Так люди не живут, и он сам устал жить в таком бардаке. Он устал от самого себя. Устал надрываться на работе целую неделю, а потом спускать пар, накачиваясь пивом, и маяться с похмелья по воскресеньям.

Пора взяться за ум.

Ему потребовался час, чтобы принять душ, убрать вкус вчерашней вечеринки изо рта и проглотить что-то съедобное с надеждой, что оно удержится в желудке.

Бо натянул старый тренировочный костюм и, собравшись с силами, принялся разгребать завалы в комнате.

Он собрал гору одежды в прачечную. Кто бы мог подумать, что у него столько тряпья? Он стащил омерзительные простыни с кровати. Ему хотелось их сжечь, но бережливость взяла верх, и он, связав их, использовал как мешок для грязной одежды и полотенец. Судя по размерам мешка, он решил, что добрую часть воскресенья ему придется провести в прачечной.

Но пока он вытянул из общей кучи самое замызганное полотенце, разорвал его на куски и использовал, чтобы вытереть пыль со стола. Он же своими руками смастерил этот стол, мог бы гордиться своей работой, и вот, смотрите, сам же превратил его в свинарник.

Вернувшись в кухню, он обнаружил, что у него, как ни странно, есть жидкость для мытья посуды и целая неоткрытая бутылка «Мистер Клин». Он загрузил бумажные мешки мусором, обнаружив в процессе, что никакой дохлой крысы у него в кухне нет, а мерзкий запах идет от недоеденной и забытой в незапамятные времена порции китайской кисло-сладкой свинины. Он плеснул в раковину жидкости для мытья посуды, подумал и плеснул еще. Посуда выглядела очень плохо.

Он стоял, широко расставив ноги, как стрелок в вестерне, и ожесточенно мыл посуду в целом облаке мыльной пены. К тому времени, как он отчистил все рабочие поверхности, чтобы было, куда складывать чистую посуду, Бо почувствовал, как жизнь постепенно возвращается к нему.

Раз уж он так завелся, он опустошил холодильник и вымыл его до блеска. Бо открыл духовку и нашел фирменную коробку, содержащую то, что в далеком прошлом могло быть остатками пиццы по-гавайски.

– Черт, ну и свинья же ты, Гуднайт, – сказал он себе вслух, решительно принимаясь за ванную комнату.

Через четыре часа после того, как он тяжелым инвалидом выполз из постели, у него в активе были два узла белья для прачечной, которые он уложил в большую пластмассовую карзину, три мешка промышленной прочности, набитых разнообразным мусором, и чистая квартира.

Чувствуя себя праведником, Бо выволок мусор к мусорному баку.

Вернувшись к себе, он стащил с себя тренировочный костюм, добавил его к белью, приготовленному в стирку, и натянул на себя самые чистые джинсы и более-менее свежую футболку.

Он собрал мелочь, найденную в кровати, под кроватью, в своем единственном кресле и в разных карманах. Он надел солнечные очки, которые много недель считал потерянными, взял ключи.

В дверь позвонили в тот самый момент, когда Бо собирался поднять корзину с грязным бельем.

Он открыл дверь, перед ним стоял Брэд.

– Привет, я пытался позвонить… – Брэд смолк на полуслове и застыл с открытым ртом. – Что за черт! Я попал в параллельное пространство?

– Я тут немного прибрался.

– Немного? Парень, да тут человеку жить можно. О, у тебя кресло есть!

– У меня всегда было кресло. Просто его не было видно. Я собираюсь в прачечную. Хочешь со мной? В прачечной встречаются шикарные цыпочки.

– Не исключено. Слушай, я пытался тебе дозвониться пару часов назад, но все время было занято.

– Наверно, я вчера сдвинул трубку с аппарата. А в чем дело?

– Дело скверное. – Брэд вошел в кухню, постоял молча, собираясь с духом, потом подошел к холодильнику и достал бутылку кока-колы. – Вчера в доме Мэнди был пожар.

– Пожар? Господи боже! Она цела?

– Она цела, но страшно потрясена. Кэмми забрала ее к себе. Я их только что оставил. Решил, что ей надо остыть, понимаешь? Это было в новостях.

– Я не включал телевизор. С головой ушел в уборку, обо всем забыл. Большой был пожар?

– Очень скверный. – Брэд опустился в кресло. – Начался в квартире наверху. Говорят, что все случилось из-за сигареты в постели. – Он провел рукой по лицу, потер глаза, приподняв очки. – Черт, Бо, парень погиб. Представляешь, он сгорел заживо в своей квартире. Сгорел почти весь второй этаж и часть третьего. Мэнди выбралась из здания, и они впустили ее назад забрать вещи, но она в жутком состоянии. Это был тот парень с галстуком. М-м-м… как его?.. Джош. Помнишь, парень сверху?

– Боже, он умер? – Бо рухнул на кровать.

– Я же говорю, дело скверное. Мэнди даже говорить об этом не может. Он погиб, и еще несколько человек попали в больницу с ожогами и отравлением дымом. Она говорит, пожар, видимо, начался прямо после того, как ты отвез ее домой. Она еще не ложилась, смотрела что-то по телику, когда услышала крики и вой дымовых детекторов.

– Он собирался на свадьбу, – пробормотал Бо, – и не мог правильно завязать галстук.

– А теперь он мертв. – Брэд сделал большой глоток кока-колы. – Заставляет задуматься, а? Путешествие иногда оказывается коротким.

– Да уж! – Бо вызвал в памяти образ погибшего парня, как он стоял в своем парадном костюме с застенчивой улыбкой на лице. – Да, заставляет задуматься.

По воскресеньям после обеда дел бывало немного. Некоторые по традиции заходили поесть после церковной службы большинство жителей «Маленькой Италии» отправлялись прямо домой – готовить воскресный ужин. Рина и Сандер взяли послеобеденную смену на себя. Мия, юная кузина Пита, обслуживала столики, а Ник Касто развозил заказы на дом.

Они включили Тони Беннетта по стерео, потому что он нравился воскресным посетителям, а Сандер готовил пиццу на большом рабочем столе, слушая через наушники «Перл Джем».

Для Рины это было развлечением – работать в кухне, когда посетителей было мало. Время от времени она выходила в обеденный зал и, по примеру отца, совершала обход столов.

Семейный бизнес должен был перейти к Фрэн – это уже было решено, – но Рина знала, что всегда будет выкраивать время, чтобы помочь, чем бы ей ни пришлось заниматься в жизни. Если бы они не ждали гостей к ужину, они с Сандером после смены пошли бы посмотреть, к примеру, матч в итальянские кегли или сыграть с друзьями в уличный бейсбол.

Но раз уж у них были гости, да не кто-нибудь, а ее бойфренд, она решила после смены пойти домой и помочь маме готовить ужин.

Еще пара часов, и она пойдет домой, начнет накрывать на стол. Конечно, она вынет парадный сервиз и постелет лучшую скатерть. Мама готовит свои лучшие блюда: цыпленка с розмарином и ветчиной, а на десерт будет тирамису.

Будут цветы, оставшиеся со свадьбы Беллы.

Джош, конечно, будет стесняться, подумала она, накладывая на тарелку порцию ризотто.[23]Ничего, ее семья его приручит. Она подучит Фрэн, чтобы та как бы невзначай спросила его, о чем он пишет.