Джаспер считал, что его предали. Ронуэн была такой нежной и мягкой, когда он ее целовал, такой страстной и в то же время невинной. Она околдовала его… и обвела вокруг пальца. А одержимость ею теперь не позволяет ему предаваться любви ни с одной другой женщиной.

Она оказалась вероломной лазутчицей. Он обязан был предвидеть такую возможность.

Он взглянул на свою правую руку — на ней не хватало одного пальца. Пусть Ронуэн тогда спасла ему руку, а может быть, и жизнь, но сделала это ради собственных целей, а не для того, чтобы избавить его от страданий. После этого она пыталась убить его и украла его коня. А теперь прямо из-под носа увела племянницу. Что бы он ни был должен этой валлийской ведьме, все долги давно уплачены. Теперь у него остался только один долг — отомстить, и, черт его возьми, он это сделает.

Она получит сполна.

Джаспер молча уставился на высокие холмы, окружавшие Каррег-Ду. Он помнил место — поляну, ложбину, промытую полноводным из-за таяния снега ручьем. Этот разбойник — Рис — и его банда устроили где-то там лагерь, который они время от времени перемещают. Он вполне может оказаться в том самом месте, которое когда-то использовал отец этого вероломного мальчишки.

План созрел в его голове довольно быстро, и Джаспер подозвал к себе людей.

Половина поисковой партии въехала в лес на конях. Люди громко перекликались друг с другом, их кони с шумом пробирались сквозь густые заросли.

Джаспер возглавил другую группу, которая спешилась и вошла в лес очень тихо, соблюдая все меры предосторожности.

Ветер дул им в лица, неся запах влажной земли и прелой листвы. В течение часа они шли вперед молча, прочесывая лес цепью. Потом еще час.

Неожиданно Джаспер остановился. Его внимание привлек новый запах. Костер. Где-то впереди горит костер.

Он дал сигнал Урику, и сообщение было передано по цепи. Люди замедлили шаг и приготовили оружие. Теперь продвижение вперед замедлилось, и Джаспер едва не подпрыгивал от нетерпения. Он так сильно сжимал рукоять меча, что побелели пальцы.

Двенадцать лет он учился быть солдатом, но до сих пор имел мало возможностей проверить свою выучку на деле. Если, конечно, не считать такой проверкой занятия на тренировочном поле. Но сегодня… сегодня он докажет, что является истинным воином.

Послышался чей-то голос. Джаспер и его люди замерли. Он сделал еще несколько осторожных шагов вперед. Какой-то валлиец проговорил:

— Ну давайте же начинать. Сколько можно ждать!

— Ешь сырое, если хочешь, — последовал ответ.

Джаспер присел за камнем, выступающим из склона холма. Рядом лежал полусгнивший ствол упавшего дерева. Дополнительное укрытие. Осторожно высунувшись, он увидел горстку людей, сидевших вокруг костра, на котором что-то кипело в большом котле. Поляна была очищена от кустарника. Очевидно, лагерь располагался здесь довольно долго. Ветхие постройки казались пустыми, и в какой-то момент Джаспер почувствовал сомнение. Быть может, это вовсе не те люди. Тут он заметил пятно ярко-желтой ткани и высунувшуюся из-за спин ножку.

Изольда. Это могла быть только она. Ножка подвинулась и снова скрылась из виду, но Джасперу было достаточно увиденного. Его охватила дикая, первобытная ярость. Ничего подобного ему не приходилось испытывать раньше. Изольда не его дочь. Но они одной крови, а главное, девочка находилась под его защитой.

Его взгляд скользнул по сидевшим вокруг костра людям. Их было семеро. Возможно, еще один человек охраняет Изольду. Потом на поляну выскочил еще кто-то, и Джаспер застыл. Ронуэн!

Прямо за ней бежал мужчина — молодой, но с его лица не сходило выражение лютой злобы. А вот и Рис ап Овейн собственной персоной.

Мужчина догнал девушку только потому, что она резко остановилась, когда все головы сидевших у костра людей, как по команде, повернулись к ней. Их смешки и понимающие ухмылки не оставляли сомнений в происходящем. Равно как и то, с каким хозяйским видом Рис взял девушку за руку.

Будь она проклята! Будь проклята хитрая ведьма, мысленно выкрикнул Джаспер. Тот факт, что она была женщиной Рис ап Овейна, его не удивил. Он подозревал это с момента исчезновения Изольды. Но ярость при виде их вместе ошеломила его самого. Он не мог видеть, как этот мерзавец накручивает на свой грязный палец ее локон, как ухмыляется, обнимая ее за плечи. Больше всего на свете ему хотелось убить долговязого ублюдка.

— Как ты считаешь, — спросил один из мужчин у костра, — эти дураки еще долго будут обыскивать лес вокруг Каррег-Ду?

Прежде чем ответить, Рис проводил взглядом ушедшую с поляны Ронуэн.

— До тех пор пока возглавляющий их никчемный глупец не получит указание от своего братца.

Джаспер справился с гневом и подался вперед, чтобы как следует рассмотреть валлийского разбойника. В свое время он убил его отца, значит, теперь придется убить и сына. Строго говоря, Рис был еще подростком. Ведь тогда, десять лет назад, мальцу едва исполнилось шесть лет. Джаспер понимал, почему мальчишка так ненавидит его, но это ничего не меняло. Он забрал Изольду. И заплатит за это жизнью.

Джаспер сконцентрировался для нападения. Его сердце билось часто и ровно, мышцы напряглись. Он чувствовал, что его люди тоже готовы к атаке. А потом Рис ап Овейн заявил, обращаясь к сидевшим у костра:

— Рэндолф Фицхью проткнет мечом своего придурка братца за это, а потом я уничтожу Рэндолфа Фицхью.

Возможно, он сказал что-то еще, но этого уже никто не услышал, поскольку все слова заглушил боевой клич Джаспера. Англичане, все как один, бросились на валлийцев, размахивая мечами.

Валлийцы среагировали моментально. Не прошло и нескольких секунд, как раздалось лязганье металла. Валлийские проклятия смешались с бранью англичан.

Джаспер зарубил мечом одного несчастного и бросился к другому. Но при этом постоянно следил за Рисом, который отбивал атаку сразу двух нападавших. Проткнет мечом? Что ж, ты сам выбрал свою судьбу.

Нельзя было не признать, что юный валлийский мятежник сражается храбро. Он разделался с одним из пеших солдат и теперь дрался с рыцарем. Его явно кто-то учил. Только англичане были лучше вооружены и на их стороне был фактор внезапности. Валлийцы падали один за другим. Уцелевшие шаг за шагом отступали, и настал момент, когда на ногах остался только Рис. Он дрался, окруженный англичанами.

По сигналу Джаспера его люди отступили, и он остался с врагом один на один. Джаспер поднял меч, готовый к бою. Он хрипло и тяжело дышал. Рис тоже устал и старался отдышаться. По его щеке текла кровь — вероятно, получил скользящий удар. Джаспер тоже был ранен колющим ударом в левое бедро. Но боли он не чувствовал — только злость и желание продолжать схватку.

Выходит, это и есть жажда крови, о которой ему говорил Рэнд. Она сильнее боли и страха, и если возникла, ее почти невозможно укротить. И все же Джаспер хорошо усвоил законы рыцарства, и его честь требовала, чтобы он умел проводить грань между поединком и убийством. Напасть на оставшегося в одиночестве валлийца, когда вокруг англичане, — что это, если не убийство?