Коротко о самих лауреатах

Осаму Симомура родился в 1928 г. в г. Киото. Он вырос в Маньчжурии, где в японской армии служил его отец. В 1945 г. Симомура, живший тогда в Нагасаки, был свидетелем взрыва сброшенной на город атомной бомбы и в результате на некоторое время потерял зрение. Второй слайд его нобелевской лекции был далек от торжественности происходящего – снимок показывал руины медицинского колледжа в Нагасаки после бомбардировки 1945 г. В 1951 г. он окончил Университет Нагасаки, а с 1955 г. работал в Нагойском университете, где начал исследования флуоресценции морских животных.

В 1960 г. Симомура получил в Нагойском университете ученую степень, затем переехал работать в США. Согласитесь, это несколько необычный поворот судьбы: человек, пострадавший от американской атомной бомбардировки Японии, переезжает в США. Впрочем, все объяснимо: за 15 лет многое изменилось, и он выбрал лучшее место для работы. Кроме того, следует учитывать непривычный для нас образ мыслей жителей Японии. Известно, что атомную бомбардировку японцы со временем стали рассматривать без отрицательной оценки: в результате Япония капитулировала, война была прекращена, что позволило остановить последующее кровопролитие, которое могло унести неизмеримо большее количество жизней, чем сама бомбардировка. Приблизительно такой же подход к этой трудной, болезненной проблеме в годы Первой мировой войны продемонстрировал создатель науки о полимерах Штаудингер (см. главу "Империя длинных молекул", раздел "Создать новую науку").

Симомура вначале работал в Принстоне (где и открыл зеленый флуоресцентный белок, вызывающий свечение у медуз), а с 1982 г. – в Лаборатории морской биологии в Массачусетсе.

В 2001 г. Осаму Симомура вышел на пенсию и жил на полуострове Кейп-Код в штате Массачусетс, недалеко от своего последнего места работы.

Осаму Симомура был очень удивлен, когда узнал о решении Нобелевского комитета, при этом он добавил, что не считает себя химиком и мог скорее предположить, что получит премию в номинации "Физиология и медицина". Последний слайд его нобелевской лекции представлял собой снимок колонии медуз экворей, на фоне которых размещены слова благодарности всем коллегам, принимавшим участие в работе. Подразумевалась и благодарность самой медузе.

В 2011 г. Осаму Симомура стал победителем российского конкурса "мегагрантов" с проектом по исследованию биолюминесценции. Работы велись в Сибирском федеральном университете в тесном сотрудничестве с московским коллективом упомянутого немного ранее Сергея Лукьянова и привели к созданию новых биолюминесцентных систем – светящихся червей и грибов. Результаты были опубликованы, к сожалению, уже после смерти О. Симомуры[7].

Мартин Чалфи родился в 1947 г. Он учился в Гарварде, где в 1977 г. получил ученую степень за исследования в области нейробиологии. С 1982 г. и по сей день Чалфи – профессор в Колумбийском университете в Нью-Йорке. В 1984 г. он некоторое время работал в лаборатории молекулярной биологии в Кембридже (Великобритания), где изучал нервную систему круглого червя Caenorhabditis elegans вместе с одним из классиков молекулярной генетики – Сидни Бреннером (благодаря трудам которого этот червь и стал одним из важнейших модельных объектов современной биологии). Во время нобелевского доклада Чалфи показывал портреты своих ближайших коллег, чередуя их со снимками червячка в различных ракурсах и на разных стадиях исследования.

Знаменитый светящийся червячок стал для самого Чалфи настоящим символом победы и главным героем его доклада – пожалуй, таким же, как медуза экворея для Осаму Симомуры.

Роджер Тсиен родился в Нью-Йорке в 1952 г. в семье эмигранта из Китая, потомка царствующего дома небольшого дальневосточного государства (на территории которого, в частности, находился город Шанхай), вошедшего в конце X в. в состав Китая. Среди его родственников много выдающихся интеллектуалов: ученых, инженеров и преподавателей. Детство Роджера Тсиена прошло в Ливингстоне, штат Нью-Джерси. Затем он учился в Гарварде и в Кембридже (Великобритания), где в 1977 г. получил ученую степень. До 1981 г. он работал в Кембриджском университете, а в 1982–1989 гг. – в Калифорнийском университете в Беркли. С 1989 по 2014 г. Роджер Тсиен был профессором в Калифорнийском университете в Сан-Диего.

Во время нобелевской лекции он показал снимок пятнадцати образцов флуоресцирующих белков, имеющих диапазон цветов от ярко-голубого до темно-малинового. Работа с многообразными цветными объектами настроила его на поэтический лад, и в одном из интервью он сказал, что очень любит многоцветие и рад, что это сочетается с его исследованиями. На завершающем слайде презентации рядом с именами коллег, участвовавших работе, была помещена красочная флуоресцирующая картина "Закат, вид из окна калифорнийской лаборатории", созданная из разноцветных колоний бактерий, светящихся восемью различными цветами. В своей речи на нобелевском банкете Тсиен, выступая от имени трех лауреатов, сказал, что вся премированная работа – результат деятельности большого сообщества биохимиков, а номинанты – просто три человека, которым повезло быть избранными Нобелевским комитетом. Своей целью в будущем он назвал разработку способов лечения онкологических заболеваний.

В память об особой роли зеленого белка в развитии науки на территории университета, в котором Симомура в 1962 г. впервые выделил GFP, установлена скульптура из нержавеющей стали высотой 1,7 м (рис. 2.10), изображающая структуру этого белка (сравните с рис. 2.8 в первой части рассказа).

Пожалуй, медуза экворея и светящийся червячок тоже вполне заслуживают памятника. В заключение обратимся к пророческому эпиграфу, помещенному в начале статьи, – возможно, мы приближаемся к единой науке, которая будет объяснять явления природы, не разделяя их на классы.

Гиганты, о которых говорит Ньютон, – это знаменитые естествоиспытатели Г. Галилей и И. Кеплер, работы которых привели Ньютона к созданию теории гравитации. Оценивая свои заслуги, Ньютон ничуть не преувеличивает – его тоже можно назвать гигантом. Но как же остальные исследователи? Разве они не могут встать на плечи гигантов? Разумеется, могут, однако слово «гиганты», пожалуй, излишне торжественное. Все современные исследователи опираются на результаты работ предшественников, которые составляют фундамент науки, – многократно проверенные результаты и закономерности. Законы развития науки таковы, что фундамент не разбирается и не перекладывается, и новые открытия не отменяют старых. Иногда можно услышать, что законы механики, созданные Ньютоном, перечеркиваются теорией относительности Эйнштейна. На самом деле законы Ньютона вошли в теорию Эйнштейна как частный случай, и они очень хорошо работают, когда скорости движущихся тел далеки от скорости света. Если что-то приходится пересматривать и исправлять, то в фундамент науки это не входит.