же окажется, что нет такого писца искусного или человека мудрого в Египте, который мог бы выполнить его, я провозглашу превосходство страны моей над Египтом”». И вот, когда высказывал он это, царь Узимарес — жизнь, здоровье, сила — призывал сына своего Сатми, и повторял он ему все то, что говорил ему вестник, и сын его Сатми тотчас же давал ему ответ благой, что поведал вождь страны иноземной, и принужден тот был провозгласить превосходство земли Египетской над своей землей. И ни один из вождей, что посылали вестников, не смог восторжествовать над ним, столь велика была мудрость Сатми, и не находилось больше вождя на свете, который осмелился бы послать вестников своих к Фараону.

И случилось после сего, что не имел Сатми детей мужеского пола от жены своей Магитуасхит, и огорчался он этим очень в сердце своем, и жена его Магитуасхит огорчалась этим очень вместе с ним. И вот однажды, когда больше обыкновенного был он этим опечален, отправилась жена его Магитуасхит в храм Имутеса, сына Фта, и молилась она ему, говоря: «Обрати лик свой ко мне, повелитель мой Имутес, сын Фта; ты это, кто творит чудеса и кто благостен во всех деяниях своих; ты это, кто дает сына тому, у кого нет его. Услышь жалобу мою и даруй мне стать беременной младенцем мужеского пола». И спала в храме Магитуасхит, жена Сатми, и увидала она сон в ту же самую ночь; к ней обратились, говоря ей: «Не ты ли Магитуасхит, жена Сатми, что спит в храме, дабы получить средство от бесплодия своего из рук бога? Когда настанет следующее утро, ступай к колодцу Сатми, мужа твоего, и найдешь ты там стебель травы горькой, что растет там. Траву горькую, что увидишь ты там, ты сорвешь ее вместе с листьями ее, ты изготовишь из нее снадобье, которое дашь ты мужу твоему, потом ляжешь ты с ним, и зачнешь ты от него в ту же самую ночь». Когда пробудилась Магитуасхит после сна своего, увидавши все эти вещи, она поступила во всем сообразно тому, что сказано ей было в сновидении ее, потом легла она рядом с Сатми, мужем своим, и зачала она от него. Когда наступила пора ее, были у нее признаки женщин беременных, и объявил об этом Сатми пред Фараоном, ибо радовалось тому сердце его очень; он повесил ей амулет и прочитал он заклинание над ней. И вот однажды ночью лег Сатми, и приснился ему сон; к нему обратились, говоря: «Магитуасхит, жена твоя, что зачала от тебя, младенцем разрешится она, и назовут его Сенозирис, многи будут они, чудеса, что сотворит он в земле Египетской». Когда пробудился Сатми от сновидения своего, увидавши все это, возрадовалось сердце его очень. По истечении месяцев беременности, когда настала пора родить, явился у Магитуасхит на свет младенец пола мужеского. Оповестили о том Сатми, и назвал он ребенка Сенозирисом, согласно тому, что сказано ему было в сновидении его. Приложили его к груди Магитуасхит, матери его, едва лишь освободилась она от следов беременности своей, и кормила она его. И случилось, что, когда был ребенку малому Сенозирису один год, можно было сказать: «Ему два года»; когда было ему два, можно было сказать: «Ему три года»; столь крепок был он во всех членах своих. И вот, случилось, что не мог Сатми провести одного часа, чтобы не увидать ребенка малого Сенозириса, столь сильна была любовь, что питал он к нему. Когда стал он большим и сильным, отдали его в школу; в краткое время знал он больше, нежели писец, который был приставлен учителем к нему. Дитя малое, Сенозирис начал читать книги заклинаний вместе с писцами Двойного Чертога Жизни храма Фта, и все, кто слушал его, повергнуты были в изумление; нравилось Сатми водить его на праздник пред Фараона, дабы все кудесники Фараона состязались с ним, и сражал он их всех.

И после сего случилось однажды, когда омывался Сатми для праздника, на террасе дома своего, и омывался перед ним отрок малый Сенозирис, чтобы также идти на праздник, в тот час, вот, услыхал Сатми голос жалобный, что раздавался очень громко; и взглянул он с террасы дома своего, и вот, увидал он некоего богача, которого несли погребать на горе с воплями громкими и мерой великой знаков отличия. Вторично взглянул он себе под ноги, и вот увидал он некоего бедняка, которого уносили за пределы Мемфиса завернутым в циновку, одного, и без единого человека на свете, что следовал за ним. Сказал Сатми: «Клянусь жизнью Озириса, владыки Аменти, да будет мне содеяно в Аменти, как богачам сим, что имеют вопли великие, а не как беднякам сим, которых несут на гору без пышности и почестей!» Сенозирис, дитя его малое, сказал ему: «Да будет содеяно тебе в Аменти то, что делают этому бедняку в Аменти, и да не будет тебе содеяно то, что делают этому богачу в Аменти». Когда услыхал Сатми слова, что сказал ему Сенозирис, дитя его малое, опечалилось сердце его чрезвычайно, и сказал он: «То, что слышу я, голос ли это сына, который любит отца своего?» Сказал ему Сенозирис, дитя его малое: «Если угодно тебе, я покажу тебе каждого из них на месте его, бедняка, которого не оплакивают, и богача, над которым стенают». Спросил Сатми: «А как же сможешь сделать ты это, сын мой Сенозирис?» И после сего Сенозирис, дитя малое, прочитал из своих книг заклинаний. Он взял отца своего, Сатми, за руку, и повел он его на одно место, которого не знал тот, в горе Мемфисской. Семь больших покоев заключалось в нем, и в них люди всякого звания. Три из покоев прошли они, три первых, причем никто им не препятствовал. Вступив в четвертый, увидал Сатми людей, что бегали и волновались, между тем как ослы ели у них за спиной; были другие, у коих над головами подвешена была пища их, вода и хлеб, и устремлялись они, дабы опустить ее, между тем как другие рыли ямы у ног их, дабы помешать им достать ее. Когда пришли они в пятый покой, увидал Сатми тени чтимые, что находились каждая на собственном месте своем, те же, что осуждены были за преступления, стояли в дверях, умоляя, и стержень двери пятого покоя упирался в единственный правый глаз некоего человека, что умолял и испускал громкие крики. Когда пришли они в шестой покой, увидал Сатми богов