Несколько минут спустя, подходя к своей комнате, Меган услышала доносившиеся изнутри громкие стенания. Она приложила ухо к тяжелой дубовой двери, послушала секунду и вошла.

На кровати сидела скрючившаяся Тесса и плакала, закрыв лицо руками. Плечи ее содрогались при каждом всхлипывании.

— Боже мой! — Меган закрыла дверь и бросилась к женщине, которая была ее горничной и другом. — Тесса, что случилось? — Она взяла ее за руку.

Тесса подняла глаза. Слезы ручьями текли по ее круглым щекам, и она утирала их уголком своего фартука.

— О, мисс, теперь вы, считай, погибли! Ничего этого не произошло бы, если б я была рядом. Это страшная ошибка! Не могу спокойно слышать. Я мечтала, что вы выйдете замуж за мистера Берроуза. Он вам как раз подходит, не то что этот… — Тесса в отчаянии качала головой.

— Не все так плохо. Мне возвращается Фенвик-Холл и охотничий домик. Я сохраняю свое приданое. А если будет так уж невыносимо, я всегда смогу получить аннуляцию и жить в свое удовольствие.

— Все равно вы слишком легко отдали ему свое сердце. Вот увидите, он причинит вам зло. Это как пить дать. Такие люди, как он, не заботятся ни о ком, кроме себя. Подождите, вы еще горько раскаетесь в том, что сделали в эту ночь.

Меган пристально посмотрела на горничную. Тесса всегда очень легко впадала в уныние. Обычно Меган старалась заставить ее видеть в жизни лучшие стороны, но теперь она и сама не могла найти ничего светлого. И все же не хотелось в этом признаваться, чтобы потом не слышать, как Тесса будет без конца повторять: «Я вас предупреждала». Поэтому она сказала:

— Я никогда не отдам ему свое сердце. Это я тебе обещаю. Ну, теперь ты довольна? Хорошо, давай собирать вещи. Лорд Уотертон желает, чтобы мы отбыли в Лондон сегодня вечером.

— Сегодня?! — завизжала Тесса. — Он хоть когда-нибудь спит?

— Очевидно, нет.

Меган, нахмурясь, подошла к окну и сняла с полки рядом с телескопом «Астрономию» Джергезона. Брачная ночь называется! Какой абсурд! Событие, которое призвано дарить радость и любовь, не принесло ничего. Только забрало все жизненные силы, иссушило и состарило. Она выронила томик из вялых пальцев. О Боже, что же она наделала!

И Баррет думал о том же. Он стоял во дворе и наблюдал, как мистер Гибберт галопом скачет прочь. Стук копыт его лошади отражался от стен конюшни. Джеймс сидел на своей лошади, которую конюх Баррета приготовил еще днем. Лунный свет, падавший на Джеймса, отбрасывал на землю тень его фигуры. Баррет посмотрел на загадочные черты своего кузена. Они казались совершенно бестелесными, напоминая какую-то призрачную карикатуру.

Джеймс намотал на руку поводья.

— Не думал, что ты так быстро управишься. Я знал, что не ошибся в выборе, когда просил тебя помочь. — Он притронулся кончиками пальцев к своей касторовой шляпе.

— Можешь приберечь свою лесть для кого-нибудь еще.

— Я предвижу, — сказал Джеймс, — что твой характер не улучшится, покуда ты будешь заниматься этим делом. Нет, я не осуждаю тебя. Я все понимаю. Ты заполучил прекрасную леди, которая считает себя твоей женой, но ты не можешь обладать ею.

— А тебе нужно долдонить о том, что и так очевидно. — Баррет косо глянул на своего кузена.

— Позволь мне дать тебе небольшой совет. Я тебя хорошо знаю. Никогда не следует чрезмерно увлекаться женщиной, а этой тем более. Мы не знаем, может, она связана с «Адвокатами дьявола» и является предателем. Держи это в голове, когда придется оставаться с ней наедине, — тогда тебе легче будет управлять своим желанием.

— Спасибо за вдохновляющее напутствие, — вяло сказал Баррет.

— Я бы с радостью предложил тебе что-то большее. Моим людям все равно придется следить за домом и за ее братом. Ни один шаг Фенвика за пределами твоего дома не останется незамеченным. Как, по-твоему, лорд Кенсингтон встретит известие о твоей женитьбе?

Баррет подумал об отце и об их двадцатилетнем разрыве. Он хотел ответить Джеймсу, что лорду Кенсингтону скорее всего наплевать, женится его сын или нет. Но вместо этого сказал:

— Там видно будет. Как-нибудь справимся.

— Ну ладно, я уезжаю и оставляю тебя твоей брачной ночи. — На лице Джеймса промелькнуло слабое подобие улыбки. Он притронулся рукояткой кнута к шляпе и поскакал.

Баррет смотрел, как он исчезает в темноте.

По двору пронесся холодный вихрь, продувающий до костей. По спине забегали мурашки, но в следующую секунду Баррет осознал — нет, не ледяной порыв вызвал это ощущение. Он почувствовал, что за ним кто-то наблюдает.

Уотертон круто повернулся и заметил возле сарая пригнувшуюся темную фигуру. Увидев, что его обнаружили, человек бросился бежать.

— Черт! — тихо выругался Баррет и погнался за ним.

Преследуемый повернул к саду. Пришелец, весь в черном, видимо, специально готовился к ночной слежке. Его черные волосы тоже сливались с темнотой. Бежал он с выносливостью и проворством тренированного лазутчика.

Человек мчался прямо к изгороди. Еще пятьдесят футов — и он скроется под сенью сада. Баррет заставил ноги работать быстрее. Еще быстрее. Сердце бешено стучало в груди. Приятное возбуждение от погони распространилось по всему телу. Расстояние сокращалось. Осталось тридцать футов. Двадцать. Теперь человек находился так близко, что было слышно его тяжелое дыхание.

Но прежде чем Уотертон успел сделать последний рывок, преследуемый выхватил пистолет и выстрелил.

Баррет мгновенно припал к земле, ослепленный вырвавшимся из дула огненным сгустком. И тут же услышал, как над головой просвистела пуля.

Он поднялся и побежал за незнакомцем, но тот уже исчез. Так можно погубить все дело, подумал Баррет. Не известно, как долго этот мерзавец слушал их беседу с Джеймсом. Нужно известить кузена.

Он подбежал к забору. Может, это был Фенвик? И тут он услышал голос Гарольда.

— Уотертон? — позвал Фенвик. — Я спрашиваю, это вы? — Баррет быстро взглянул в сторону хлева, где стоял брат Ме-ган. — Сестра говорит, что через полчаса будет готова к отъезду. Мне показалось, я слышал какой-то выстрел.

— Да. Кто-то рыскал возле дома. — Уотертон, еще не отдышавшись после бега, быстро подошел к Фенвику. — Очевидно, этому типу пришлось не по вкусу, что я хотел его поймать.

Фенвик не выглядел запыхавшимся. Несомненно, в саду был не он, а кто-то другой.

— Такого в наших краях никогда не случалось. Я скажу сторожу, чтобы проверил. — Гарольд поморщился и с опаской покосился на сад.

— Не беспокойтесь. Я сам поищу. — Баррет хмуро взглянул на Фенвика и зашагал обратно.

Через три часа Уотертон сидел в карете и, скрипя зубами, вспоминал о своих поисках. Столько времени потрачено зря! Целый час он осматривал сад — и никакого толку. Непрошеный гость как сквозь землю провалился.