К 1 июля 1941 года 12-й мехкорпус практически перестал существовать — в нем осталось 35 танков, 22 орудия без снарядов и 500–600 человек личного состава.

Не менее трагическая и во многом схожая судьба постигла и 3-ю танковую дивизию 1-го механизированного корпуса. К началу войны в корпус входили 1-я и 3-я танковые, 163-я мотострелковая дивизия, 5-й мотоциклетный полк и другие части корпусного подчинения. Следует подчеркнуть, что формирование корпуса начали в марте 1940 года, и к лету 1941 года он имел очень высокий процент укомплектованности личным составом и боевой техникой.

НАЛИЧИЕ БОЕВЫХ МАШИН В 3-й тд

на 22.6.1941 на 1.8.1941 г. Т-28 38 — БТ-7 232 11 Т-26 68 4 БА-6/10 50 9 БА-20 24 8

Как ни парадоксально, «разгром» 3-й танковой начался 17 июня 1941 года. В этот день по приказу начальника штаба Ленинградского военного округа генерал-майора Никишева из состава корпуса была изъята 1-я танковая дивизия.

22 июня части корпуса совершили марш из мест постоянной дислокации (Струги Красные, Псков и Черех) в район г. Красногвардейска. Спустя пять дней из состава корпуса, еще не вступившего в боевое соприкосновение с противником, были изъяты 3-й танковый батальон 25-го танкового полка 163-й мотострелковой дивизии, зенитный дивизион 3-й танковой дивизии и 20 бронеавтомобилей. 30 июня корпус подчинили командующему Северо-Западным фронтом, который уже на следующий день произвел очередное изъятие — 163-я мотострелковая дивизия была подчинена командующему 27-й армией. 4 июля на основании приказа начальника штаба фронта 3-ю танковую дивизию безвозвратно покинул 3-й мотострелковый полк, а 5-й мотоциклетный полк корпусного подчинения — две мотоциклетные роты. Тем не менее в этот же день командующий фронтом поставил задачу остаткам корпуса (3-я танковая дивизия без одного танкового батальона, мотострелкового полка и зенитного дивизиона и 5-й мотоциклетный полк без двух рот) быть готовыми к нанесению удара в направлении Псков — Остров.

На следующий день в 15.25 5-й и 6-й танковые полки 3-й танковой дивизии атаковали Остров с севера и севера-востока. В результате боя с танками и артиллерией противника полки овладели г. Остров и отдельными подразделениями вышли на левый берег реки Великая. Во время атаки танки не имели авиационной и артиллерийской поддержки (в бою участвовал только корпусной гаубичный полк — 24 орудия). Пехоты для удержания занятого рубежа и очищения города от немцев не было (имелось до двух батальонов, сформированных из отходивших бойцов 111-й стрелковой дивизии). К концу боя дивизия потеряла до 50 % материальной части.

Через полчаса при сильной артиллерийской и авиационной поддержке противник перешел в контратаку. Не получив подкреплений и пехоты, дивизия два часа упорно оборонялась. Однако под ударами пикирующих бомбардировщиков, применявших зажигательные бомбы и горючую смесь, и беспрерывным артиллерийским и минометным обстрелом, неся большие потери, в 19.00 дивизия оставила город и начала отходить. К утру 6 июля в дивизии осталось: в 5-м танковом полку — 1 Т-28 и 14 БТ-7, в 6-м танковом полку — 2 КВ (10 танков КВ было получено накануне атаки Острова непосредственно с Ленинградского Кировского завода) и 26 БТ-7.

Подбитый танк БТ-7. На стволе орудия смонтированы фары «боевого света». За две овальные крышки башенных люков, которые в открытом положении придавали танку своеобразный облик, немецкие солдаты прозвали его «Микки Маус»

6 июля 3-я танковая дивизия была подчинена командиру 22-го стрелкового корпуса, а на следующий день переподчинена командиру 41-го стрелкового корпуса. При этом командир 22-го стрелкового корпуса оставил в своем распоряжении 5-й танковый полк, располагавшийся на его участке, и в дивизию его не вернул! 6-й танковый полк ушел в 41-й стрелковый корпус, — таким образом, с 7 июля 1941 года 3-я танковая дивизия как самостоятельная боевая единица перестала существовать.

Анализируя этот эпизод, трудно сказать, кто внес больший вклад в разгром 1-го механизированного корпуса — немцы или наше собственное командование. Все это тем более обидно, что БТ-7 был в состоянии на равных вести бой с немецкими танками — как легкими, так и средними. Факты со всей очевидностью свидетельствуют об этом.

Так, 23 июня 1941 года лейтенант Совик из 93-го танкового полка 47-й танковой дивизии семь раз ходил в атаку на БТ-7, уничтожив три немецких танка, две автомашины, три орудия и до 200 человек пехоты.

25 июня отличились танкисты 9-го танкового полка 5-й танковой дивизии (3-й мехкорпус). Получив приказ захватить Ошмяны, командир полка сформировал отряд в составе 4 БТ-7 и 6 БА-10 под командованием капитана Новикова. В 6.30 отряд атаковал противника с тыла и ворвался в Ошмяны. В этом бою отличился старший лейтенант Веденеев, который огнем своего танка уничтожил 5 вражеских танков и 4 ПТО!

Еще более поразительный результат показал экипаж БТ-7 в составе старшего сержанта Найдина и красноармейца Копытова из той же 5-й танковой дивизии. Обнаружив движение противника, они со своей машиной замаскировались в лесу. Подпустив немецкие танки поближе, огнем орудия подбили головную машину, а затем последнюю. Пользуясь замешательством противника, экипаж подбил и остальные 10 танков!

На подступах к Москве. Танки БТ-7 и Т-34 1-й гвардейской танковой бригады в засаде. Ноябрь 1941 года

По мере продвижения немецких войск в глубь советской территории в бой вступали танковые части, сформированные в тыловых военных округах с привлечением боевой техники учебных подразделений, военных училищ и т. д. Эти части довольно активно использовались в боевых действиях осенью — зимой 1941 года, в частности в битве за Москву. Так, например, 9 октября командующий Западным фронтом генерал И. С. Конев получил из резерва Ставки две отдельные танковые бригады. Это были 18-я танковая бригада (командир — полковник А. С. Дружинин) и 19-я (командир — полковник С. А. Калихович). В 19-й бригаде было 47 танков, из них 3 КВ, 12 Т-34, а остальные БТ-5 и БТ-7, 18-я танковая бригада вступила в бой, имея 29 танков Т-34, 5 БТ-2, 24 БТ-5, 3 БТ-7, 1 Т-26 и 7 бронеавтомобилей.