– Мне не нужно размышлять о том, что я знаю наверняка. Если бы я захотел, Гайолор давно бы стал нашей территорией.

– Так почему же ты этого не сделал?

– На этих землях живут люди, Джоэл. Они эгоистичны, дерутся даже между собой, словно дети и не видят дальше своего носа. Когда завоёвываешь территории, тебе достается бонус в виде проживающих там существ. Так вот, Гайолор мне не нужен. Это мы можем обогатить их культуру, не наоборот.

– Может быть ты забыл, Арон, что я – тоже человек? – возмущенно произношу я.

– Нет, – он отмахивается от меня, словно от надоевшей мухи, – ты метаморф, Джоэл, а это значит, что состоишь из крови лишь наполовину, вторая часть – магия.

– Тем не менее, я причисляю себя в людям. – жестко отрезаю я.

– Мне все равно, правда. Если хочешь заниматься самообманом, считая, будто идентичен людям, – вперед. Ты лишь потому и вызвал у меня симпатию, потому что совсем не такой как остальные. В тебе нет жадности, гордыни и высокомерия.

– Что же, с последним туговато у тебя.

Я больше не могу это слушать, – резко встаю и направляюсь к двери. Если Эдгар говорил мне о таком, когда просил более внимательно следить за реакцией участников, то кандидат номер один у меня готов. И как я только не разглядела всё это в Ароне в самом начале? А, точно. Я ведь была очарована его прической.

– Можешь изображать обиженного мальчика сколько угодно. – бросает Арон мне вслед. – В глубине души ты знаешь, что я прав.

– В чем именно? – я разворачиваюсь на каблуках. – В том, что люди недостойны даже жить под твоим величественным правлением или в том, что Селия, как представительница низшей расы, даже не заслуживает помощи?

Арон оказывается возле меня так быстро, что я даже не успеваю моргнуть.

– Я отвечаю за свой народ, – рычит он, стоя ко мне опасно близко, так, что меня обдает жаром, – за свою страну, за своих родителей и себя. На этом мой долг перед миром заканчивается. Если тебе кажется, что этого недостаточно и я должен взвалить на себя обязанность по охране принцессы, то это не моя проблема.

– А на отбор ты приехал затем, чтобы наладить отношения с низшей расой?

– Я уже говорил, что мой отец настоял…

– Да-да, я помню всё это. Только вот тебя очень непросто заставить делать что-то по чужому желанию, Арон, даже ситуация с Эдгаром это показывает. Поэтому только я знаю, что ты не такой бессердечный, каким хочешь казаться!

Едва сдерживая опцию «позорно разреветься» от стресса и вообще творящегося, я выбегаю из его комнаты. Ступор в котором я оставляю высокомерного джина говорит о том, что он успел заметить блеснувшие слезы и дрогнувшую нотку в слове.

Плевать. Я больше не могу так, когда эта игра стала моей реальной жизнью. Сейчас мне хочется вернуться обратно домой и проводить вечера с папой и Шали. В Шертоге, где самое безумное событие в году – перевернувшаяся повозка.

Я точно была не в своем уме, когда хотела открыться Арону и рассказать ему о том, кто я на самом деле. Мы не друзья, как мне казалось, это лишь игра, в которой он видит какую-то выгоду. Аль Хадибу не нужны друзья с человеческими пороками, которых у меня море, сегодня он ясно дал мне это понять.

**

– Давай, Лила, ты не можешь быть совсем безнадежна! – Шали чуть ли не валится с табуретки от смеха.

Она уже битый час аккомпанирует мне на рояли, пока я пытаюсь взять нужные ноты. Получается паршиво. На самом деле, – просто отвратительно. Голосовые связки моего брата созданы для того, чтобы повелевать слугами, но никак не для того, чтобы услаждать чужой слух.

Хорошо, что зеркальная комната изолирована от звука, иначе сюда бы уже прибежали все псы из округи.

– Всё. – я сажусь прямо на пол, роняя голову на колени. – Это была последняя попытка, не могу терпеть твои насмешки.

– Ну прости, – опять усмехается Шали, – слышала бы ты себя со стороны..

– В том и проблема, что слышу. – начинаю стонать я. – И слушала как мой брат поет в душе..

– Оу..

– Вот да.

Мы красноречиво смотрим друг на друга и разражаемся хохотом. Это нервное напряжение последних нескольких часов. Безуспешные попытки отыскать какой-нибудь артистический талант брата. Я знаю, что он отлично справляет с оружием и флиртом. Но все это неприменимо к конкурсу талантов. Свои собственные умения я тоже не могу передать его телу, а потому мы с Шали находимся в абсолютном ступоре.

Именно в таком виде нас находит Джуд Базен, осторожно приоткрывая дверь и заглядывая внутрь.

– Можно? – робко спрашивает он.

Шали тут же отворачивается, пытаюсь привести свой внешний вид в порядок.

– Конечно, входи!

Я приветливо похлопываю на место рядом с собой на полу, и он усаживается без каких-либо предрассудков. Именно этим мне и нравится Джуд – он очень простой парень в хорошем смысле. Да, пусть он и не из знатного рода, но денег у его семьи чуть ли не больше, чем у всего Гайолора.

– Вижу, у вас тут весело, уже успели решить, чем будете впечатлять Селию?

– Да не то, чтобы…

Чешу затылок и смотрю на наше с ним отражение в зеркале. Джоэл и Джуд полные противоположности: кучерявые светлые волосы и невинный, практически детский вид Базена резко контрастируют с мужскими, пусть и сглаженные моей мимикой, чертами лица и каштановой гривой Джоэла.

– Я потерян. – обреченно выдыхает он. – Полдня пытался придумать что-нибудь со своим оруженосцем, но мы так и не продвинулись. Пытался навестить Ивара, но он не впустил меня в свою комнату, похоже, готовит что-то особенное и не хочет портить сюрприз.

Ого! Что же там готовит Ивар? Шали тоже заинтересованно поглядывает на нас блестящими глазами.

– Ну, а ты пытался проверить себя на наличие талантов? – произношу я, вспоминая собственные мытарства.

– Да, – выдыхает Джуд, – я трагически бесполезен с этой точки зрения. Даже мой оруженосец едва сдерживал смех, когда я пытался танцевать.

А вот мой его даже не сдерживал…

– Разве тебя не учили играть на рояле, или ещё что-нибудь в детстве?

– Учили, разумеется. Но я глух к музыке, а тело может разве что меч держать, и то не очень уверенно. Прав был Ивар, когда сказал, что мне бы быть сыном пекаря, а не алмазного магната. В еде и бриллиантах я разбираюсь куда лучше, чем в политике, войне и искусстве. Знаешь, иногда я удивляюсь, почему до сих пор не выбыл. Кандидаты сплошь принцы из разных королевств, воины, а меня вот позвали, потому что отец баснословно богат.

– Джуд, не говори так! – с жаром восклицаю я. – Ты ведь самый искренний среди нас! Моя интуиция подсказывает, что ты отличный парень, с добрым сердцем. И это намного важнее, чем быть принцем крови!