Когда Мухомор подошел, Чип заговорил снова:

—Слушайте оба. Сначала ты, Мухомор. Ты поможешь девке?

—Насте, — поправил его бродяга.

—Без разницы, — отрезал Чип. — Поможешь? Сам понимаешь, это опасно.

—Помогу. Надоело сидеть тут, типа моя хата с краю!

—Хорошо. Тогда поедешь с ней. Ты хоть и бестолковый, но если что — пригодишься.

—Это кто бестолковый? — возмутился Мухомор.

—Тихо, тихо, — осадил его старик, — без обид. И слушайте внимательно. Чувствую я, времени у нас совсем мало. Зло отовсюду идет — и из Сети, и здесь по округе бродит.

—Хорошо, — сказала Настя.

—Найдете старого Лоуба, — начал Чип.

—Спрута Лоуба?! — удивился Мухомор. — Но он же почил на просторах Сети. Довольно давно, насколько я знаю.

—Ха-ха-ха, — Чип рассмеялся, аж слезы на глазах выступили, — давно я старика Лоуба не видел. Он, оказывается, спрутом стал. Ха-ха. Вообще-то он скорее боров Лоуб, а не спрут. А почему — спрут?

—Ну, он в Сети-то в виде спрута всегда появлялся. И поймать его никто не мог. Но он же давно уже преставился. Одни легенды-то и остались.

—Много ты знаешь. Не тот он человек, Лоуб, чтоб за так преставляться. А хакер и правда великий он был. Собственно, почему был? Я думаю, что и сейчас вряд ли кто с ним сравниться может. Только на покой он ушел. Куш срубил хороший, на пять жизней хватит, и ушел на дно. Живет в свое удовольствие. Насколько я знаю, в Калькутте.

—Но как мы туда попадем-то? — спросил Мухомор. Глядя на его жалкие отрепья, ответ появлялся только один — никак.

—На самолете. Как же еще?

—Минуточку, — сказала Настя, — а на самолет мы как попадем? Без документов и без денег.

—А ты и не догадываешься? — спросил Чип. — Давайте такие мелочи вы сами решать будете. Вы суть слушайте. Вот ведь молодежь! Все им разжевать надо. Как из моей каморки на улицу выйти, рассказать не надо?

—Ну нет, — отрезал Мухомор, — воровать я не буду.

—Не будешь — иди к чертям отсюда, — заорал на него нейрокибернетик. — Тебя не развлекаться сюда звали. Вообще сам приплелся. Так что или ты участвуешь, или пошел отсюда. Тем, кто не с нами, подробности знать ни к чему.

—Ладно, ладно, — примирительно подняв руки, сказал бродяга. — Давай, бухти дальше.

—Всё, заткнулись все и слушайте! Найдете Лоуба. Передадите от меня привет. Скажете — помощь нужна. Ты, Настя, обрисуешь ему проблему. Скажи, я велел ее решать. Именно так и скажи, поняла? Скажи, время пришло, война на пороге.

—Так и сказать? — спросила Настя.

—Так и сказать. Он поймет, о чем речь. На меня сошлетесь, он не откажет. Будешь работать с ним. Делать все, что он скажет. Не возражай ему, он свое дело знает. И в Сеть только по делу ходить. Ни на какие знаки не отзываться. Вас могут заманить. Дьявол в Сети, и он теперь на свободе! — вдруг завопил Чип.

—Ну, опять началось, — сказал Мухомор.

—Да заткнись ты, — беззлобно и как-то обреченно ответил ему нейрокибернетик.

—Узнай, что это был за файл, — обратился он к Насте. — Чувствую, это неспроста. Что-то в этом не так. И ангелы эти твои, и ловушка, и память тебе как-то странно отшибло.

—А бандиты? — спросила Настя.

—Бандиты, — усмехнулся Чип, — думаю, самые обыкновенные. Как всегда, мешаются. Но их со счетов сбрасывать нельзя. Эти ребята тоже свое дело знают. Эти в своих интересах работают. И если на хвост сели, значит, просто так не отстанут. И, стало быть, что-то знают. И все, быстро давайте отсюда. С бандитами встречаться вам совершенно ни к чему. А они не дураки тоже. Найдут вас в два счета. И так их что-то долго не видно.

—Как я вас могу отблагодарить? — спросила Настя.

—Никак меня благодарить не надо, — ответил старый нейрокибернетик, — доведи это дело до конца. Не дай обратной стороне поглотить мир. Можешь считать, это мое для тебя задание. Все, бегите отсюда. Бегите в сторону от дороги. Там какой-то проселок будет, километрах в шести-семи. Куда-нибудь он да выведет. И быстро — к любому ближайшему аэропорту, оттуда в Калькутту. Там на барахолке, где всяким говном компьютерным торгуют, спросите про Лоуба. Думаю, там про него знают. Да, и вот, возьмите, — Чип порылся в недрах своего драного одеяния и явил на свет жменю измятых банкнот, — думаю, пару раз выйти в Сеть хватит. Потом купи хороший комп, лучше из-под полы на той самой барахолке. Чтоб без регистрации. Не экономь на хорошей машине. Сбоев быть не должно.

—Спасибо, — сказала Настя.

—Пожалуйста. Хватит уже меня благодарить. Я вам сказал, быстро мотайте отсюда. Бегом. Чтоб через минуту вас на горизонте видно не было. И старайтесь избегать открытых пространств. Там вас лучше видно.

—Ну, ты это, — замялся Мухомор, — пока, что ли.

—Иди отсюда, — прикрикнул на него Чип. — И лучше не возвращайся больше. Даст бог, в другом месте еще свидимся. Все, счастливо.

Снаружи тускло светило предзакатное солнце, расцвечивая черную полосу мутированного леса в мрачные багровые тона. Ветер гнал с северо-запада темные грозовые тучи, которые, похоже, скоро разразятся ливнем. Стояла почти полная тишина, нарушаемая лишь шуршанием пыли, переносимой ветром, да сопением пятилапой собаки Кренделя. Затишье перед бурей, подумала Настя.

Пару километров они бежали без остановки. Потом дыхание закончилось, в боку жгло нестерпимо, и Настя остановилась. Мухомор, несмотря на то, что тоже запыхался, требовал продолжать движение, напирая на распоряжения Чипа. Настя и сама понимала, что охотящиеся за ней бандиты появятся скоро, и чем дальше они смогут уйти к тому времени, тем будет больше шансов от них оторваться. Но сил бежать дальше не было. Мухомор потащил ее за руку. Волоча ноги, она плелась следом.

Через час показался тот самый проселок, о котором говорил Чип. К счастью, с обеих сторон он густо порос давно не прореживаемым кустарником, а вскоре и вовсе углубился в густой природный лес. Вроде бы на этот раз нормальный, без мутагенов.

Здесь царил вечный полумрак. Огромное помещение, разделенное прозрачными перегородками на несколько боксов, занимало весь этаж. Этаж в своем роде был виртуальным — согласно официальному проекту, под землей располагалось только тринадцать этажей. На самом деле ниже был еще один, там размещалась основная часть приборов жизнеобеспечения для минус четырнадцатого.

В полумраке, ритмично прорезываемом всполохами разноцветных отсветов от светодиодов в обилии расставленного вокруг оборудования, занимая большую часть этажа, стоял огромный прозрачный саркофаг. Несмотря на прозрачность его стенок и крышки, рассмотреть содержимое толком было невозможно — внутри все бурлило и испарялось. Тысячи шлангов, трубок и проводов исчезали в его недрах.