Снова вынимает изо рта челюсть, собирается влезть на стол, но вдруг, безнадёжно махнув рукой, садится обратно на стул и теряет к зрителям всякий интерес. Долго сидит неподвижно, с провалившимся ртом и потухшими глазами, не слыша стонов. Мать на полу начинает ворочаться. Затем медленно встаёт и, качаясь на негнущихся ногах, подходит к Отцу сзади и кладёт ему на плечо руку с обломанными ногтями. Правый глаз её вытек. Медленно гаснет свет, наступает полная темнота. Видна лишь светящаяся щель в двери ванной.

Дочь. Да! Да!! ДА!!!

Милиционер. Извините, пожалуйста, будьте добры ваш телефончик.

Прохожий. А? Что? В чём дело?

Милиционер. Ничего-ничего, не волнуйтесь просто плановая проверка.

Прохожий достаёт из кармана мобильный телефон и с неудовольствием отдаёт его Милиционеру. Тот берёт телефон и внимательно рассматривает.

Милиционер. А почему в кармане носите? Положено на левой груди в чехольчике.

Прохожий. Неудобно на груди, мешает.

Милиционер (наставительно). Мешает, не мешает, а предписано на груди – значит, на груди. В следующий раз будем штрафовать.

Прохожий (злобно). Ага, штрафуйте.

Милиционер. А что телефончик-то такой старый?

Прохожий. Меня устраивает.

Милиционер. С первого января все должны перейти на новую модель – старые считаются недействительными.

Прохожий. Вот первого января и перейду.

Милиционер. Ну и зря! В декабре новый телефон знаете сколько будет стоить? А очереди? Хотите, продам вам совсем задёшево совершенно новый? Шестнадцать миллионов цветов, звонок девяносто ватт на канал.

Прохожий. Спасибо, извините, я не при деньгах сейчас.

Милиционер. Ну как знаете.

Прикладывает дубинку к левому уху Прохожего. На дубинке загораются синий огонёк и номер. Милиционер вставляет телефон в небольшой аппарат с экраном. Сличает номера.

Милиционер. Ну что ж, Дмитрий Анатольевич, всё верно – аппарат действительно ваш.

Прохожий. А чей ещё?

Милиционер. Ну, знаете, всякое бывает. Муж по ошибке взял телефон жены или, скажем, любовницы…

Подмигивает Прохожему. Тот угрюмо смотрит в землю. Милиционер щёлкает кнопками аппарата.

Милиционер. Простите, Дмитрий Анатольевич, а что вы две недели назад делали в Токсово?

Прохожий. В Токсово? Э… А! В Токсово – грибы, конечно, собирал. Год выдался урожайный, знаете ли.

Милиционер (задумчиво). Грибы, значит… И много ли набрали?

Прохожий. Ну…Изрядно.

Милиционер. Изрядно? А вот спутниковая съёмка показывает полпакета сыроежек.

Прохожий (возмущённо). Неправда! Там был один красный и ещё один белый. Только их не видно – они на дне.

Милиционер. Понятненько, понятненько. Вы не волнуйтесь так. Вы гражданин Казахстана?

Прохожий. Да. А что – в этом есть что-то…

Милиционер. И вы, конечно же, не знаете, что в Токсово расположен артиллерийский полигон? А также места массовых захоронений?

Прохожий. В первый раз слышу.

Милиционер (саркастически). Ах да! Вы же сын диких степей, грамоте не обучены, институтов не кончали. Но очки, однако, надели.

Прохожий. Позвольте, вы…

Милиционер продолжает что-то рассматривать на экране.

Вдруг лицо его наливается кровью.

Милиционер. А ЭТО что?!!

Прохожий подходит ближе, смотрит на экран, конфузится.

Прохожий. Простите, прихватило… Мне, знаете, там в один момент показалось, что я заблудился. Так страшно стало.

Милиционер (сдавленным голосом). Так ты, сволочь, СРАТЬ сюда приехал? В мою Россию – СРАТЬ? Под берёзки наши и тополя?

Прохожий. Извините, я же…

Милиционер с трудом берёт себя в руки. Вынимает из нагрудного кармана носовой платок и тщательно вытирает красное лицо. Затем что-то набирает на клавиатуре, вынимает из аппарата телефон и протягивает его Прохожему.

Милиционер. Прошу. Я записал вам предупреждение. Ещё один подобный случай – и вы будете арестованы.

Прохожий. Я могу идти?

Милиционер (сухо). Телефон – на грудь, как предписано. Теперь идите.

Когда Прохожий удаляется метров на двадцать, Милиционер поворачивает на аппарате тумблер. Раздаётся громкий хлопок. Прохожий медленно оседает. Милиционер нажимает на аппарате кнопку, справа раздвигаются ворота, и оттуда выезжает уборочная машина. С подножки спрыгивают два дворника в оранжевых жилетах и упаковывают труп Прохожего в чёрный полиэтиленовый мешок. Машина замывает небольшое пятно крови на асфальте. Остальные прохожие идут по своим делам, не проявляя особого интереса.

Милиционер (удовлетворённо). Вот теперь порядочек.

Некоторое время стоит в задумчивости. Лицо его мрачнеет.

Милиционер (горько). И всё равно – срали и срать будут!

Картина первая

Раннее утро. Просторная прихожая. Раскрывается дверь спальни, и в прихожую выходит Вероника – женщина лет двадцати пяти. Она внимательно осматривает себя в висящем в прихожей зеркале, потягивается и уходит в кухню. Оттуда слышны голоса.

Мужской голос. Доброе утро, любимая.

Вероника. Милый! Как ты хорош в этом галстуке!

Слышен звук поцелуя. Некоторое время стоит тишина, затем слышны всё усиливающиеся мужские и женские стоны, звук упавшей на пол чашки, стоны переходят в крики, сопровождаемые глухими ударами о стену. Затем всё стихает.

Мужской голос. Любимая, так трудно от тебя уходить, но у меня назначена очень важная встреча.

Вероника. Милый! Милый! Мне было так с тобой хорошо! Возвращайся скорее!

В прихожую выходит Муж. Он поправляет перед зеркалом галстук и несколько сбившуюся причёску и торопливо уходит, плохо закрыв входную дверь. Из кухни появляется освещённая солнцем совершенно обнажённая Вероника. Она ещё раз внимательно осматривает себя в зеркале и скрывается в ванной. Слышен шум воды. Раздаётся осторожный стук в дверь. Затем дверь медленно открывается, и в прихожую заглядывает Сантехник – мужчина неопределённого возраста в синей спецовке, с чемоданчиком.