От ужаса Джоселин прикрыла глаза, а когда вновь открыла их, увидела, что Грейди пытается приподняться, хотя лицо его искажено от боли.

Выйдя из оцепенения, Джоселин выбросила свой стакан, ринулась к Такеру, но Молли мешала ей приблизиться. Огромной черной массой она крутилась возле хозяина, обнюхивая его лицо.

– Ох, ох! Молли! – с раздражением в голосе Такер пытался отогнать ее от себя.

Подбежав к ним, Джоселин схватила поводок, оттащила собаку. Но конец поводка был все еще обмотан вокруг талии Такера. Оттаскивая Молли, Джоселин задела его руку, причинив ему этим острую боль, отчего он застонал.

Она отпустила поводок.

– О Боже! Простите, я… – Джоселин присела рядом с ним на корточки, беспомощно пытаясь что-нибудь сделать. Но Молли снова пробилась к его лицу. Тогда она оттолкнула ее, сурово прикрикнув: – Молли, сидеть!

Собака села. Обрадовавшись, что какое-то время она не будет мешать, Джоселин повернулась к Такеру. Он лежал на спине и шевелил рукой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

– Где вы ушиблись? – Она немедленно распутала поводок, с величайшей осторожностью касаясь его руки.

– Везде! – ответил он, морщась от боли, но попытался приподняться на локтях. – Вы можете подать мне руку? Чтобы я сел…

– Вы уверены, что можете двигаться? А вдруг что-нибудь сломано?

– Нет, ничего не сломано. – Такер, наконец, посмотрел на нее, и грустная улыбка подернула уголки его губ. – Кроме моей гордости разве что. Все остальные мои части целы, только чуть-чуть выкручены, побиты и исцарапаны… – Он осмотрел кровоточащую рану на руке. – Не думал, что бетон может быть таким твердым и грубым. Я вам скажу одну вещь – это гораздо больнее, чем падать на траву.

Джоселин помогла ему сесть.

– Обопритесь на мои плечи, – скомандовала она, подсунув голову под его неповрежденную руку.

Их лица оказались близко друг от друга – так близко, что Джоселин разглядела золотые блики в его карих глазах. В воздухе словно вспыхнула какая-то искра, и ее сердце неожиданно сильно забилось. Джоселин почувствовала свежий запах мыла и бальзама после бритья, смешанного с легким запахом табака. И в этот же самый момент обнаружила, что долговязый и неуклюжий Такер гораздо тяжелее, чем казался.

– Вообще-то я слышал, что можно сильно пострадать из-за девушки, попавшись на удочку, – проворчал он, лениво осматривая Джоселин ослепляющим взглядом карих глаз. – Но всегда считал, что это просто оборот речи.

Джоселин подумала, что ее разум ей отказал – она ничего не могла придумать в ответ, как, казалось, ничто не может разрушить и это возникшее между ними притяжение.

Но эти чары тут же опали от шарканья ног по ступенькам мемориала, сопровождаемых стуком трости.

– Мистер Такер! – они знакомый, полный участия бас Обедиа Мельхиора. – Вы сильно ударились? Может, вызвать «скорую»?

– Нет, мне не нужна «скорая»! – Такер был в этом уверен. – Просто помогите мне сесть. И все. – Он сжал плечи Джоселин, чтобы опереться на них.

Она напряглась, чтобы взять на себя большую часть его веса, обхватила рукой его спину. К этому моменту Мельхиор наконец доковылял до них, и общими усилиями им удалось Такера посадить.

– Вы уверены, что с вами все в порядке, мистер Такер? – Мельхиор тяжело дышал от поспешности, с которой бежал к ним. – Вы так ужасно упали!

– Да, побольнее, чем некоторые. – Такер, улыбаясь, нежно и смущенно посмотрел на Джоселин.

Когда он отвернулся, она вдруг забеспокоилась: не показалось ли ей все это, а если показалось, то почему готово расстроить? Такер убрал руку с ее шеи, и она свою – с его спины. И сразу же потеряла ту близость, то тепло и радость, которые только что ощущала.

Такер собирался с силами, чтобы встать на ноги, но остановился, зашипев от боли.

– Мои колени… наверно, я их ободрал! – Нагнувшись, он осмотрел их, а затем с раздражением обратился к собаке: – Молли, только посмотри, что ты сделала с моими брюками! Сейчас уже не модно ходить по улице с дырками на коленях. – Он изучил дырку на ткани. Из разбитой коленной чашечки сочилась кровь. Поморщившись, Такер соскоблил с раны цементные крошки, отбросил их в сторону.

– Вам определенно нужен доктор, – заявил Обедиа.

– Нет, все, что мне нужно, – это мыло, вода и немного йода. – Такер попытался согнуть колени и побледнел. – Ну и, может, немного льда…

– Вы ничего не сломали в коленке? – спросила Джоселин, вдруг разволновавшись.

– Нет, я уже рвал связки и знаю, что при этом ощущаешь, – заверил ее Такер. – Просто хорошенько содрал кожу и немного растянул связки. – Он начал вставать, вытянув одну ногу. – Ох! – И снова сел.

– Что-то не так? – Джоселин посмотрела на пораненную ладонь.

– Что-то кольнуло! – Такер вытащил из-под себя полу пиджака, опустил руку в карман и вынул оттуда сломанный предмет. – Моя трубка! – Он сложил две ее части – ствол и чашечку. – Молли, ты сломала мою трубку!

Осознавая свою вину, собака опустила голову и жалобно завыла. Джоселин и не думала смеяться, но ситуация показалась ей комичной.

– Я рад, что кто-то считает это забавным, – проворчал Такер. – Это была моя любимая трубка, и Молли знала это! – Он спрятал части трубки в разные карманы.

– Полагаю, действительно знала, – улыбнулся Обедиа. – Молли выглядит такой несчастной, что, кажется, в ней есть что-то человеческое.

– И почему, когда люди говорят такое, они думают, что делают собаке комплимент? – Такер попробовал перевернуться на правый бок, согнув одно колено и разогнув другое. На этот раз трубка его уже не колола.

– Простая наблюдательность, мистер Такер. А теперь позвольте вам помочь. – Нагнувшись, Обедиа поддел руку под его локоть и скомандовал: – Мисс Джонс, возьмите его другую руку. Проверим, может ли он стоять так хорошо, как думает.

Благодаря совместным действиям им удалось поставить Такера на ноги. Это усилие вызвало у него не одну гримасу. Минуту он стоял, опираясь больше на правую ногу, затем он осторожно вытянул вперед левую, проверяя, сможет ли она его удержать.

– По-моему, нормально функционирует, – констатировал Такер больше для себя, чем для Джоселин и Обедиа, потом проковылял пару шагов, заметно оберегая левую ногу.

– И все-таки, я думаю, вам нужно обратиться к врачу, – проговорила Джоселин, глядя на него. – Вам нужно сделать рентген.

– Это лишнее, – отверг Такер эту идею. – Доктор отправит меня домой, велит сделать перевязку со льдом, выпишет какие-нибудь обезболивающие таблетки, обременит меня звонком, рентгеном и кто знает, чем еще…

– Но… – начала было Джоселин.

– Вы ведь из Айовы, Линн, – напомнил Такер. – Значит, знаете, что когда живешь на ферме, то часто выполняешь обязанности доктора. А ветеринара вызываешь только тогда, когда животное или долго болеет, или ему становится хуже. Вы же не станете ему платить каждый раз, когда кто-нибудь чихнет или захромает.