На учениях нас много тренировали. Ставили условную задачу: на такой-то высоте находится ДОТ противника, здесь имеется ров, там — минное поле, рядом — противотанковое заграждение. Мы все это учились преодолевать, много времени уделяли вождению. Провести даже обычный танк по земле, изрытой воронками, не так уж просто, а тут, находясь за километр от него, — попробуй-ка. Примерная тактика была такой: экипаж танка ТТ, подойдя к позиции противника, “спешивался”, забирал из танка пулемет. Задача — не подпустить близко к телетанку пехоту врага, при этом функцию огневой поддержки выполнял и танк ТУ, на котором была пушка калибра 45 мм и танковый пулемет. Управление по радио осуществлял кто-либо из командиров танков, но экипажи обучали так, что управлять телетанком умел каждый — взаимозаменяемость была полной. Тяги и рычаги танка приводились в действие пневматикой: работал компрессор, нагнетавший воздух в специальный баллон, а оттуда сжатый воздух подавался на поршни манипуляторов. Сейчас бы гидравлику применили, а тогда еще не умели. Процессом управляли электромеханические реле, включавшиеся по радиокомандам. Приемо-передающее оборудование позволяло управлять шестнадцатью параметрами. Оператор работал с пульта, у которого на лицевой панели было около 20 кнопок, по четыре в ряду. Я их до сих пор помню: первая кнопка “Товсь” — подготовка к выполнению одной из боевых команд, вторая кнопка “Огонь” — огнеметание (или заражение местности), четвертая кнопка “Дым” — постановка дымовой завесы. Далее во втором, третьем и четвертом рядах располагались кнопки, осуществлявшие управление танком ТТ. Первая кнопка — пуск двигателя, вторая — малая передача, с третьей по шестую — передачи от первой до четвертой, седьмая — задний ход, восьмая — башня влево, девятая — башня вправо, десятая — поворот танка влево, одиннадцатая кнопка — вправо. Справа над кнопками на лицевой панели пульта находилась красная лампа — контроль включения пульта. На этом же уровне, слева в углу, стоял переключатель перехода работы с одного телеканала на другой. При этом танком мог управлять и обычный механик-водитель, внутри были сохранены все штатные органы управления Т-26. Внешне телетанки отличались от серийных наличием на крыше двух бронированных стаканов, защищавших от разрушения выводы штыревых антенн и их изоляцию при попадании под огонь из стрелкового оружия.

Радиостанции были ламповые. Часть ламп имела металлические колбы, но большинство были все же стеклянные. Как ни парадоксально, отказов не случалось! Вся конструкция крепилась на специальных пружинах-амортизаторах. Но были некоторые нюансы. Например, скорость поворота управляемой машины зависела от того напряжения, которое выдавал в бортовую сеть генератор. А оно порой даже от погоды зависело. Напряжение меньше номинала — танк медленнее реагирует на команды, больше — начинает резко делать маневр. К этому нужно приспосабливаться. Однажды был случай, когда на учениях машины неожиданно перестали слушаться команд. Мы не понимали, в чем дело. Поменяли приемник, заменили передатчик — не помогает. И тут дошло: в этой местности проходила линия электропередач, поэтому на качество приема влияло электрическое поле.

Радиостанции работали на двух частотах — KB и УКВ, на которые можно было переключаться. Но, конечно, это не слишком серьезная защита для канала связи.

В случае выхода ТТ из зоны досягаемости танком ТУ, в ТТ автоматически через 30 секунд срабатывало устройство команды “Стоп”. Танк останавливался и ожидал с работающим двигателем очередной команды из ТУ, который к тому времени должен был приблизиться к ТТ на расстояние устойчивой работы радиоканалов. Вообще-то сзади имелась специальная коробочка: танк можно было догнать, открыть ее и заглушить двигатель, применялся обычный метод замыкания на массу.

При попытке захвата врагом телетанка, согласно наставлению, экипаж танка управления обязан был расстрелять машину ТТ из пушки.

