Когда Кара Арслан-хан услыхал эти его причитания и плач, он сразу же взломал своими руками гроб и встал на ноги. Жены испугались этого и, воскликнув: «Как это мертвый вдруг ожил?» — бросились бежать.

Сувар не побежал и громким голосом прокричал: «Тебе стали очевидными моя преданность и верность и ты вернулся, чтобы взять меня с собой на тот свет!».

Кара Арслан-хан крепко обнял его и радостно расцеловал. Его сердце было переполнено радостью и весельем: «Всевышний Господь мне снова даровал душу и вернул жизнь, и ты совсем не печалься!».

Сувар растерялся и сказал: «Как ты можешь так испытывать человека?». Падишах сказал: «Сейчас не время упреков. Пусть мои сыновья Ил-Арслан и Махмуд вместе со свитой и слугами (хашам-у хадам) сядут на коней, отправятся и, схватив сорок хаджибов, доставят их сюда».

Их схватили и доставили к падишаху. От стыда за то, что натворили по неведению, они не смели поднять глаза. Падишах в гневе закричал: «Почему ваши глаза смотрят вниз?». Они остолбенели от ужаса и пробормотали: «Потому, что мы виновны!».

Арслан-хан повелел: «Все, что вы задумали относительно Сувара, обернулось против вас. Все, что вы мне о нем говорили, оказалось только в вашей гнусной природе. Вы забрали к себе домой наши барабаны и трубы. Если бы я вылез из гроба немного позже, то пришедший Сувар из-за ваших терзаний покончил бы с собой. Теперь же за все, что вы содеяли, вашей карой будет смерть и вы должны исчезнуть!». И тогда же он поручил их казнь Сувару.

Сувар сказал: «С позволения падишаха я их так казню, что [казнь эта] станет образцом, поучительным уроком для всех противников и врагов!». Он приказал доставить их на перекрестки дорог. Их для назидания казнили, то есть, выкололи им глаза и отрезали уши. От их тел отделили руки и ноги и водрузили на перекрестках [вдоль дороги]. Когда толпы людей и беки, прибывающие с разных концов страны для участия в поминальной процессии, видели на перекрестках дорог рею эту картину, они теряли от этого голову. И, прибывая на службу к Кара Арслан-хану, они выражали свое удивление [по поводу увиденного].

Падишах соизволил молвить так: «Они были людьми со злыми умыслами. Они вынашивали ложь и старались вносить беспорядки. И вот это — плата за содеянное ими!». Затем он сказал Сувару: «Ты оставил после себя хорошую славу. Сделай так: объяви, что мир избавлен от их скверных телес. И еще оповести, что если кто-то скажет неправду, будет клеветать, задумает скверну и решится поднять руку на падишаха, таких ожидает подобная кара!».

На Сувара он возложил обязанности Сю-баши (имарат-и лешкер), на'иба и хаджиба. Он семьдесят лет стоял во главе государства, царствуя счастливо, в полном величии и великолепии.

В связи с тем, что его собственный сын был малолетним, на престол в Кюленге взошел его двоюродный брат (по отцу) Осман-хан, который был падишахом пятнадцать лет.

После его смерти на престол взошел Эсли-хан. Он был пожилым и, видевшим многое человеком, поэтому он соизмерял мирские дела аршинами месяцев и годов.

Через три года престол занял его сын Шабан-хан[310]. Шабан-хан был падишахом двадцать два года[311]. После его смерти престол занял его сын Буран (Туран)-хан. Он был падишахом восемнадцать лет.

После смерти Буран-хана вместо него падишахом стал его сын Али-хан. Он в течение двадцати лет пробыл падишахом в Менде (Мейде?) и Йеникенте. Он сидел на престоле на этой стороне реки Амуйе. На другой стороне Амуйе, на берегах реки Сейхун обитало множество племен. Их вождями было несколько беков (бек Дженда?).

Али-хан назначил своего сына Кылыдж-Арслана управлять племенами той стороны, которые могли выставлять около сорока тысяч всадников. Он назначил на'ибом и везиром своего сына стовосьмидесятилетнего Бюгдюза Кардычы[312], чтобы его сын вел свои дела честно и предупредил того, чтобы он не отступал от справедливости Кардычы. Он пристегнул к поясу своего сына меч (кылыдж) и сказал: «Пусть твое имя будет Кылыдж-Арслан!».

Они прибыли в Хорасан, а через несколько лет, когда Кылыдж-Арслан достиг совершенолетия, он превратился в молодца. Почти ежедневно он греховодничал и бедокурил; По ночам он проникал в дома дочерей беков и насиловал их. Беки же этого вынести не могли. По этой причине ему дали имя «Жестокий Шах-Мелик,». Все они вместе отправились к атабеку Кардычы и изложили ему свою пространную жалобу.

Кардычы давал ему много наставлений, но он не обращал на них внимания. В конце концов все беки сговорились и решили схватить его. Однако Шах-Мелик бежал и переправился через реку. Вслед за ним выехал и Бюгдюз-Кардычы.

Он прибыл к Али-хану, подробно рассказал ему о проступках его сына и сказал: «Такое безобразное положение случилось из-за того, что он не слушался моих советов и наставлений. [Он-то ведь малолетний!]».

Али-хан подумал: «Если мой сын узнаёт об этом, то он убежит, не явившись ко мне!». И обратившись к [атабеку], сказал: «Ты лжешь! Все эти беспорядки возникли из-за тебя. Ведь он еще мал!».

Когда Шах-Мелик узнал об этих словах своего отца, он тут же пошел, заставил коня опуститься на колени (текмемиши) и хотел поцеловать ногу своего отца. Отец же стукнул его по голове сказал: «Схватите этого несчастного!». Его схватили и заточили в тюрьму.

Али-хан вызвал Бюгдюза Кардычы и, попросив у него прощения, сказал: «Закуй этого малого в цепи, возьми его с собой и передай в руки врагов, чтобы они казнили его по своему желанию и обрадовали свои души». Однако ночью, когда они остались одни, они обговорили положение и стали советоваться: «Если малого везти в таком состоянии, то это будет нехорошим шагом. Да еще его выдать врагу! Если враги убьют его, то после этого они станут надменными и не будут отступаться от содеянного. Они разбудят спящую смуту, придут сюда и начнут сражаться с тобой (падишахом). Ты в присутствии всех приказал заковать ребенка в цепи. Самое лучшее — ты сегодня спрячь его куда-нибудь, а я, для того, чтобы унять их гнев и ярость, поеду к ним и скажу, что Али-хан схватил своего сына и передал его мне, чтобы я отдал его вам для того, чтобы отомстить ему. А теперь пусть каждый из вас отправится по своим местам. Если они не послушаются и откажутся от повиновения, то тогда хоть твой сын останется жив. Пошли его с войсками, чтобы он силой сломил их, подчинил и