Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я читала, что кошки знают триста слов (сказала мама).
– Это многовато (ответила я).
– Для тебя многовато, а для Марсика – как раз впору.
– Ты думаешь, я знаю меньше слов, чем он?
– Уверена в этом.
– Он не знает длинных слов!
– Например?
– Например, гомосексуализм.
– А ему и не нужно знать таких слов: у него нормальная традиционная ориентация.
– У меня тоже. Но слово я знаю.
– Все, что не касается его лично, он не знает.
– Он что, обыватель?
– Не совсем. Но и не оппозиционер.
– Нечто среднее?
– Просто очень умен. Умел бы писать, ему бы в голову не пришло собачиться с идиотами в соцсетях, как ты иногда делаешь. Причем делаешь это при помощи примерно двухсот слов. Даже не трехсот.
– Как кот может собачиться?
– Вот он и не собачится!
Во время этого разговора кот проснулся, посмотрел на меня с презрением, потом пересел к маме на колени и замурлыкал.
Когда по телику показывали сериал про Любовь Орлову, мама поначалу не особо реагировала.
Пока, стало быть, не началась тема репрессий.
Тут мама сразу уставилась в телик.
Я решила ей кое-что рассказать.
– Помнишь (говорю), – у нас как-то в гостях была такая красивая женщина?
– Любовь Орлова?
– Почти. Анна Берсенева, которая этот сценарий написала.
– И?
– Она страшно боялась, что на канале все перепишут и Сталин будет в результате няша.
Мама вскочила с кресла (что ей не свойственно в принципе) и закричала не своим голосом:
– Сталин – няша?! Мерзавец он, а не няша! Няша – наш Марсик!
– Я попрошу, пусть Анна Берсенева следующий сценарий напишет про нашего кота.
Мама посмотрела на меня внимательно:
– Ты же говоришь, они могут все переписать и переделать. И тогда уже не Берсенева будет трястись от страха, что исказили образ Сталина, а я – что исказили образ Марсика.
– Да уж, они на все способны. Напишет Берсенева, к примеру, сценарий, «Марсик и Сталин», а они возьмут и…
– Переставят местами и получится – «Сталин и Марсик», то бишь Сталин – на первом месте?
– Можешь не сомневаться, так они и сделают.
Мама сказала величественно:
– Я не дам прав на использование образа Марсика – даже такой красивой и талантливой, как Анна Берсенева.
Позвонила в ветеринарку.
Меня спросили:
– Как зовут кота?
– Марсик.
– Как ваша фамилия?
– Тасбулатова (говорю). – Он на моей фамилии.
– Сколько лет?
Я сказала, сколько мне лет.
– Столько не живут (ответили мне не слишком любезно).
– Кто? Коты или люди?
– И те и другие.
Кто-то написал в соцсетях, что один мужик предпочел трех кошек двум любовницам. (Кошек оставил, а любовниц разогнал, вместе с женой причем.) Все стали думать: что лучше – три кошки или две любовницы?
Или две кошки и одна любовница?
Кто-то, особо мужественный и решительный, соглашался на двух любовниц, двух жен и четырех кошек.
Иные пошли еще дальше: к этому нехилому набору согласились еще и на собаку (даже двух).
На что мама сказала, что Марсик не потерпит в доме не только хотя бы еще одну кошку или тем паче собаку, но и любовника. Даже одного.
– Чьего любовника – моего или своего? (спросила я).
Мама посмотрела на меня сурово:
– У него нормальная ориентация.
– Сейчас уже нормой считается и другая ориентация…
– Где?
– В Европе.
– Но Марсик же – русский (сказала вдруг мама).
Когда наш кот, подразнив меня видом якобы наполовину уже проглоченной синтетической ленточки (потом он ее за диваном выплюнул, гад, а я в отчаянии всем надоедала – мол, что делать?), я вызвала врача.
Пришел солидный молодой человек, огромный такой, очень серьезный.
Прощупав Марсика, сел выписывать лекарства, режим питания и прочее. Выписав рецепты и рекомендации, врач собрался было уходить.
Но не тут-то было.
Моя мама, в принципе человек с юмором, как вы знаете, теряет этот самый юмор, когда дело касается Марсика: ей почему-то кажется, что все часами должны слушать о его жизни, пристрастиях, вкусах, приоритетах и пр.
И когда я ей говорю, что, мол, кому на фиг сдался наш кот, она поражается: как это на фиг? Это же самое интересное в жизни!
Вот и в тот ночной визит, мама уселась и стала говорить врачу:
– Я вот все беспокоюсь, не скучно ли ему? Как вы думаете? В его жизни мало разнообразия, увлечений, друзей… Друзей у него практически нет. Как-то он хотел познакомиться с соседом…
Врач спросил:
– С соседом-человеком?
– Нет, – сказала мама, – с соседом-котом. Но сосед-кот оказался недружественным котом. Как же его зовут, соседа-кота? Диля, ты не помнишь?
– Соседа-кота зовут Арни (сказала я). – Полностью – Арнольд.
– В честь Шварценеггера? (спросил полусонный врач, чтобы что-нибудь сказать. Было три часа ночи, врачу хотелось домой, но мама не унималась).
– Как вы думаете, как нам разнообразить его жизнь? (робко глядя в глаза полусонному врачу, спросила мама).
Врач уже не знал, куда ему деваться, а я сказала:
– Может, ему что-то иногда читать вслух? А то пока сам научится…
Мама сказала совершенно серьезно:
– А я читаю ему иногда! Швейка читаю – по абзацу. Исаака Башевиса Зингера ему читала – рассказ о тоскующей телке.
Врач уже смотрел на нас с ужасом. У него вдруг вырвалось:
– Многие с ума сходят из-за этих котов. Ну… (он помялся, чтобы нас не обидеть). Я не вас имею в виду – вы в норме относительной… Пока по крайней мере (вырвалось у врача). А вот одна старушка – она все время меня вызывала просто так, чтобы поговорить о своем Барсике. Я не против, она же платит, но уж больно долго о нем говорит. Один раз я заснул, пока она говорила о своем Барсике. Проснулся: а Барсик сидит у меня на коленях, а бабушка стол накрывает – чтобы чай с пирогами пить.