пара мужичков в штатском… всё вокруг осмотрели, кивнули внутрь самолёта. И вот только после этого вышел Юрий Николаевич. Не торопясь спустился по трапу, увидел нашу представительную делегацию, скривился, улыбнулся, и пошёл здороваться.

Первым его встретил председатель. Что-то ему сказал, обменялись рукопожатиями… Потом настал черёд других официальных лиц. Возле Маратыча Морозов задержался. Что-то ему на ухо сказал, от чего оба расхохотались.

А тем временем по трапу спустилась и Валентина, а за ней ещё двое мужчин. Но на них никто особого внимания не обратил. Так что Валентина подошла сразу к отцу, остановилась в паре шагов. Тот, в сопровождении председателя горисполкома, как раз дошёл до нашего края «шеренги».

— Степан Фёдорович, рад тебя видеть, — приветствовал он нашего командира. — Рад бы к вам в часть сразу рвануть, да грехи не пускают!

— Благодарю, Юрий Николаевич, взаимно, — степенно ответил тот. — Когда приедете, тогда приедете, будем ждать!

— Ближе к обеду надеюсь вырваться, — Морозов подмигнул Орлову.

В самом конце дошла очередь и до нас. С Климом генсек просто молча обменялся рукопожатиями, а вот нас с Майей приветствовал очень тепло.

— Алексей, Майя, давненько не виделись! — он широко улыбнулся и кивнул головой в сторону Валентины и тех двоих. — Решили тебя в Москву не дёргать, а совместить приятное с полезным. С Валей ты знаком, остальных она представит.

— Благодарю за доверие, — ответил я немного сдержанно.

— Брось, ты его заслужил, — генсек хлопнул по сцепленным в рукопожатии ладоням левой рукой и повернулся к замершему едва не по стойке смирно председателю. — Ну, поехали, что ты там хотел показать…

Вся стоянка пришла в движение. Орлов бросил мне короткое «увидимся», и пошёл к своей машине вместе с Климом.

— Горжусь тобой! — шепнула мне Майя одними губами и убежала вслед за ними.

А я пошёл к Валентине Юрьевне. И сразу почувствовал знакомый запах духов.

— Рад приветствовать вас в Карелии! — я приветственно улыбнулся.

— Взаимно, Алексей, — кивнула та и повернулась вполоборота, оказавшись между мной и сопровождавшими её мужчинами. — Знакомьтесь. Начальник экспедиции Пётр Николаевич Островский и майор Глеб Игнатьевич Капитанов. Младший лейтенант Алексей Вячеславович Неверов.

Мы обменялись рукопожатиями. Островский оказался немного старше меня и чуть выше ростом. Одет он был в строгий деловой костюм с безукоризненно завязанным галстуком и дорогими на вид туфлями. Всё в тон. Держался при этом уверенно и непринуждённо. Руку пожал крепко, но не сильно. Что ж, я ответил ему тем же.

Второй, Капитанов, выглядел как образец воинской доблести. В военной форме, движения резкие, чёткие. Взгляд цепкий, оценивающий. И руку пожал так, что моя чуть не отсохла. А на вид не сказать, что качок.

— Чтобы сразу расставить точки над ï, — заговорил Островский после приветствий, — Глеб Игнатьевич — мой старый знакомый, которому я целиком и полностью доверяю. Хочу, Алексей, чтобы вы взяли его в свою команду, помощником.

Ах вот оно что! Предложение, от которого я формально могу отказаться… но будет ли это разумно? Учитывая, что Островский — мой будущий начальник в экспедиции… и прилетел сюда с Морозовыми, папой и дочкой. Очевидно, не тот момент, чтобы вставать в позу. Карт-бланш мне как легко выдали, также легко могут и отобрать. Но и прогибаться — не мой вариант.

— Вы меня не знаете, и причин доверять мне у вас нет, — ответил я и заметил, как от моих слов чуть поморщилась Валентина. — А в такой экспедиции это крайне важно. На вашем месте я бы тоже постарался предложить в команду своего человека. Но если я так сразу соглашусь, это будет неправильно по отношению к тем сотням кандидатов, чьими делами у меня сейчас завален кабинет. Поэтому, если не возражаете…

— Личное дело Глеба Игнатьевича у меня с собой, — улыбнулся Островский. — Разумеется, и в мыслях не было вмешиваться в вашу работу, Алексей Вячеславович.

— Благодарю, — кивнул я. — Багаж? Тимур Маратыч сказал мы с вами едем сразу в часть, работать?

— За багаж не беспокойтесь, его доставят, — Валентина оглянулась, поманила к себе одного из своих гвардейцев, которые тоже прилетели с ней, и тот передал ей сумку, по виду — с ноутбуком, или как здесь говорят — планшетом. — Всё необходимое у меня с собой, Алексей. Едем.

Мы прошли к машине, я деликатно открыл перед Морозовой переднюю дверь, а сам обошёл машину. Показал гвардейцам на соседнюю машину, и те понимающе кивнули. Островский и майор сели сзади, и мы выехали.

— Экскурсию? — спросил я у Валентины.

— У меня только одно пожелание, — ответила та, подумав. — Заедьте, пожалуйста, к Байконуру. Там ведь уже установили мемориальную доску?

— Кажется, временную, — неуверенно ответил я.

— Разве там есть что-то кроме камней? — удивился Островский.

— Вас удивляет моё желание? — Валентина повернулась ко мне вполоборота, взглянула на него.

— Оно несколько неожиданное, — заметил я, мельком глянув на неё.

Кажется, Морозова… взгрустнула?

— Каждая такая трагедия — это наша недоработка, — терпеливо начала объяснять она. — Пока мы изучаем аномалии — они случаются. У меня на руках вся статистика, и я вижу намного больше, чем попадает в средства массовой информации.

— У меня складывается впечатление, Валентина, — я рискнул так к ней обратиться, вроде все свои в машине, а она прямо настаивала на обращении по имени в прошлую встречу, — что вы считаете себя лично ответственной за аномалии?

— В некотором смысле так и есть, — она прикрыла глаза, снова сев прямо. — Мои люди занимаются изысканиями, и результаты пока не так уж сильно радуют. Так что да, ответственность за темпы лежит на мне, как на руководителе.

— Теперь мне стало понятно ваше желание посетить Байконур, — ответил я и глянул в зеркало заднего вида на Островского.

Тот как раз губы поджал. Видимо, пожалел о сказанном про камни.

Завалы практически разобрали, упавшую башню постепенно демонтировали. На съезде с кольца сейчас стояла небольшая табличка, явно временная. А под ней — целая небольшая поляна цветов, венков и горящих в маленьких баночках свечек.

Подъехал прямо туда и остановился на обочине. Сзади остановилась машина сопровождения.

— Позвольте… — я вышел из машины и открыл перед Валентиной дверь, подал ей руку.

Она кивнула и пошла к табличке. Из второй машины показались её телохранители, но подходить не стали, только осмотрелись кругом.

Островский и Капитанов тоже вылезли из машины, и так и остались стоять, молча наблюдая за нашей общей начальницей.

Оделась она сегодня в довольно скромный брючный костюм, вполне гражданский. А ведь говорила, кажется, что у неё и звание имеется. Да и не может гражданский такую должность занимать, ежу понятно. Но вот в этом костюме она смотрелась возле таблички со цветами не как директор самой секретной службы в стране, а как обычная женщина, приехавшая кого-то помянуть.

— Алексей? — меня окликнул знакомый женский голос. — Какая неожиданная встреча!

Я обернулся, и первое, что