на второй этаж. Сама навалилась рядом. Эрик начал теребить мои волосы. Эйдан поставил сумки у дверей и повернулся к нам.

— Пойдем, Эрик, нам пора! — позвал он малыша. Я хмуро посмотрел на него. Куда это он забирает его? Я ведь