— Ну папа же! Скажи, чего Кэсси жаждет? — Надеюсь, что меня, — машинально ответил занятый своими мыслями Коуди. Тут же спохватившись, он мгновенно сменил тему разговора: — Да, ребятки, совсем забыл спросить: как вам новые костюмы?

— Ой, прелесть! — воскликнула Эми и, приподняв юбочку, кокетливо повернулась перед Коуди, чтобы он мог по достоинству оценить ее наряд. — Правда, красивое платье? — расправляя складки, спросила девочка. Коуди с важностью кивнул и посмотрел на ее брата.

— А что скажешь ты, Брэди? Доволен покупками?

— Ох, дерьмо!

— Брэди! — возмущенно крикнула Эми. — Ты же знаешь, как недовольна бывает Кэсси, когда произносят подобные слова!

— Но папа же их говорит!

Секунду Коуди ошеломленно взирал на мальчика, а затем выдохнул:

— Ох, дерь… то есть лошадиный хвост! Брэди, ты должен быть умнее и не повторять все, что я говорю. Тебе что, не понравилась новая одежда?

— Кэсси купила мне галстук! И сказала, что я должен надевать его в церковь! Но я не хочу носить этот чертов галстук!

Коуди застонал.

— Ты станешь носить этот проклятый галстук, если Кэсси так сказала! — взорвался он. — И если ты будешь употреблять плохие слова, я спущу с тебя твою чертову шкуру!

— Ты опять это делаешь, — сварливо заметила Эми.

— Что я делаю?

— Сквернословишь. Как можно ожидать, что Брэди бросит ругаться, если ты сам продолжаешь?

— Ох, дерь… лошадиный хвост! Вовсе я не ругаюсь. Во всяком случае, я делаю это бессознательно.

— Все равно. Это очень плохая привычка, — назидательно проговорила Эми, с укоризной глядя на Коуди. Картер почувствовал, что терпение его лопнуло. Нести за кого-то ответственность было для него делом новым, к тому же он вовсе не был убежден, что оно ему по душе. А тут еще эта козявка вздумала учить его хорошим манерам!

— Да чтоб вас разорвало! В конце концов я не ваш отец, и хватит пытаться меня перевоспитывать! — вспылил Коуди. — Сначала Кэсси, а теперь еще и вы! К черту! Надоело! Этого ни один человек не в состоянии выдержать.

Подбородок Эми задрожал, большие карие глаза наполнились слезами. Она и сама знала, что Коуди не их отец, но ведь она заботилась лишь о своем младшем брате. Приютив их, Коуди дал Брэди возможность чувствовать себя в безопасности, которой у мальчика не было со времени смерти родителей. Поначалу, назвав отцом этого почти незнакомого человека, Эми руководствовалась отчаянием, охватившим ее в безвыходной ситуации, в которую попали она и Брэди. Потом ей показалось возможным увеличить свои требования. Но после этой вспышки гнева у Коуди Эми подумала, что, пожалуй, они с братом зашли слишком далеко и слишком многого хотят.

— Извини, па… Коуди. Я не хотела тебя сердить. — Слезы проложили на ее щеках две блестящие дорожки. — Можешь ругаться сколько тебе хочется, я не… — Окончание фразы потонуло в рыданиях, и Эми выбежала из кухни.

Брэди не сразу последовал за сестрой. Он посмотрел на Коуди таким свирепым взглядом, что у того мороз пробежал по коже.

— Как тебе не стыдно! Да, ты нам не родной отец. Но Эми ни в чем не виновата! Она девочка и не такая сильная, как я. Ты не должен был так на нее кричать.

Брэди с достоинством повернулся и пошел к двери. Коуди смущенно смотрел вслед мальчику. Господи, ну за что ему эти муки?! Что он такого сделал?

— Ох, дерь… — Коуди чуть не откусил язык, чтобы удержаться и не выругаться покрепче, благо остался на кухне один. — Ох, лошадиный хвост! — затравленно оглядевшись, договорил он и печально вздохнул.

Как и было условлено, Реб начал учить Кэсси ездить верхом. Припадая на костыль, размахивая обрубком левой руки, он хрипло давал указания. Лоуренс оказался требовательным учителем. Кэсси удивлялась, откуда городской пьяница так хорошо знает и понимает лошадей, пока не выяснила, что во время войны он служил в кавалерии. День за днем девушка училась ездить на молодой, но довольно послушной кобыле по кличке Леди. Эми и Брэди обычно в это время сидели на заборе и подбадривали ее криками, когда она проезжала мимо них по загону. Довольно быстро Кэсси вполне освоилась и уже могла самостоятельно доезжать до ближайшего пастбища и обратно.

Коуди был доволен: она определенно делала успехи. Раз или два он присутствовал на уроках, но вид округлой попки, подскакивающей при движении в седле, приводил его в такое возбуждение, что он старался поскорее скрыться. На всякий случай Коуди решил держаться подальше от кораля, когда там упражнялась Кэсси. Как только девушка стала вполне сносно держаться в седле, Реб начал учить ее управлять фургоном. К тому времени он уже не нуждался в костыле и, прихрамывая, передвигался на собственных йогах: в последний свой визит на ранчо доктор Страйгл снял лубки и повязки и сообщил, что кости у Реба полностью срослись. А вскоре Кэсси стала учиться стрелять. Для этого на одном из пастбищ было оборудовано импровизированное стрельбище, куда детям сопровождать ее не разрешалось.

Примерно в то же время случилась цепь странных происшествий. Сначала почему-то оказались открытыми ворота одного из загонов, и почти сотня голов скота, предназначенного для продажи, исчезла. Потребовалось три дня, чтобы найти животных и перегнать на старое место. Затем неожиданно загорелся один из амбаров, но, слава Богу, огонь вовремя обнаружили, и он не успел натворить много бед. После очередного случая Коуди пришел к твердому убеждению, что все эти происшествия отнюдь не следствие природных причин или Божьего провидения. На этот раз несчастье чуть было не произошло с детьми.

Они играли в большом сарае, когда из-под потолка обрушилась тяжеленная кипа спрессованной соломы. Если бы мгновением раньше Эми и Брэди не увидели прибежавшего в сарай Черныша и не бросились бы к нему, их бы попросту раздавило: солома упала всего в нескольких дюймах от ребят… Коуди заметил, что с того случая, когда он потерял над собой контроль и обидел Эми, дети стали его избегать. Происшествие в сарае, чуть не стоившее детям жизни, неожиданно сильно подействовало на Картера. Он и сам поразился, почувствовав, насколько дороги ему эти ребятишки. Ему хотелось… Впрочем, он и сам толком не знал, чего ему хотелось, а Эми и Брэди так явно сторонились его, что у Коуди руки опускались. К тому же после случая в сарае дети стали совсем уж тихими и молчаливыми, что было для них совершенно несвойственно.

Несколько дней спустя Кэсси попросила Коуди быть повнимательнее к детям, как-то утешить их.

— Знаешь, я никак не могу прийти в себя после этой жуткой истории в сарае. Бедные ребятишки! Они сейчас так нуждаются в любви, ласке и сочувствии! — начала она и выжидающе посмотрела на Коуди. Был один из тех редких вечеров, когда Кэсси и Коуди вместе сидели после ужина в гостиной; у Картера не было никаких дел, и он никуда не собирался уходить. Эми и Брэди, поужинав, отправились спать. И девушка решила, что сейчас самый благоприятный момент, чтобы поговорить с Коуди о его отношении к детям.