Нужность классов друг для друга сомнительна. Чиновнику не очень нужен капиталист: ему было бы лучше, чтобы прибылью с труда рабочего не делиться с капиталистом. Хотя обирать немногих капиталистов удобнее, чем самостоятельно возиться с рабочими, с управлением, с производством; а уж капиталисты пусть выжимают соки с работников и делятся с государством и коррупцией. Но без рабочих чиновнику все равно не обойтись. Капиталисту не очень нужен чиновник: все производственные вопросы он решил бы с рабочими сам и охрану и правопорядок организовал бы сам. Хотя государство придает его эксплуатации законную силу. А без рабочих ему точно не обойтись.

А вот рабочему, т. е. в общем народу, действительно как самостоятельные политические единицы не нужны ни администрация, ни частный собственник. Рабочий класс сам может быть и государством, и капиталистом — сам организовать производство, экономическую и политическую жизнь, сам быть собственником всего капитала и всей власти и трудиться только для своей пользы. Здесь нет ни тени от фантазерства и утопического социализма; социализм — уже давно наука, и трудящиеся в России имеют опыт государственного класса.

Вопросам угнетения рабочего класса буржуазией, борьбе труда и капитала посвящена вся прежняя марксистская литература. Мордобой бизнеса властью в России буржуазия чувствует все глубже, которая — вразрез всему прежнему марксизму — скоро сама превратится в непримиримого коммуниста и марксиста. Сегодня больше речь идет об угнетении и эксплуатации рабочего класса государством, т. е. чиновничеством, творящим произвол; конституцией (законом и правом), оправдывающей, узаконяющей и закрепляющей этот произвол; силовыми органами (милицией, прокуратурой, судами), стоящими на страже такого порядка, до поры пресекающими проявление недовольства; и пропагандой, препятствующей самосознанию, организации, сплочению и укреплению рабочего класса в единую партию — партию всего рабочего класса, дробя силы пролетариата и затуманивая сознание народа отвлеченными идеями.

Самые красивые словеса: русский, национальный, патриотический, державный, отечественный, народный — без слов: классовая борьба рабочих — есть пустая болтовня, сладенькая водичка, бесцветный запах, могущий в любую секунду и под любым предлогом улетучиться. Только прямая внешняя вооруженная агрессия может на время снять в стране лозунг классовой борьбы. (Хотя история знает примеры, когда агрессор помогает свергнуть внутреннего врага).

«Национальные интересы России» забываются в ту секунду, когда вступают в противоречия с классовыми интересами. Чушь и вранье, что чиновник озабочен лишь державными интересами или проблемами народа. В следовании собственным интересам чиновник ничем не отличается от капиталиста или рабочего, которые преследуют также свои собственные интересы. Чиновники смотрят на роскошь буржуазии и говорят: мы хозяева в стране, а легальную зарплату получаем как пролетарии — и тоже хотят себе не меньшей роскоши. Вранье, что грандиозное и шикарное обустройство Кремля произведено в интересах всего народа (культурное достояние России, величие государства российского и проч.) — это благо лишь для его обитателей. Мечты о помпезности государства безграничны, ибо величие распространяется и на сановников. Так же лицемерен и смешен был бы буржуйчик, заявляющий, что он открыл свою лавку, обуреваемый державными или любыми иными интересами, помимо своей выгоды. Если этот буржуйчик выступает со своим видением государственного устройства и ищет поддержки у собратьев по классу, поддерживая правую, т. е. буржуазную, партию, то только для того, чтобы защитить свои интересы от произвола чиновников и установленных ими налогах и административных барьеров.

Видя алчность и ненасытность капиталиста, работодателя, никто давно и не думает, что это проявление характера только этого буржуя и что другой буржуй лучше, ибо это — особенность всего класса буржуазии. Точно так же, как меценатство — это единичные проявления щедрости конкретных персоналий, а никак не система и не признак класса. Видя полную бесхозяйственность государства, опустошение страны, издевательства над народом, не верно делать вывод, что причина здесь в «бездушии» и разнузданности того или иного чиновника, администрации, правительства; нет, это — суть государства, всего бюрократического класса.

Главная причина всех бед, главное зло — это государство. Государство, аппарат, власть — это не абстрактное идеалистическое зло, а конкретные люди. Но неправильно делать вывод, что для искоренения зла достаточно устранить именно этих людей. «Уж коли зло пресечь, собрать чиновников да сжечь». Нет. Никаких точечных укусов. Не таким путем нужно идти. Необходимо устранить сами условия, позволяющие твориться произволу, разрушить до основания систему, в которой существуют ненавидящие и грабящие друг друга классы. Устранить межклассовый антагонизм возможно лишь ликвидировав сами классы, т. е. противоположность интересов собственности, государства и народа.

Основа богатства буржуазии — прибавочная стоимость, которая распределяется между развитием производства и потреблением капиталиста, согласно законов рынка. Доходы бюрократии распределяются между государством и коррупцией, причем государство распределяет налоги по собственному усмотрению.

Изменить материальные условия существования бюрократии, капиталистов и трудящихся возможно только революционным путем — революционным переустройством общества. Единственный способ — марксистский. Единственная сила, желающая и способная устранить капиталистическую и государственную эксплуатацию — есть организованная сила революционного рабочего класса.

Любое государство, любое правительство, любой президент — есть государство, правительство и президент не всего народа, а лишь правящего класса. Партия продавцов не может защищать интересы покупателей. И наоборот. Или же только далеко косвенно и никак не в ущерб себе. Бюрократическое государство не может и никогда не будет проводить политику в интересах большинства народа, в интересах трудящихся, т. е. себе во вред. Даже если захочет. Такое государство вынуждено и технически способно проводить политику только в интересах своего класса, т. е. в интересах чиновников. Чиновники молятся бюрократическому государству. А партия рабочего класса точно так же не способна и не будет за счет народа кормить бюрократию и за счет рабочих защищать прибыли капиталистов.

«Усиление роли государства» означает превышение темпов роста казнокрадства над ростом доходов граждан. У госаппарата нет иных средств к собственному процветанию, как только за счет благополучия народа. Интересы страны (народа) и государства не едины.

Госвласть в любом классовом обществе a priori враждебна народу. Пастух действительно заботится о стаде, но не из-за желания общего с ним блага, — даже если сам по простоте своей верит в это — а чтобы получать молоко (себе) и после поодиночке всех перерезать. Власть лишь вынужденно декларирует гуманность, и все проявления заботы — социальные подачки — происходят не из человеколюбия, а исключительно чтобы собирать налоги и получать похвалу себе. Социальной политикой власть за бюджетные деньги оплачивает собственную рекламу. И если мы видим действительную заботу государства о гражданах, то это не добродетель чиновников, а остатки прежней социальности, которые, можно быть уверенным, в скором времени коммерциализируются и обюрократятся, т. е. будет введен налог, пошлина, сбор в пользу государства, т. е. чиновников, и т. д.