***

Жизнь быстро вошла в свою колею. Алена каждое утро ездила на работу с Владом -причем он даже начал доверять ей кое-какую бумажную работу - вечером они вместе ходили в зал, а ненавистный ей курс массажа, наконец, завершился, сделав ее тело идеальным.

Их с Владом отношения напоминали соседские. Они редко говорили о чем-либо, если оказывались вместе дома, что случалось нечасто, так как мужчина предпочитал проводить вечера где угодно, только не в своей квартире. Продолжали играть в идеальную пару, посещали вместе мероприятия, изредка выбирались в клуб или в ресторан с его друзьями. К ее огромному облегчению, стоило им вернуться из медового месяца, как его перестал интересовать секс с ней и он случался только во время ее овуляции. Как ни странно, Влад вел себя в такие моменты на удивление предупредительно. Не напирал на нее, не злился, когда не удавалось ее возбудить, хотя попыток не прекращал, и даже перестал оскорблять. Для нее эти попытки зачать ребенка были тягостной обязанностью, но когда Влад не вел себя агрессивно, терпеть это становилось легче. Алена даже заводилась иногда, правда никогда не расслаблялась настолько, чтобы отпустить себя. Что хорошего может быть в сексе с Владом, в конце концов? Она же его буквально ненавидела.

Через неделю после их возвращения с острова девушка обнаружила скрытые камеры в спальне, гардеробной и ванной Влада. Кляня себя на чем свет стоит за беспечность, Алена обыскала весь дом, но в других комнатах их не обнаружила. Получить доступ к записям было легко. Она в который раз похвалила себя за то, что не купила противозачаточные таблетки, хотя несколько раз испытывала искушение это сделать, когда поняла, что два раза в неделю их домработница тщательно обыскивает ее вещи, заглядывая даже в сумки и карманы одежды. Учитывая, что она все еще работала у них, наверняка Женя делала это по приказу Влада. Что было бы, если бы он узнал о таблетках, ведь она планировала прятать их хоть и в другой упаковке, но все же, среди своих вещей? Наверняка, отыгрался бы на ней по полной, а потом еще и на ее отце. Алена после этого случая начала вести себя еще более осторожно.

***

- У меня начались месячные, - сообщила она Владу одним утром, месяц спустя после их свадьбы.

Мужчина помрачнел, но ничего не сказал, сухо кивнув, тем самым показывая, что понял ее. Наверняка, этот мачо считал, что оплодотворит ее с первого же раза, самоуверенный мужлан! Алена тихо злорадствовала, с аппетитом поедая свой завтрак. Легкую боль внизу живота блокировали обезболивающие, так что ее радость этим утром ничего не омрачало, хотя, она, конечно, не выдавала своего состояния перед Владом.

- Сегодня мы ужинаем с родителями, - заявил он, все же, умудрившись испортить ей день.

Родителей они не видели со дня свадьбы и Алену это полностью устраивало. Если его отца еще можно терпеть, то видеть Жанну девушке хотелось меньше всего.

- По какому поводу? – спросила она, пряча недовольство.

- Без повода, - ответил Влад.- Нужно же всем вместе выйти в свет и показать, какая у нас дружная семья. После ужина пойдем в театр, так что оденься шикарно, но без излишеств. Жанна, наверняка, напялит все свои украшения, так что постарайся выглядеть элегантно на ее фоне. Надеюсь, ее полное  отсутствие вкуса и любовь к безвкусной херне тебе не передалась.

Алена с силой сжала вилку, которую держала в руке.

- Ты не мог бы не сравнивать меня с ней? Я никак не соотношу себя с этой женщиной и предпочла бы, чтобы ты тоже этого не делал.

- Как скажешь, Аля.  Ты меня пока только радуешь своим поведением, так что я приму во внимание твое нежелание знать мать. А как только забеременеешь – можешь вообще с ней не встречаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Спасибо, ты очень добр, - язвительно ответила она.

Влад лишь загадочно улыбнулся, возвращаясь к своей каше.

***

Вечером, Алена, после тщательного осмотра гардероба, остановилась на платье черного цвета. Верх этого шедевра представлял собой корсет со шнуровкой на спине, а юбка была пышной, в стиле ретро, и заканчивалась ниже колен. Оно было кокетливым и сексуальным одновременно. Не совсем то, что хотел Влад, но большинство нарядов в ее гардеробе были излишне открытыми, что, как ей казалось, было неуместно для дорогого частного театра, куда он уже водил ее однажды и куда простым смертным вход был запрещен. К платью девушка подобрала черные атласные лодочки с подходящей сумочкой и нитку жемчуга на шею с сережками-гвоздиками. Волосы она оставила распущенными, хотя изначально собиралась собрать их в пучок, но это смотрелось  излишне строго. Алена уже успела избавиться от наращивания, которое ей сделали к свадьбе, и могла справиться с укладкой без проблем. К длинным локонам она так и не привыкла.

Пока она завивала волосы и делала макияж, Влад успел принять душ и появился в гардеробной, где она наводила марафет, в одном полотенце. Девушка ничуть не смутилась, когда он сбросил его, оставшись совершенно голым, прежде чем подойти к шкафу со своим бельем. Удивительно, как быстро можно привыкнуть к тому, что еще недавно неимоверно смущало тебя. Рядом с Владом ее чувства и эмоции угасали, прячась за безразличием. Даже ненависти не осталось. Иногда, Алена боялась, что он сделал ее бесчувственной. Только во время редких споров ему удавалось вызывать в ней злость и раздражение, но она радовалась и таким эмоциям.

- Ты уже выбрала наряд? – спросил мужчина, натягивая трусы.

- Да, - ответила Алена. – Хочешь убедиться, что не опозорю тебя?

Влад раздраженно вздохнул.

- Ты можешь хоть раз ответить, как нормальная девушка, а не злобная мегера?

- А ты можешь перестать указывать мне, что делать и вести себя, как хозяин? – парировала она.

- Но я - твой хозяин, - усмехнулся он, вызывая внутри нее бурю протеста.

Девушка едва удержалась, чтобы не метнуть в него расческой, которую держала в руке. Отвернувшись, она про себя медленно досчитала до десяти, гася возмущение, и положив расческу на туалетный столик, не спеша закончила свой макияж. Усиленно делая вид, что Влада в комнате нет, она взяла вешалку с платьем и направилась в спальню, чтобы не раздеваться перед ним. Эксгибиционизмом, в отличие от мужчины, она не страдала, и показывать свое тело кому попало не привыкла, да и не собиралась.

***