Пожилой кивнул:

— Извини, что перебил.

— Самолет сделал одну посадку. В Мюнхене.

— И ты считаешь, что Рейлли был в этом самолете?

Теперь уже кивнул Антонио:

— Конечно, я не могу сейчас ничего сказать наверняка, но наши братья в Германии должны были снять копии со всех документов, касающихся этого самолета, которые были предъявлены властям. Мы должны получить сообщение не позже нынешней ночи.

— Может быть поздно. Если содержание этих книг станет известно, произойдет беда.

— Но мы ведь не знаем, существуют ли какие-нибудь их копии, — сказал Антонио, помолчав с минуту.

— Мы не имеем права исключить такую вероятность. Лучше устранить этого американца, чем узнать, что мы совершили ошибку, не сделав этого. Ради безопасности мы должны заткнуть рты всем, кто, помимо нас, может знать о содержании рукописей. Поэтому пришлось расправиться с англичанином. Необходимо продолжать наблюдение за магазином, где они были приобретены. Если он что-нибудь узнал, то непременно явится туда.

— Будет исполнено, великий магистр.

III

Прага

Через двадцать минут

Предвечернее солнце склонилось к горизонту, погрузив улицы в тень, так что Лэнгу было трудно читать напечатанные мелким шрифтом подписи на карте. Поэтому он обрадовался, убедившись, что не заблудился, когда, подняв глаза, увидел восточную входную башню, средневековое укрепление, защищавшее вход на Карлов мост со стороны центра города — Старого Мяста. Ему очень хотелось постоять несколько минут и полюбоваться скульптурными барельефами в готическом стиле, среди которых имелось изображение зимородка, личного герба жившего в четырнадцатом веке короля Вацлава, который остался в памяти народа как персонаж исполняемых до сих пор рождественских песнопений.

Но тут же перед его мысленным взором предстал как наяву Манфред, бьющийся в рыданиях от ужаса под градом пуль, дырявящих хрупкие стенки сельского домика. Нет, сейчас не время предаваться историческим изысканиям.

По мосту фланировали толпы туристов, почти поголовно фотографировавших статуи святых, выстроившиеся вдоль парапетов по обе стороны моста. Старинный мост, очень схожий с римским мостом Святого Ангела (вероятно, вдохновившим чешского архитектора), также был излюбленным местом фотографов, желавших запечатлеть оба берега Влтавы.

Но и рассматривать подражания Бернини Лэнгу тоже было некогда.

Сойдя с моста, он остановился и, опираясь на палку, принялся вновь изучать карту. До магазина, который был ему нужен, следовало пройти два квартала по Нерудовой улице и свернуть направо по Йозефской.

Улицы здесь были гораздо шире, чем в Старом Мясте, и по ним ездили автомобили, правда с трудом, поскольку вдоль тротуаров выстроились припаркованные машины. Дорога начала плавно подниматься к замку, который отсюда нельзя было разглядеть — его закрывали стены и крыши домов. Лэнг свернул направо и застыл на месте. Прямо напротив букинистического магазина стояли, прислонясь спинами к черному «Опелю Астра», двое мужчин. Один курил сигарету, второй читал газету. На короткой улочке имелась еще пара магазинов и несколько ресторанов, закрытых до начала вечернего нашествия посетителей. Вполне возможно, что эти люди кого-то ждали, но точно так же, как люди, сидевшие в машине перед ломбардом, привлекли к себе внимание Герт, так и сейчас в голове Лэнга словно включился громовой сигнал тревоги. Любое несоответствие — грязная, помятая машина в фешенебельном районе, нищий попрошайка в начищенных ботинках, — все не вписывающееся в окружающую обстановку сразу включало доведенные до рефлекторного состояния навыки, полученные во время учебы в Управлении.

Сразу сообразив, что, стоя неподвижно, он тоже будет привлекать к себе совершенно ненужное внимание, Лэнг сделал вид, будто читает меню, вывешенное в окне ресторана, а затем перешел улицу и не спеша пошел дальше. Если эти парни действительно наблюдают за магазином «Старожитництви Страхов», то войти туда незамеченным он никак не сможет. Проходя мимо, Рейлли обратил внимание на аккуратную табличку на чешском, немецком и английском языках. Если Лэнг на ходу правильно прочел ее сквозь стекло, которое, по всей видимости, в текущем тысячелетии еще ни разу не мыли, она сообщала, что в магазин впускают только по договоренности.

Лэнг совсем было собрался свернуть за первый попавшийся угол, но тут его взгляд упал на зеркальце стоявшего у тротуара «Рено Меган». Там он увидел не только себя, но и то, что один из стоявших отошел от «Опеля» и двигался следом за ним, не слишком быстро, но таким шагом, что должен был вскоре нагнать Лэнга.

Рейлли посмотрел по сторонам. На улице не было никого — только он и эти двое. Тяжесть «браунинга», лежавшего в кобуре, закрепленной на спине ниже пояса, немного успокаивала, однако на стрельбу в этой тихой части города, несомненно, сразу же примчится полиция. Связываться с местными копами было для него делом бесперспективным, поэтому нужно было попытаться преодолеть затруднения самостоятельно и без лишнего шума.

Между тем преследователь приближался. Лэнг уже видел краем глаза блики солнца, отражавшегося от выбритой до зеркального блеска головы и серьги в одном ухе, по чешской моде. Парень был крупный, за двести фунтов, причем, судя по бицепсам, распиравшим короткие рукава черной футболки, в основном этот вес приходился на мускулатуру.

Чуть-чуть прибавив шагу, Лэнг свернул за угол, тяжело опершись при этом на трость, и там остановился, обернулся и расслабил, по возможности, натруженные ноги.

Ждать пришлось недолго. Бритый тоже свернул за угол, высматривая спину Лэнга в нескольких шагах впереди себя. Чтобы обнаружить преследуемого, ему потребовались доли секунды.

Но и этого оказалось слишком много.

Со стремительностью высвобожденной часовой пружины Лэнг ринулся вперед и, вложив весь свой вес, нанес мощный удар тростью. Набалдашник попал точно туда, куда был нацелен, — под нос, туда, где лопнувшие с громким хрустом носовые хрящи срастаются с костью верхней челюсти.

Удар не был смертельным, он даже не мог изуродовать человека (если тот вовремя обратится к врачу), зато причинял сильнейшую боль. Пострадавшему предстояло почти без чувств обливаться слезами самое меньшее несколько секунд.

Бритый ухватился обеими руками за разбитое лицо и опустился на колени, дав возможность Лэнгу нанести еще один прицельный удар в скулу противника.

Громила рухнул на бок и замер, обливаясь слезами и тихо постанывая.

Поглядывая в сторону угла, чтобы не пропустить вероятного появления напарника побежденного, Лэнг присел на корточки и быстренько проверил карманы своего противника. Нащупав нож с выкидным лезвием, быстро переложил его к себе в карман. Никаких удостоверений личности, как он и ожидал, не оказалось. Лэнг совсем было изготовился выпрямиться, но вдруг нащупал в очередном кармане плотную бумагу. Он вытащил находку и взглянул.