– Это тоже у бен Эзры написано?– оскалился Альфред.

– И у него тоже немножко есть об этом.

– Да? – Альфред полез в карман и, как бы невзначай положил кошелек с цветными нитями.

Маркус улыбнулся.

– Это верно, нельзя забывать об осторожности, – он достал кисет положил его подле кошелька Альфреда. – Но думаю, нам пока можно снизить уровень бдительности, поскольку главный противник, вернее – его главный инструмент, вышел из строя. Не думаю, что наш враг будет в дальнейшем обращаться к той же тактике. Это было бы неразумно, согласитесь.

– Возможно, – ответил Альфред коротко. – Но уже существующие цветные кисти лучше пока не снимать.

– Ну что ж… – Маркус кивнул.– Как угодно. Итак, что мы предпримем дальше, у вас есть идеи?

– Идеи? Не особо, если честно. Но, так или иначе, нужно отработать две оставшиеся зацепки: учитель Густав Йоркович и этот Золтан Ковач. И я пока не имею представления, с кого начать…

– С Ковачем пока торопиться не стоит, я думаю, – сказал Маркус, – а за Йорковичем надо сначала как следует понаблюдать. Завтра прибывает моя племянница, думаю, она бы взяла на себя всю текущую рутину, а мы могли бы пока разработать план относительно наблюдений за этим Йорковичем. Кроме того, можно также попробовать разыскать Клавдию. Вы согласны?

– Да, наверное, вот это и стоит сделать в первую очередь. – Альфред отпил из бокала и ухмыльнулся.– Но как меня сегодня ваша шляпа спасла! Вы просто провидец!

– Да, ничего подобного, – отмахнулся Маркус, – я ожидал совсем другого. У меня прямо перед глазами было, как этот негодяй что-то выхватывает, и – бац!

– Ну, это потому, что вы выбрали самый простой или очевидный вариант будущего: без особых затей, так сказать. Но сформулировали вы вероятное событие весьма точно: именно голова у меня в этот вечер и оказалась уязвимее всего. Хе-хе…– Альфред потер подбородок, – и если бы не ваша каска…

– Нет – нет! – возразил Маркус. – Думаю, тут что-то не так. Когда человек получает удар по голове, скажем кистенем или еще чем-то – это одно, а когда вдруг выпадает из экипажа головой на бордюр – это совеем другое, я полагаю. В символическом смысле, конечно. В первом случае – явная «работа» Марса, а во втором – Сатурна.

– Почему? – удивился Альфред.– В обоих случаях – результат один и тот же: тяжелая травма головы, видимо, с большой потерей крови и вероятным смертельным исходом. Разве нет?

– Честно говоря, я не знаю, насколько правомерно исходить из результата, а не, собственно, характера события… Поскольку разные причины могут вызывать похожие события, а похожие события бывают результатом весьма различных причин. Надо бы подумать и посмотреть кой-какие книги… Если не ошибаюсь, у Птолемея в «Тетрабиблосе» было что-то на эту тему. Но, главное все-таки, что вы живы и здоровы.

– В «Тетрабиблосе»? А не в «Альмагесте»?21 – спросил Альфред.

– Кажется, все-таки в первом, – ответил Маркус. – Есть еще несколько книг, которые я хотел бы освежить в памяти. "Сэфер Оламот"22, например, тоже недурно было бы полистать…

– «Сэфер Оламот»? – Спросил Альфред, – Это Соломонов гримуар что ли?

– Именно,– ответил Маркус.

– Зачем он вам? Там все, по-моему, чересчур туманно…

– Это потому, что вас не научили его читать. Это очень необычная книга. Я вам как-нибудь покажу, в чем там фокус.

– Вот как? И что же в ней необычного?– удивился Альфред.

– Ну, хотя бы то, что это первая на моей памяти книга, которая описывает строение нашего мира, как бесконечную совокупность всевозможных миров. Во-вторых, именно она описывает веру, как основной и необходимый компонент магического действия. «Вера в то, что вещь такова, делает ее таковой» Помните?

– Нет, но мне нравится эта мысль, – ответил Альфред.

– Не только вам. Эта мысль прекрасна в своей простоте, как и все истинное, впрочем,– ответил Маркус и отпил из бокала.

В прихожей послышался тихий стук в дверь.

Альфред и Маркус переглянулись.

– Кто это? – спросил Альфред и потянулся за стилетом.

– Откуда мне знать? – резонно ответил Маркус. – Пойду, посмотрю… Иосиф, поди, уже десятый сон видит…

Он взял подсвечник и пошел к входной двери. Не было его с минуту или чуть больше, а когда он снова возник на пороге, то казалось, был не на шутку взволнован:

– Это… вам… – он протянул конверт Альфреду.

Тот взял конверт, обратив внимание на подпись: «Герру фон Ланге лично!», а также на сургучную печать, довольно скверного качества.

Альфред с хрустом сломал печать и достал из конверта носовой платок тонкого батиста, отданный прежде Милашке Гарри как знак для оповещения.

– Вот и ответ… – сказал он, ни к кому не обращаясь. Он показал платок Марксу.

– Что это? – удивился тот.

– Это знак. Едемте в «Змею и лев»! Вернее, не так… Я поеду один, а вы пойдете с моей запиской в полицейский участок и потребуете наряд для ареста.

– Да что происходит, черт возьми! Объясните, наконец.– Маркус был полностью сбит с толку и потому крайне недоволен происходящим. Он сжал губы и положил оба кулака на стол.

– Это знак от Милашки. В «Змее и льве» снова появился игрок. Но арестовывать его там нельзя. Нельзя бросать тень на Гарри. Он еще пригодится. Как же быть?..

– Давайте так. – Маркус встал. – Я возьму несколько констеблей, а вы дожидайтесь, пока игрок направится к выходу. А там вы подадите мне знак. Игрок этот ваш либо пойдет пешком, либо возьмет экипаж, что вряд ли. В любом случае, мы сможем его арестовать по дороге. Как вам такой план?

– Если пойдет пешком, то это хорошо. Но если все-таки сядет в экипаж, то его надо брать там же, немедля. Слишком рискованно упускать его из виду. Главное, чтобы внутри таверны никто этого не увидел. – Альфред встал. – Да вот еще… Пусть его везут в участок, допрос отложим до утра. Вы не хотите принять участие?

– Я? В допросе?– Удивился Маркус.– Но я ведь не имею таких полномочий! Разве что, притвориться секретарем, а заодно и составлять протокол?

– Я через магистрат наделю вас временными полномочиями младшего дознавателя, с правом вести следственные действия. Так пойдет?

– Ну, что ж.… Это даже лестно… – Маркус явно засмущался. – Буду рад быть вам полезен, чем смогу и в этом деле тоже.

– Просто, по моему опыту,– продолжил Альфред,– подобных типов нужно держать в накале. А ведь иногда, в процессе допроса можно запнуться, сделать ненужную паузу и тому подобное, что дает противнику ложное представление, будто вы просто слабы или же, что вы блефуете,