Наш 217-й отб базировался под Ярославлем. Война застала нас на маневрах под Горьким. Некоторое время батальон берегли: оборудование-то было секретным. Но потом, когда пришлось туго и враг стоял у ворот Москвы, оборудование сняли, посадили экипажи, и наши Т-26 пошли в бой. Довелось и гореть в танке, правда, сумели потушить, и ранен был. С 1943 г. служил в Научно-исследовательском институте в Кубинке, испытывал танки»{15}.

Первое и, насколько мне известно, единственное применение советских телетанков состоялось 27 февраля 1942 г. в боях за Севастополь.

Это были старые машины типа Т-27, выведенные к тому времени из состава боевых частей и остававшиеся только в учебных подразделениях. Вооружение с танкеток сняли, а взамен поместили мощный заряд тротила. Управлялись танкетки по проводам. Аппаратура дистанционного управления была создана в Москве на заводе № 627 Наркомата электротехнической промышленности под руководством военного инженера 3-го ранга А.П. Казанцева. Позже Казанцев стал известным писателем-фантастом. В Крым было доставлено шесть таких танкеток. В ночь на 27 февраля танкетки были доставлены на позиции в 1 км севернее Любимовки. В 6 ч. 30 мин. танкетки выпустили на немецкие позиции. Две танкетки взорвались на вражеских позициях, еще две взорваны до подхода к цели и две уничтожены артиллерийским огнем немцев.

Несколько слов стоит сказать и о радиоуправляемых германских танках. В апреле 1942 г. под Севастополь был доставлена легкая рота радиоуправляемого оружия из 300-го отдельного танкового батальона. Рота была оснащена танками B-IV (Sd.Kfs.301), управляемыми по радио. Танк весом 5—6 т был прикрыт 10-мм броней. Он мог, двигаясь со скоростью до 38 км/ч, доставить 450-кг подрывной заряд к укреплению противника, а затем вернуться на исходную позицию. Кроме того, в составе роты был 1 танк радиоуправления, созданный на базе танка Т-3. (Танк пушки не имел.)

Замечу, что в ходе войны в Германии было создано несколько типов телетанков, управляемых по проводам и по радио. Это был легкий танк «Голиаф» (В1) весом 370 кг (выпущено 2600 экземпляров, по другим сведениям — до 8000), средний танк «Спрингер» («Призрак») Sd.Kfz.304 весом 2,4 т (выпущено 50 экземпляров), а также B-TV (Sd.Kfz.301) весом 3,5-4,9 т (выпущено 570, по другим сведениям — 1000 экземпляров).

На B-IV стояла система радиоуправления FKL-8 фирмы «Блаупункт-Верне». Вес приемника и передатчика по 20 кг, плюс блок питания 18 кг. Оператор мог передавать на телетанк в режиме УКВ 10 команд на дистанцию до 4 км. Проходил испытания телетанк B-IV, оснащенный телевизионной камерой «Тониэ-Р», но в серию его запустить не сумели.

В целом использование немцами телетанков было не очень удачно» Они, как и взрывающиеся катера «Линзе», использовались лишь в отдельных случаях — это оружие диверсантов. К концу войны немцы окончательно осознали это, и с телетанков B-IV стали выбрасывать аппаратуру телеуправления, а взамен сажать пару молодцов с 10,5-см безоткатной пушкой. В этом качестве B-IV действительно мог представлять реальную угрозу средним и тяжелым танкам.

Неудачи с использованием телетанков в Великой Отечественной войне ничему не научили руководство ГБТУ, и сразу же после войны начались опыты, но на этот раз с новым танком Т-34—85. Действовали по примеру квартета дедушки Крылова. Мол, порочна не сама идея, а детали. Мол, раньше телетанки были плохи из-за тонкой брони, низкой проходимости, а также «слепоты», то есть оператор не мог видеть препятствий непосредственно перед танком. А сейчас «крепка броня, и танки наши» маневренны, да и в 1947 г. на Т-34—85 поставили телекамеру. Новый телетанк предназначался для использования в качестве танков-снарядов (для подрыва важных объектов и укреплений); разведки огневых средств противника путем вызова на себя огня противника; проделывания проходов в минных полях; разведки и действий на местности, зараженной отравляющими веществами.