место, где стояли палатки Бьёрна и его спутников, называется Бьёрнартёдур (Луг Бьёрна). Бьёрн и его спутники стали жить у Скаллагрима. При нем всегда было не меньше шести десятков крепких мужей.

XXXIV

Осенью в Исландию прибыли корабли из Норвегии, и тогда прошел слух о том, что Бьёрн бежал с Торой и увез ее против воли ее родичей, а конунг объявил его за это изгнанным из Норвегии. Когда этот слух дошел до Скаллагрима, он позвал к себе Бьёрна и спросил, как было дело с его женитьбой и дали ли на нее согласие родичи Торы.

– Я не ждал, – сказал Скаллагрим, – что не узнаю правды от тебя, сына Брюньольва.

Бьёрн ответил:

– Я тебе, Грим, говорил одну только правду, и ты не должен корить меня за то, что я сказал тебе не больше, чем ты спрашивал. То, что ты сейчас узнал, – правда: Торир, брат Торы, не дал согласие на нашу свадьбу.

Тогда Скаллагрим сказал в большом гневе:

– Когда же у тебя хватило дерзости приехать ко мне? Разве ты не знал, какая дружба была у нас с Ториром?

Бьёрн ответил:

– Знал я, что вы побратимы и близкие друзья. А пришел я в твой дом потому, что нас здесь прибило к берегу, и я знал, что было бы бесполезно скрываться от тебя. Теперь моя судьба в твоей власти, но я жду от тебя милостивого решения, потому что теперь я твой домочадец.

Потом вышел вперед Торольв, сын Скаллагрима, и долго просил своего отца, чтобы тот не винил Бьёрна, если уж он принял его в свой дом. Об этом же просили и многие другие. Наконец, Скаллагрим смягчился и уступил Торольву.

– Пусть Бьёрн будет твоим гостем, – сказал он, – и будь с ним так ласков, как тебе хочется.

XXXV

Летом Тора родила ребенка. Это была девочка. Ее окропили водой и назвали Асгерд. Бера дала женщину, чтобы та ходила за девочкой.

Бьёрн и его спутники провели зиму у Скаллагрима. Торольв был очень привязан к Бьёрну, и они постоянно бывали вместе. А когда пришла весна, Торольв однажды заговорил со своим отцом и спросил, что тот собирается делать с Бьёрном, своим зимним гостем, и какую помощь он собирается ему оказать. Скаллагрим спросил Торольва, что он сам об этом думает.

– Я думаю, – говорит Торольв, – что Бьёрн охотнее всего поехал бы в Норвегию, если бы он мог там жить в мире. По-моему, отец, лучше всего поступить так: пошли людей в Норвегию и через них предложи Ториру мировую с Бьёрном. Твои слова будут много значить для Торира.

Торольв сумел убедить Скаллагрима, и тот согласился и послал людей в Норвегию. Поехали те люди с поручением Скаллагрима и его верительными знаками к Ториру, сыну Хроальда, и добивались примирения между ним и Бьёрном. А когда об этом узнал Брюньольв, отец Бьёрна, он приложил все старания к тому, чтобы добиться этого примирения. Кончилось дело тем, что Торир согласился примириться с Бьёрном, потому что он видел, что теперь тому уже нечего было опасаться. Тогда Брюньольв заключил за Бьёрна мировую.

Посланцы Скаллагрима жили этой зимой у Торира, а Бьёрн оставался у Скаллагрима. Летом посланцы поехали обратно, а осенью, вернувшись в Исландию, они привезли с собой известие о том, что Бьёрн получил право вернуться в Норвегию. Бьёрн провел у Скаллагрима третью зиму, а весной стал готовиться к отъезду, и вместе с ним его спутники, приехавшие с ним в Исландию. Когда же Бьёрн собрался в путь, Бера сказала, что хочет оставить у себя Асгерд, свою воспитанницу. Бьёрн и Тора согласились, и девочка осталась у Скаллагрима и воспитывалась здесь. Бьёрн оставил Скаллагриму и Бере богатые подарки.

Торольв, сын Скаллагрима, собрался в путь вместе с Бьёрном, и Скаллагрим дал ему средства на дорогу. Летом он отправился с Бьёрном. Плаванье было удачным, и они подошли к Согисфьорду. Бьёрн направился в Coгн, домой, к своему отцу. Торольв поехал вместе с ним. Брюньольв принял их с большой радостью.

Потом они дали знать о том, что приехали, Ториру, сыну Хроальда. Торир и Брюньольв договорились о встрече. Бьёрн также поехал на их встречу. Они заключили с Ториром мир, и после этого Торир выдал то имущество, которое принадлежало Торе, а у Торира с Бьёрном завязалась дружба, как у родичей.

Бьёрн жил тогда в Аурланде в вотчине Брюньольва, и Торольв жил там с ними в большом почете.

XXXVI

Конунг Харальд подолгу живал в Хёрдаланде или Рогаланде в принадлежавших ему поместьях – Утстейне, Эгвальденесе, Фитьяре, Альрексстадире, Люгре, Сехейме. В ту же зиму, о которой идет речь, конунг был на севере страны.

Бьёрн же и Торольв, после того как они провели в Норвегии зиму, весной снарядили корабли и набрали на них людей. Летом они отправились в викингский поход в восточные земли, а осенью вернулись с богатой добычей. Вернувшись, они узнали, что конунг Харальд в Рогаланде и собирается остаться там на зиму.

В то время конунг Харальд уже сильно состарился, а многие его сыновья были совсем взрослые. Его сын Эйрик, которого прозвали Кровавая Секира[48], был тогда в молодых летах. Он воспитывался у херсира Торира[49], сына Хроальда. Конунг любил Эйрика больше всех своих сыновей. Он был тогда очень расположен к Ториру.

Вернувшись в Норвегию, Бьёрн и Торольв сначала поехали в Аурланд, а потом пустились в путь на север, в Фирдир, чтобы навестить херсира Торира. У них был небольшой быстроходный корабль на двенадцать или тринадцать гребцов, и на нем около трех десятков человек. Они захватили этот корабль летом в викингском походе. Он был ярко покрашен выше воды и очень красив. У Торира их встретили хорошо, и они прожили там некоторое время. Корабль же их, с разбитым на нем шатром, стоял у причала перед двором.

Однажды Торольв и Бьёрн спустились к фьорду, где стоял корабль. Они увидели, что Эйрик, сын конунга, был там и то заходил на корабль, то возвращался на берег и стоял там, и разглядывал корабль. Тогда Бьёрн сказал Торольву:

– Сын конунга восхищается кораблем. Ты предложи ему принять этот корабль в подарок, потому что я знаю, что нам очень поможет, если Эйрик станет нашим заступником перед конунгом. Слыхал я такие толки, будто конунг зол на тебя из-за твоего отца.

Торольв ответил, что это добрый совет. Потом они подошли к кораблю, и Торольв сказал:

– Ты внимательно рассматриваешь корабль, сын конунга. Ну как, нравится он тебе?