- Да, никаких знаков принадлежности к клану или роду. От тел одаренных мало что осталось. Сомневаюсь, что кто-то сможет их опознать. Защитные амулеты – обычные медяшки, - доложил Драгор, не без сожаления протянув принцу горсть похожих на монеты амулетов на медных же цепочках.

Жаль, что это не их трофеи. Медяшки-то они медяшки, а стоят не меньше трех саоров! В отряде только он имел подобный амулет. Да и тот, наверное, уже давно разрядился и требует подзарядки у какого-нибудь книжника.

- Раздели между своими побратимами, - отмахнулся Тар. - Только отдай сперва Кэре, пусть зарядит.

- А госпожа, - Драгор бросил быстрый взгляд за спину Тара, на повозку в которой переодевалась астшанка, - не будет против. Это же ее слуги их перебили.

- Не буду.

По расширившемся зрачкам и общему ошарашенному виду горца, Тар сразу понял, что астшанка закончила приводить себя в порядок, явив миру во всей красе.

Он оглянулся, окинув девушку оценивающим взглядом. Хороша. Женская красота бывает разной: теплая – домашняя, яркая – обжигающая, холодная - неприступная. Красота астшанки была… величественной? По другому не скажешь. Каждое движение выверено, каждый жест отточен и сквозит скрытым благородством.

Забавно, но она его не боится. Или просто великолепно играет невозмутимость. Неужели даже в Астшане ничего не осталось от былой славы Зеленого двора?

- Первый принц? – поклон соответствовал всем нормам придворного этикета империи и был сделан девушкой с грациозной ловкостью, говорившей о немалом опыте.

- Похоже, вы уже знаете меня, лаэри? – скрепя сердце, Тар заставил себя сделать ответный поклон вежливости. Высшие касты Астшана вполне наравне с клановой аристократией империи и такое обращение будет приемлемым.

«Она не враг, - повторял он про себя. Не враг. Война давно закончилась».

Война закончилась, но что делать с памятью выросшего на этой войне ребенка, в семь лет убившего своего первого врага? Астшанский убийца посчитал, что дети новоиспеченного императора – отличная цель.

Тар плохо помнил тот день – свалился от истощения, разом опустошив свой исток. И только гримаса удивления на лице превращенного в ледяную статую убийцы отчетливо въелась в его память.

- Эльгери Ати Унсан, призывающая дома Унсан, дочь посланника Астшана в империи Арвон, – представилась девушка и сразу же разъяснила причины своего появления на лесной дороге: - Следую к отцу, в столицу империи… Осторожней! – воскликнула она, видя как Одноглаз достает из разбитой повозки длинный, вместительный сундук. - Там очень ценные вещи.

- Только очнулась, а уже командует, - пробурчал пират, поставив свою ношу на землю. – Мало ему одной, теперь у нас их целых две.

- Кого две? – уточнила Кэра, бросив на астшанку дерзкий, ревнивый взгляд.

- Прекрасных госпожи, лари Кэра Овейн, – елейным тоном добавил Одноглаз, особо выделил титул ученицы принца, подчеркивая ее принадлежность к младшей знати. - А лари что подумала?

Поняв, что и в этот раз говорливого пирата ей не победить, Кэра решила не вступать в спор.

- Что делать с телами? – спросил Драгор. Вспомнив о долге, он слегка пришел в чувство.

- Сообщим старосте в ближайшем селении, крестьяне похоронят, - отмахнулся Тар. Задерживаться дольше необходимого он не собирался.

- Моя служанка, - вмешалась Эльгери. – Я хотела бы организовать ей огненное погребение.

Тар помнил, что по астшанским верованиям, проведенное по всем правилам огненное погребение позволяет получить хорошее перерождение. Но обычно, в бедном лесами Астшане, подобной привилегии удостаиваются только представители высших каст, а не презренные и слуги.

- Огненное погребение служанке?

- Она спасла мне жизнь и достойна, - вздернула подбородок Эльгери. – Я прошу Первого принца империи оказать мне эту услугу, - уже более ровно добавила она, склонив голову.

- Хорошо, - решил Тар. Задержка выйдет недолгой. – Драгор, помоги лаэри организовать погребальный костер. Он должен быть расположен с восхода на закат.

- Вы неплохо знаете наши обычаи, - удивилась Эльгери.

Тар посмотрел прямо не нее, черные глаза встретились с золотыми глазами.

- Я родился и вырос во время войны с астшаном. Естественно, я неплохо знаю ваши обычаи… Все ваши обычаи, - он помрачнел. В памяти вновь всплыли поляны проведения ритуалов призыва, вырезанные не сумевшими сдержать своего демона одержимыми селения. Боевые химеры, терзающие плоть мертвецов.

В некоторых аспектах даже кланы с их вечной грызней за власть и презрительным отношением к гряземесам, как они называют не пробудивших дар, куда лучше пошедших по пути обуздания тварей с нижних планов астшанцев.

- Вы видели войну, а не Астшан, - мягко заметила Эльгери, словно прочитав его мысли. – А лицо войны одинаково отвратительно.

- Возможно, - не стал отрицать Тар. – Но я видел слишком много… Кто на вас напал?

Эльгери пожала плечами.

- Они не представились. – Свои мысли, кто из кланов может быть причастен к нападению, она решила оставить при себе.

Собрав сухой валежник, горцы быстро соорудили деревянное ложе погребального костра.

Эльгери открыла свой дорожный сундук с необходимыми вещами, небрежно провела пальцами по внутренней стороне излишне толстой крышки.

- Дозволено ли мне будет взять с собой свои вещи? – уточнила она у Тара. – У меня только этот дорожный сундук, - добавила она, стараясь сохранить лицо, чтобы это не выглядело как упрашивание.

- Не вижу сложностей, - пожал плечами принц. – Их погрузят в мою повозку.

- Моя благодарность Первому принцу!

Достав из сундука отрез некрашеного шелка, Эльгери подошла к телу Зуры. Удар демона стер с лица молодой служанки былую красоту. Широко открытые глаза недоуменно, словно не веря, что все уже кончилось, смотрели мертвым взглядом прямо в синие небеса.

Закрыв их, Эльгери приступила к подготовке похоронного ритуала. Жаль, что нет чистой воды и времени, чтобы обмыть тело. И придется обойтись без хинданских благовоний и ароматических масел. Только шелк и огонь, но и этого немало. Достойная награда за храбрость и верность!

- Легкой дороги, - глухо начала она, водрузив закутанное в шелк тело на сухие ветки. Затем голос ее окреп, звеня в напряженной тишине: - Пусть огонь очистит твои грехи! Эльгери Ати Унсан просит почтенных предков облегчить путь Зуры из касты слуг. И даровать ей милость достойного перерождения.

Взяв из рук Драгора заранее зажженный факел, она поднесла его к веткам. Огонь, словно голодный зверь, жадно набросился на сухие дрова. Вскоре вся конструкция пылала. В небеса поднялся столб густого черного дыма. Унося с собой душу верной служанки, пожертвовавшей собой ради госпожи.