Ответом ему было дружное «ура».

К чести Лесовского, он остался верен данному слову до конца своей жизни…

Не оправдывая излишне жесткого обращения Лесовского с матросами, все же необходимо привести и несколько аргументов в его защиту. Надо просто понять состояние Лесовского, которого неожиданно выдернули с Черноморского флота на незнакомую Балтику, где дали под начало совершенно незнакомый корабль с незнакомыми офицерами и совершенно сырой командой, кое-как снабдили припасами и через какую-то неделю отправили в одиночное кругосветное плавание да еще при угрозе войны с Англией. Тут у кого хочешь нервы сдадут. Да, Лесовский, действуя жестоко и даже беспощадно, вызвал ненависть команды, но зато сама команда в самое короткое время стала вполне пригодна и к океанскому плаванию, и к возможному ведению боевых действий. Иного выхода у командира «Дианы», похоже, просто не было…

Что касается личных взаимоотношений Лесовского с Иваном Бутаковым, то они до конца плавания так и оставались достаточно напряженными.

11 декабря открылся мыс Фрио. Здесь командир приказал снова зарядить орудия. До Рио-де-Жанейро оставалось 70 миль, но ветер стих, что задержало фрегат еще на двое суток в океане. Наконец штиль сменился устойчивым попутным ветрам, и вечером 13 декабря «Диана» вошла в гавань Рио-де-Жанейро. Каково же было удивление русских моряков, когда на следующее утро они увидели стоящую неподалеку англо-французскую эскадру, в состав которой входили английские 28-пушечный пароход, винтовой 8-пушечный бриг, французские 30-пушечный фрегат и 16-пушечный бриг. Англичане и французы в свою очередь были немало озадачены появлением в порту русского фрегата. Командующий эскадрой контр-адмирал Хендерсон терзался сомнениями: атаковать русских или нет? В том, что война с Россией неизбежна, Хендерсон был почти уверен, но началась ли она, Хендерсон не знал. А вдруг он нападет, а война не состоится, что тогда? Тем временем на «Диане», демонстративно не обращая внимания на опасное соседство, кипела работа. Там конопатили палубу, обтягивали такелаж, возили шлюпками свежую воду и провизию. Наконец Хендерсон решился на захват русского фрегата и пригласил к себе командира французского фрегата. Француз, однако, от атаки наотрез отказался.

– Мы не пираты, чтобы убивать тех, кто нам не нравится! Ни о какой войне между нашими державами мне неизвестно, а потому я против самоуправства! – отчеканил он.

В итоге союзники переругались, и атака не сорвалась. 6 января на «Диане» закончились ремонтные работы на фрегате. В тот же день с судном из Европы было получено известие о победе нашего флота у Синопа. Радостное оживление русских вызвало беспокойство у Хендерсона. Особых подробностей сражения в бразильских газетах не было, зато много писалось, что возмущенные «разбойничьим» нападением на турок Англия и Франция вот-вот вступят в войну с Россией.

Лесовский собрал офицерский совет:

– Ввиду сложных отношений с Англией я полагал бы целесообразным изменить маршрут, дабы не проходить мимо мыса Доброй Надежды, где англичане из Кейптауна нас легко перехватят. Повернем к мысу Горн, а затем затеряемся в Тихом океане. Там англичанам нас уже не достать. С рейда уходим этой же ночью скрытно, в полной готовности к бою. Будут ли возражения?

Возражений не было.

А следующим утром англичане и французы обнаружил рейд пустым. В темноте «Диана» бесшумно снялась с якоря и растворилась в океане.

Места у мыса Горн известны своими неистовыми штормами. Досталось и «Диане», но матросы работали как сумасшедшие. Офицеры были на местах, а командир действовал выше всех похвал.

Несмотря на то что в южном полушарии было лето, «Диана» в течение 12 суток отчаянно штормовала. Сообщая об этом, Лесовский писал: «Фрегат “Диана” по своим качествам мало сказать хорошее судно, он в высшей степени обладает превосходными мореходными качествами, но и он не избегал сильных и частых ударов на этой толчее, при которой мы имеем часто и боковую и килевую качку вместе, или, что еще разрушительнее для судна, быстрые переходы с одной на другую. Испытанная нами толчея вполне оправдывает замечание лоции, что обход Горна должно предпринимать не иначе как на судне совершенно надежном».

Прорвались! Обогнув Горн, бросили якорь на рейде чилийского порта Вальпараисо.

Из хроники плавания: «…Здоровье команды фрегата было удовлетворительно, благодаря прекрасным погодам во время перехода, т. е. совершенному отсутствию шпилей, больших жаров и продолжительных дождей. Во время перехода команда была упражнена пушечным и абордажным учением; парусные же учения при переходе делать было невозможно, и потому, в этом отношении, команда не сделала никаких успехов. Гардемарины, кроме одних служебных обязанностей, ежедневно занимались в классах».

Теперь предстояло пересечь Тихий океан. Но перед этим надо было подремонтироваться и пополнить припасы. Итак, впереди еще один океан. Курс Лесовский проложил к Гавайским островам. Он избрал курс так, чтобы попасть в полосу попутного южного пассата. Но надежды на пассат не оправдались, штиль и слабый ветер затянули плавание на пятьдесят шесть дней.

Изучив за время плавания «Диану», Лесовский был весьма доволен своим фрегатом.

В Гонолулу на «Диане» узнали: фрегат «Аврора», также направлявшийся на Дальний Восток для усиления русской Тихоокеанской эскадры, идет на Гавайи и отсюда будет продолжать плавание уже совместно с «Дианой». Запасшись провизией и водой, Лесовский вышел навстречу «Авроре», держась пути судов, идущих на Кальяо, откуда, по расчетам Лесовского, и должна была прийти «Аврора». Две недели длилось безрезультатное крейсерство. Так и не встретив «Аврору», фрегат возвратился в Гонолулу пополнить запасы воды и пищи.

Тогда же из газет стало известно, что Франция и Англия объявили войну России и английская эскадра контр-адмирала Дэвида Прайса уже вовсю ищет на Дальнем Востоке отряд вице-адмирала Путятина.

Стало очевидным, что «Аврора» на Гавайи не придет. Как стало известно позднее, в это самое время «Аврора» из-за эпидемии спешила достичь Петропавловск как можно скорее, а потому не зашла в Гонолулу.

Когда Лесовский объявил команде о войне, раздалось дружное:

– Ура! Рады стараться! За батюшку царя!

Своим офицерам Лесовский заявил:

– Господа, нас в Лондоне тоже, кстати, не забыли. Для нашего захвата специально послан 40-пушечный пароходофрегат «Пайк».

– Ого! Так мы, оказывается, знамениты! – веселились в кают-компании.

Не теряя времени, «Диана» снялась из Гонолулу, взяв курс на север, к Татарскому проливу. Этот переход прошел вполне спокойно.

23 (11) июля «Диана» уже бросила якорь в бухте Де-Кастри, что на западном берегу Татарского пролива. Бухта Де-Кастри защищена от всех ветров утесами, а с моря островами. Лучшего места для стоянки не придумать. Там фрегату пришлось простоять двенадцать дней, пока не подошел отряд Путятина.

4 августа (23 июля) Лесовский снялся с якоря и перешел в лиман реки Амур, где фрегат встал на якорь у мыса Лазарева. Здесь на «Диану» прибыл вице-адмирала Путятин.