Наконец она замолчала, и оба сидели, глядя в окно.

Но смотреть за окном было не на что. Только бледные сумерки. Луве устал. Рассказ Новы пробудил в нем собственные воспоминания.

Неожиданно на парковку плавно въехала серебристая машина. Остановилась. Мотор замолчал. Мужчина лет сорока вылез из машины, огляделся, словно что-то искал, и после некоторого колебания зашагал к входу.

Луве поднялся, закончил разговор с Новой и отправился встречать незнакомца. Нова скрылась в коридоре, присоединилась к другим девочкам. Мужчина как раз вошел.

Поздоровавшись, он представился: Свен-Улоф Понтен. Папа Алисы.

— Я приехал забрать ее, — объявил он, и Луве ощутил, как по хребту ползет отвратительный холодок.

В глазах Алисиного папы было что-то очень знакомое.

Больное.

Нездоровое.

Неестественное.

Иво Андрич поздоровался, уселся за стол и поправил свою зеленую с белым бейсболку.

“Стокгольмский бейсбольный клуб”, прочитал Кевин, слушая патологоанатома, а тому было что сказать.

— Разговор будет коротким, — начал Андрич. — Картина начинает проясняться.

Странно, но флегматичный выговор боснийца напоминал Кевину норрландский, немного похоже говорят на берегах северных рек, в Онгерманланде.

— Как уже было сказано, мы обнаружили во влагалище девушки следы семенной жидкости, — продолжал Андрич, — а также несколько пятен на одежде. После соития она вымылась с мылом, но оставшегося количества достаточно для проведения ДНК-теста. Посмотрим, как скоро мы получим ответ из лаборатории. У них там сотрудники из-за гриппа валятся один за другим.

— А если совпадений не обнаружится, нам придется прочесать весь северный район, — вставил Лассе. — И начать с тех, кого зовут Улоф.

— Да, что-то в этом роде. — Андрич поскреб подбородок. — Учитывая особо серьезный характер преступления, полагаю, что подобные меры не исключены.

— Особо серьезный характер преступления? То есть не секс за деньги?

Патологоанатом покачал головой.

— Нет, не секс за деньги. Убийство. — Он вскинул руки, словно сдаваясь. — Тара умерла не от падения с высоты, ее задушили. Смерть наступила где-то между одиннадцатью вечера и полуночью. Предположительное орудие — красно-зеленая подушка.

Нова смотрела, как Альбин вытирает после себя.

Все произошло в молчании, потребовалось несколько полотенец, потом он свернул пакет и забрал с собой в душ. Нова тоже приняла душ — она чувствовала себя грязной. Как будто только что совершила изнасилование.

С Альбином, приятелем Алекса и Фадде, она начала спать, потому что ей стало его жалко. Теперь он ей платил, обычно меньше, чем мог бы дать.

Он — как я, думала Нова. Кто-то с ним что-то сделал. Скорее всего, когда он был маленьким.

А теперь она помогала ему чувствовать себя паршиво. И у нее это отлично получалось.

Нова точно знала, что нужно делать, чтобы понравиться. Надо нахваливать их мужские качества: что они хорошо водят машину, что в постели они истинные жеребцы, а если они стесняются, что у них маленький член, то дать понять, что предпочитаешь член поменьше, потому что такие лучше для анального секса.

В конце он дрожал от возбуждения. Не проронил ни звука, но, когда он кончал, Нова видела, как он кричит внутри себя.

Она оделась в ванной. Когда она вышла, он уже стоял в гостиной, готовый к выходу, в руках — пакет с пивом.

— Спасибо. — Он опустил глаза и протянул ей четыре мятые пятисотки.

Нова подошла к нему. Погладила по щеке, попробовала улыбнуться.

— Слушай, тут нечего стыдиться… Ты хороший парень. Ты мне нравишься.

Нове доводилось сталкиваться с очень странными вещами. Однажды ей пришлось применить дилдо к парню, другой чувак хотел, чтобы она била его, а третий спросил, можно ли на нее помочиться. Последний вариант она отвергла.

Наверное, требуется немалое мужество, чтобы так унижаться, думала Нова.

Они вышли из квартиры.

— Я никому не скажу, — сказала она, пока они ехали в лифте. В кабине, как всегда, пахло мочой, и она подумала, что это даже уместно.

— Спасибо.

Они вернулись на вечеринку, словно выходили только за пивом. Мама спала, зато Юсси уже поднялся.

— Еще пиво, отлично… — сказал он, завидев принесенный пакет. — Пора допиться до трезвости. Эти, на диване, могут еще побыть, но потом пусть валят отсюда. А ты, Альбин… Ты же не забыл? — Юсси как будто пребывал в раздражении.

Нова села на диван, к остальным; Альбин следом за Юсси ушел на кухню. Тактику “допиться до трезвости” Юсси применял, если решал устроить себе день воздержания; завтра, стало быть, такой день. Юсси уже начал допиваться до трезвости: сначала крепкий алкоголь, потом вино, потом крепкое пиво и, наконец, — слабое пиво.

Заняться проституцией не было обдуманным решением. Оно пришло, можно сказать, за одну ночь. Шесть месяцев назад Нова переспала с одним парнем, и он, когда кончил, спросил, сколько она хочет, словно нет ничего естественнее такого вопроса. Она назвала семьсот или около того.

Теперь Нова брала восемьсот за минет, полторы тысячи за весь пакет услуг, включая оральный секс, и две тысячи, если мужчины хотели чего-нибудь особенного — анал, например, или кончить на лицо. Под матрасом у нее хранилось то, что станет ее билетом в большой мир. Почти двадцать пять тысяч. Нова собиралась рвануть в США. В Голливуд, потому что, если у нее что и получалось хорошо, так это притворяться кем-нибудь другим.

Брат не знал, что она занимается проституцией, не знала и мама. Они бы рехнулись, если бы узнали. Но Юсси?

— Кому-нибудь смешать? — спросила Нова, чтобы прогнать мысли, и парни кивнули. Естественно, выпить все хотят. Нова встала.

Она столкнулась с Юсси в дверях кухни. Он открыл банку, и Нова разглядела марку — крепкое “Обру”; значит, он на предпоследней стадии, скоро допьется до трезвости. Нова достала из холодильника бутылку с розоватым “Рюссваттнетом”. Четыре стакана, по два кусочка льда в каждый.

Прежде чем смешивать напитки, Нова отступила в сторону, чтобы ее не было видно из гостиной. Открыла новую бутылку водки, отпила несколько глотков. Скоро ей станет лучше. Мысли как будто рассеются.

Вышла мама. Она только что проснулась и явно злилась из-за того, что парни все еще здесь. Юсси то хмурился, то начинал суетиться, а потом вдруг принялся убирать со стола и объявил, что вечеринка окончена.

Последние гости ушли, и остались только Нова, Юсси и мама. Юсси попросил их посидеть с ним на кухне.