У Пайпер на лбу выступил пот, руки тоже вспотели. Она ослабила шарф, расстегнула теплую кофту. В комнате воняло все сильнее. Плесенью, сыростью, какой-то гнилью.

– Она пошла вверх по лестнице, напевая песенку:

Пайпер вздрогнула. Бабушка Шарлотта тоже пела им эту песню много лет назад, незадолго до того, как все изменилось.

От мелодичного голоса Лу по телу Пайпер побежали мурашки, захотелось сказать: «Довольно, перестань». Лу крепко зажмурилась и, медленно раскачиваясь, продолжила рассказ:

– Сначала она зашла в комнату, где спал папа. Пробралась туда тихо, как мышь, а он, видимо, услышал, потому что они стали ругаться.

– Ты слышала, о чем они говорили? – спросила Пайпер.

– Нет, но они жутко шумели, что-то разбилось, а потом мама закричала, и вдруг – бах!

Пайпер дернулась.

– У меня в голове была только одна мысль: где бы спрятаться? Я выскочила из кровати, набила под одеяло подушек, чтобы она подумала, будто я сплю. Я как-то видела такое в кино.

– А что потом?

– Я открыла окно на крышу. Мы с Леви иногда лазили туда смотреть на звезды.

Оставаясь у Эми на ночь, Пайпер тоже вылезала сквозь то окно. Они сидели на крыше, дымили сигаретами, которые Эми таскала у бабушки, и попивали солоноватый шерри, найденный на кухне. Подруга делала вид, что знает названия всех созвездий, но Пайпер понимала, что она все выдумывает. Лягушка, глотающая девочку; королева пауков; рука с топором – названия, достойные кошмарных снов.

– Мама вернулась в прихожую. Я стояла прямо у окна и слушала. Она заглянула в комнату к Леви. «Мама? – позвал он. – Что ты делаешь?» – «Спасаю тебя». – «От чего?» – «От кошмаров». Бах, бах, бах!

Пайпер отклонилась назад, как будто выстрелы попали ей в грудь.

– Потом она пошла за мной. Я увидела свет из коридора, когда она открыла дверь в комнату. Было холодно, я стояла босиком, но черепица на крыше еще не остыла. Она выстрелила в мою кровать, не развернув одеяло. Затем вышла в коридор, и раздался еще один выстрел. После чего все стихло.

Глаза Лу стали стеклянными, как у куклы.

– Я не хотела заходить в дом и стояла на крыше.

Лу ненадолго замолчала, наверное, представляя, что она могла там увидеть. Затем, покачав головой, словно отрицая что-то, продолжила:

– Я не могла пошевелиться. Наконец пришел Джей-Джей и отнес меня в дом. Я прижалась лицом к его груди. Он попросил закрыть глаза и не открывать, пока он не разрешит.

– Джей-Джей? – Пайпер и забыла, что Эми так называла Джейсона. Откуда Лу знает это прозвище?

– Мамин друг. Полицейский. Он приходил к ней на прошлой неделе. Не знаю, что он ей сказал, но она расстроилась. Когда я пришла, она плакала, а Джей-Джей держал ее за руку.

У Пайпер вырвалось удивленное восклицание; впрочем, она сделала вид, что кашляет. Какого черта здесь делал Джейсон?

– Зато той ночью плакал он, когда нес меня через дом. А чтобы заставить полицейского плакать, должно случиться что-то очень-очень плохое.

Пайпер могла бы – да и должна была бы – как-то утешить и приободрить девочку, но все слова, что приходили на ум, казались оскорбительными и совершенно неуместными. Гудел холодильник. Тикали часы на плите. Шипела газировка. В другой комнате играло радио – так тихо, что, может, ей просто почудилось. Пайпер вспомнился переносной приемник, настроенный на станцию «Топ-40», который Эми повсюду таскала с собой.

– Как-то раз, – вдруг заговорила Лу, – мама повезла меня в город, и там на одном здании я увидела маленького каменного человечка с крыльями.

– Горгулью?

– Ага, – с улыбкой ответила Лу. – Вот и тогда на крыше я представляла, что приросла к стене, и старалась не дышать. Как горгулья.

* * *

Кристал вернулась через час с блоком сигарет и огромной бутылкой диетической соды. Вскоре она дала понять, что услуги няньки ей больше не требуются. На обратном пути Пайпер проигрывала в голове пугающий своей простотой рассказ Лу, обращая внимание на каждую деталь.

Зачем Джейсон ездил к Эми на прошлой неделе? Знай Марго об этом, она рассказала бы Пайпер. Получается, он скрыл это от жены. Почему? Можно представить себе несколько вариантов ответа, один хуже другого.

Что-то еще в рассказе Лу не сходилось.

Осознание пришло к Пайпер постепенно, как летний закат – сначала понемногу меркнет свет, а потом появляются светлячки и звезды. Все происходит у тебя на виду, но ты замечаешь это только сейчас.

Когда Джейсон нашел Лу на крыше, ее ноги были в крови, он сам так сказал. Если девочка вылезла в окно, услышав первый выстрел, и замерла там, как статуя, пока в доме шла бойня, то откуда взялась кровь?

Пайпер и Марго жили с мамой в многоквартирном доме с другой стороны холма за мотелем. Иногда Пайпер шла коротким путем, что выводил ее к полю у бассейна Эми, и представляла, будто она в Нарнии. Будто мотель как тот шкаф, сквозь который можно попасть в другой мир. Эми и ее бабушка и правда были странными, чудны́ми и загадочными. Особенно теперь, когда нашелся чемодан Сильви и им предстояло раскрыть настоящую тайну.

Пайпер постучала в дверь Эми, Марго пришла с ней. Нога по-прежнему болела. Утром Пайпер сняла бинт: под ним все покраснело и раздулось. Она намазала рану бацитрацином и заклеила пластырем. Вчера Пайпер успела быстро переодеться в спортивные брюки до маминого прихода, и та ничего не заметила. Она бы ужасно встревожилась и вполне могла запретить девочкам ходить к подруге. Ей и так не нравились Эми и ее семья, и мама твердила, что этот старый мотель скоро обвалится. Не стоило подтверждать ее опасения.

– Прекрати уже там постоянно торчать, – сказала мама. – Здесь есть и другие дети вашего возраста. Например, мальчик из соседнего дома, он вроде милый. Могли бы поиграть с ним.

– Джейсон Хок? – фыркнула Пайпер. – Мам, ну ты что, он зануда.

– Неправда, – заявила Марго. – У него классный телескоп и карты звездного неба, которые светятся в темноте.

Пайпер закатила глаза.

– Мне больше нечего добавить. Настоящий зануда.

Пайпер снова постучала, на этот раз громче. У бабушки Шарлотты были проблемы со слухом. А если Эми наверху включила музыку, то она тоже не слышит.

– Сегодня будем осматривать все номера? Или тот старый трейлер? – щебетала Марго.