В начале декабря 1953 года «Макс» направил в МИД Коста-Рики телеграмму с просьбой о предоставлении ему длительного отпуска. А недели через две он подал в отставку, мотивируя это необходимостью лечения жены в Швейцарии. После сложных родов она чувствовала себя неважно и нуждалась в квалифицированном лечении. Имя для дочери придумал Иосиф: «Она появилась на свет в Риме, и мы будем звать её Романеллой в память об Италии». Но у черноглазой «римлянки» было и другое имя, главное, которое было зарезервировано до возвращения в Москву, — Надежда. В память о матери Иосифа Григулевича.

Все последующие действия «Макса» были направлены на то, чтобы отъезд Кастро и его семьи не выглядел бы побегом. Много времени потребовалось для ликвидации имущества.

Слухи о судьбе четы Кастро после отъезда и в Риме и Сан-Хосе ходили противоречивые: одни говорили, что она поселилась на севере Чили (мол, сухой воздух Атаканы был полезен Инелии Идалине), другие утверждали, что он попался на крупной контрабанде кофе в Югославии и был вынужден потихоньку уйти в отставку. Третьи выдвинули более трагическую версию: вся семья погибла от рук уголовника в Швейцарии или Западном Берлине. Но самые проницательные — их было немного — не исключали вероятности ухода Б. Кастро за «железный занавес».

В Москву семья Григулевичей прибыла в декабре 1953 года. Их ожидала новая жизнь на родине. Время в стране было тревожное. Расстрел Л. Берии и его ближайших сподвижников, обвинённых в измене Родине, потряс Григулевича: ведь это же были его прямые начальники! Шифровки, которые он направлял из Италии, докладывались в первую очередь этим лицам! Не думать об этом Григулевич не мог, и его невольно одолевали нездоровые мысли.

Он был уязвим как нежелательный свидетель. А от таких стараются избавляться. К счастью, от этих тяжких раздумий отвлекали бытовые проблемы. Надо было думать о крыше над головой, о том, как одеть и прокормить семью. По сути, всё надо было начинать с нуля. Приказом руководства разведки нелегал «Макс» был выведен в резерв нелегальной разведки, но перспектива работы за кордоном становилась всё более призрачной.

Семья Григулевичей поселилась в небольшой — но своей, наконец-то своей! — квартире. После настойчивых просьб Григулевича у него появилась возможность поступить на учёбу в Высшую партийную школу при ЦК КПСС.

По окончании школы Григулевича направили на работу' во Всесоюзное общество по культурным связям с зарубежными странами. Накопленные знания, богатейшая информация, которой он располагал, привычка к предельным умственным нагрузкам — всё это привело к тому, что Григулевич занялся писательской деятельностью. Так началась научно-писательская биография Иосифа Григулевича: днём исполнение служебных обязанностей, ночами — творческая страда за письменным столом.

Для первой научной работы Иосиф выбрал актуальную для того времени тему. Реакционный католицизм вёл неустанные атаки на Советский Союз. Григулевич, изучавший Ватикан изнутри, пытался не только раскрыть тайные маневры его высших иерархов, но и рассказать о том, как реагирует католическая церковь на вызовы времени, как борется за сохранение своего влияния на верующих, порой солидаризируясь с их стремлением к безопасному и социально справедливому миру.

Лаура во всём помогала мужу, стараясь адаптироваться к сложной московской жизни. Своим родным Лаура сообщила: «Мы поселились в Москве. Думаю, это надолго. Наши поездки по миру завершились».

В 1956 году Григулевич был выведен из резерва нелегальной разведки. Под эпохой зарубежных операций, путешествий и авантюр была подведена черта. Иосифа привлекали к работе по некоторым делам, связанным с Латинской Америкой, приглашали для консультаций, выступлений перед молодыми сотрудниками разведки, но не более того. Лаура вела приватные занятия по «специализации нелегалов», делилась своим разведывательным опытом с их женами…

Устроив свои дела в Москве, Григулевич съездил в Вильнюс, отыскал могилу матери на караимском кладбище.

В следующий приезд в Литву Иосиф поставил на могиле памятник, и потом при любой возможности приезжал навестить мать. Предлогов для поездок было много: встречи с соучениками по гимназии в Паневежисе и Вильно, друзьями по подполью, сокамерниками по тюрьме в Лукишки, а ещё — решение издательских вопросов.

Монография «Ватикан: религия, финансы и политика» была опубликована Григулевичем в 1957 году под псевдонимом И. Лаврецкий, избранным в память о матери. Книга стала убедительной заявкой разведчика-нелегала на независимое место в учёном мире. Через год эта работа была с блеском защищена Григулевичем в качестве кандидатской диссертации на общих основаниях. Поэтому необоснованны утверждения о том, что научные степени «присваивались» Григулевичу по указанию руководства КГБ.

С появлением Григулевича в латиноамериканистике подуло свежим ветром, вспоминал один из его друзей. Он с ходу взялся за поиски талантливых молодых учёных, создание неформальных творческих коллективов, публикацию тематических сборников по различным аспектам жизни Латинской Америки.

В июне 1960 года Григулевич перешёл на работу в Институт этнографии АН СССР в сектор Америки, Австралии и Океании на должность старшего научного сотрудника. Престижные издания всё чаще заказывали ему статьи о Латинской Америке. Его сокровенной мечтой было создание Института Латинской Америки в структуре АН СССР. Известно, что он рассчитывал возглавить его. Мечта эта сбылась лишь наполовину. Институт был учреждён в 1961 году. Правда, директором этого Института Григулевич назначен не был.

«С подачи» всемогущего М. Суслова Григулевича решительно отодвинули в сторону. Суслов заявил: «О роли тов.

Григулевича в организации покушения на Троцкого сейчас знает почти полмира. Но предположим, что об этом станет широко известно из-за чьей-то оплошности или предательства: бывший сотрудник НКВД, да ещё с таким прошлым, возглавляет академический институт! Тов. Григулевичу целесообразнее оставаться на прежнем, не столь заметном месте в системе АН СССР».

Оставаясь в Институте, Григулевич внёс существенный вклад в разработку столь болезненной для советской истории проблемы, как теория и социальная практика расизма. Исходил он из трёх незыблемых для него принципов: нет шовинизму, нет расизму, нет фашизму.

В 1982 году вышел в свет первый выпуск ежегодника «Религии мира», основанного Григулевичем. Тогда же стала своего рода «энциклопедийным бестселлером» десятитомная серия «Религия в XX веке», изданием которой руководил неутомимый Григ. На его плечах держалась и бесперебойно функционировала Иностранная редакция Секции общественных наук Президиума АН СССР (созданная по инициативе Григулевича).

Нагрузки у Григулевича были запредельные. Надо ещё учесть, что Григулевич входил в редколлегии многих «толстых» журналов и в учёные советы, принимал активное участие в деятельности Советского комитета защиты мира, был членом правления многочисленных обществ дружбы и к тому же находил время для подготовки и участия в конференциях, симпозиумах и конгрессах…

И плюс к этому личная многосторонняя научно-литературная работа. Книги Григулевича, какими бы тиражами они ни выходили, раскупались мгновенно. Его читатели знали, что Лаврецкий мыслит широко, неординарно, блестяще владеет темой, на которую пишет.