— Но как же… — простонала леди.

— Мое доверие вы утратили, — вернулся к официальному тону магистр, — для выполнения порученной миссии в Академию Проклятий прибудет леди Верис. Вон!

Капитан понуро кивнула и шагнула к тому самому, нарисованному ей символу, чтобы исчезнуть во всполохе синего пламени. Мы с магистром Эллохаром остались в моей гостиной одни, и это принесло нечто неожиданное:

— Так только, для информации, ты в курсе, скольких дамочек прокатил Тьер?

— В смысле «убил»? — удивленно переспросила я.

— Даже так, — серые глаза пристально меня разглядывали, — то есть ты еще и не «за»… Слушай, адептка, а парень у тебя есть?

— Нет… — честно ответила я.

— Это хорошо, — лорд Эллохар весело улыбнулся, — не думаю, что он как-то помешал бы, просто было бы жаль парнягу.

Тут уж я возмутилась:

— Да нет у меня никого!

Шагнув к символу перемещения, директор школы смерти усмехнулся, и весело ответил:

— А вот тут ты сильно ошибаешься, милая.

Всполох синего пламени и я осталась одна.

Ненадолго. Не успела перевести дыхание, как синее пламя вновь осветило гостиную, вернув магистра Эллохара.

— Не то, чтобы я не был уверен в Тьере, — лорд стремительно подошел ко мне, — но исключительно на случай непредвиденных обстоятельств, — длинные пальцы схватили мою ладонь, затем осторожно касаясь, магистр повязал на запястье красную нитку, закрепил узелок и запрокинув мою голову, чтобы иметь возможность посмотреть в глаза с высоты своего роста, произнес. — Если понадоблюсь, сожмешь узелок. Только его, и позовешь меня. Все ясно?

Я кивнула, что было не особо удобно в подобном положении.

— А ты ничего, — лорд усмехнулся, — береги себя, малышка.

Когда он опять исчез, нацарапанный на полу знак потемнел, вспыхнул огнем и испарился без следа. Через мгновение это был просто обычный пол, из новенькой покрытой лаком древесины.

Простояв некоторое время, в задумчивости глядя на пол, я решила, что достаточно насозерцалась, и начала действовать. Для начала решено было решить текущие дела. Выйдя из своих апартаментов, я направилась вдаль по коридору, выискивая дверь наиболее лояльной из преподавательниц. Имя леди Орис, профессора по Любовным проклятиям, обнаружилось на девятой двери от меня, и я робко постучалась.

— Кто? — приятным мелодичным голосом вопросили за дверью.

— Адептка Риате, — чуть заикаясь, ответила я.

— А, Дэюшка, входи, милая.

Торопливо войдя, я прикрыла дверь и огляделась — гостиная очень мою напоминала, но присматриваться я не решилась, так как из дверей кабинета уже выходила леди Орис.

— Ты как, милая? — начала она еще на ходу. — Выглядишь хорошо, значит к лекарям из города обращалась, да? — я кивнула и невольно улыбнулась. — А я рада, что у нас директором лорд Тьер, — преподавательница улыбнулась мечтательно, — настоящий хозяин, в кратчайшие сроки порядок навел, надо будет ему еще про лекарей академии сообщить, давно пора уволить этого жулика. И чего ты хотела?

Леди Орис, стройная блондинка средних лет была одной из самых красивых женщин, которых мне доводилось видеть, и одной из самых отзывчивых. И потому я начала без предисловий:

— Можно не скромный вопрос, вы не знаете размера назначенной нам стипендии?

— Трудяжка, — по-доброму подтрунила преподаватель, — идем, посмотрим.

Пока спускались на нижний этаж, леди Орис весело поведала о том, что я фактически уже знала из разговора между директором и профессором Сэдром. Потом о том, что теперь мы будем заниматься весь день, а не только до четырех вечера, как было ранее, зато выходные освобождались полностью, и я уже сразу прикинула, что в свободные дни смогу подрабатывать в таверне.

Спустившись в учебную часть, леди Орис приказала подождать за дверью, сама отправилась в подруге леди Никки, секретарю по учебной части. Вернулась спустя минуты три всего, протянула мне свиток и быстренько зашептала:

— Держи свое расписание до весенней сессии. Стипендия три серебряных, не мало, в принципе.

Я прикинула, что это чуть меньше, чем я зарабатывала в таверне, с другой стороны в весеннее время мой заработок падал до семи медных за ночь, так что примерно столько же. Это радовало.

— У тебя увольнение на сегодня, — продолжила леди Орис, — реши дела с работой, больше совмещать не получится, да это и запрещено указом директора. Все, милая, беги, будь осторожна в городе.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я и убежала.

Пробегая в своем старом плаще через двор академии, я испытывала странное нечто, и почему-то побаивалась открыть ворота. К счастью гоблин был на своем посту:

— Бежишь увольняться? — весело поинтересовался он. — Мои соболезнования Бурдусу?

— С чего это? — я удивленно посмотрела на привратника. — Подавальщиц много, замену мне найдут быстро.

— Ой не скажи, Дэйка, — гоблин важно языком пощелкал, — до тебя чуть ли не каждый день подавальщицы менялись, а ты четыре года почитай продержалась.

Просто у остальных выбор был, а у меня… единственное, что я хорошо умела, это помалкивать, да прислуживать.

— Иди уже, — Жловис открыл калитку с видом, как будто только что ворота распахнул, — возвращайся поскорее, у нас сейчас правила строгие, комендантский час вводим.

— И во сколько? — тут же спросила я.

— Сегодня до десяти, потом будет до семи вечера, иди, Дэйка, да поторопись.

Я поторопилась. Закат уже миновал, сумерки быстро сгущаясь опускались на город, легкий морозец сковывал узором грязные лужицы стаявшего снега. В Ардаме всегда была вот такая сырая и грязная зима, у нас все иначе — белые сугробы накрывали дороги и дома, превращая все в подобие детских сказаний. Зато в столице Приграничья не представлялось возможным встретить посреди города грызля или другую смертельно опасную нечисть, от голода полезшую в людские селения.

Торопливо пройдя по улицам Ардама, я свернула в проулок, срезая путь до таверны, и остановилась. Там, среди бочек с углем, которые по вечерам развозили заказчикам, стояли тролли. Медленно, осторожно, и стараясь не делать резких движений отступаю обратно. Проулок мне удалось покинуть незамеченной! Отдышавшись, постаралась не думать о плохом и пошла более длинным путем, все рассуждая о том, что троллям наемникам делать в городе?! Троллей я боялась, действительно боялась. Слишком вспыльчивые, слишком агрессивные, продажные и считающие что доблестная смерть, это смерть в бою, а старость удел слабаков и трусов, тролли часто сначала делали, а потом осознавали последствия. Большинство висельников было именно из троллей, да и по тюремным камерам их преобладающее большинство обреталось, но тролли полунежить, и на место одних, всегда приходили другие.