Пуэрто-Принсипе был захвачен на рассвете в Страстной четверг 29 марта 1668 года; при этом в сражении погибло около сотни солдат и ополченцев. Став хозяевами города, флибустьеры согнали всех испанцев и их рабов в две церкви — Ла-Мерсед и Сан-Франсиско, а сами отправились грабить покинутые дома. Во время погрома сгорели или, возможно, были похищены городской архив с документами и ценные церковные книги, содержавшие регистрационные записи о крещениях «белых детей».

Опустошив Пуэрто-Принсипе, англичане и французы организовали несколько летучих отрядов для набегов на окрестности.

«Времени у них было в обрез, — замечает Эксквемелин, — ибо они собирались оставаться в городе, пока не иссякнет пища и питье. Бедным, несчастным пленникам, сидевшим в церкви, приходилось очень туго, они проводили время куда менее приятно, чем пираты, живя впроголодь и испытывая всяческие муки, которые им причиняли пираты, старавшиеся выведать, где спрятано их добро и деньги. Но у большинства бедняг, как ни пытай, не было ни того ни другого: ведь они трудились день-деньской, чтобы прокормить своих жен и детей. Изверги не желали обычно ничего знать; они говорили: либо принеси деньги, либо повесим. И бедные женщины, прижимая к груди своих младенцев, жили в ожидании ужасного конца… А пираты были лишены чувства жалости. Всякий раз, когда являлась у них нужда в мясе, они приканчивали корову или иную скотину, себе выкраивали лучшие куски, а остатки бросали пленникам…»

Когда запасы провизии подошли к концу, Морган отдал приказ готовиться к возвращению на корабли. От испанцев потребовали выкуп за сохранность города и освобождение пленников. В ответ испанцы заявили, что налетчики отобрали у них все деньги и имущество и теперь они — нищие. Морган не поверил им. Он объявил, что будет ждать выкуп еще две недели «и за это время деньги должны быть доставлены во что бы то ни стало».

Между тем несколько буканьеров, охотившихся за городом, поймали негра-раба. При обыске у него нашли письмо, адресованное одному из горожан. Оказалось, что письмо написано губернатором города Сантьяго-де-Куба доном Педро де Байона Вильянуэва. В нем он писал, что «вскоре придет многочисленное подкрепление и что горожанам не следует спешить с выкупом, они должны добиться новой отсрочки дней на четырнадцать».

— Я так и думал, что испанцы прикидываются бедняками, — сказал Морган своим капитанам. — Решили поводить нас за нос.

Немедленно был отдан приказ везти всю добычу на берег моря, к тому месту, где стояли корабли. Затем испанцам объявили:

— Если на следующий день вы не внесете выкуп за город, он будет сожжен дотла.

Испанцы вновь предприняли попытку потянуть время, уверяя, что так быстро им не удастся собрать требуемую сумму. «Наконец, — пишет Эксквемелин, — путем всяческих козней Моргану удалось получить пятьсот голов скота и засолить впрок мяса и сала. Он взял с собой шесть знатнейших жителей в качестве заложников, прихватив также рабов, и отправился на побережье (по испанским данным, флибустьеры покинули Пуэрто-Принсипе 1 апреля — в день Воскресения Иисуса Христа. — В. Г.). Днем на то место, где стоял Морган со своей флотилией, пришли испанцы, привели последних коров и потребовали заложников. Но Морган… отказался выдать заложников, пока мясо не будет перенесено на корабль. Чтобы освободить своих сограждан и главу города, испанцам пришлось вместе с пиратами разделывать туши и засаливать мясо».

Когда флибустьеры были заняты на берегу заготовкой мяса, между французами с Тортуги и их английскими коллегами вспыхнула ссора; по словам Эксквемелина, «они едва не пропороли друг другу животы во время драки, которая завязалась, когда один англичанин убил француза, поспорив с ним из-за какой-то мозговой кости. А дело было так: когда разделывают мясо, высасывают мозг… Француз разделывал тушу. Пришел англичанин и высосал мозговую кость. Началась ссора, которая кончилась стрельбой из пистолетов. При этом, когда они стали стреляться, англичанин хитростью одолел француза: он выстрелил противнику в спину. Французы собрали приятелей и решили схватить англичанина. Морган встал между спорщиками и сказал французам, что уж если они так заботятся о правосудии, то пусть подождут, пока все не вернутся на Ямайку — там они и повесят англичанина. На его жизнь не посягали бы, если бы он стрелял не по-предательски… Итак, Морган приказал связать преступника по рукам и ногам, чтобы доставить на Ямайку. Тем временем все мясо было засолено и доставлено на корабли. Морган освободил заложников и вышел со своей флотилией в море; в качестве сборного пункта для дележа добычи он наметил один из островков близ берега Кубы. Там пираты разделили добычу…»

Выручка составила не менее 50 тысяч пиастров золотом, серебром и различными товарами, хотя флибустьеры надеялись на более солидный барыш.

В британских архивах хранится «Информация адмирала Генри Моргана и его офицеров, капитанов Эдварда Коллира, Джона Морриса-старшего, Томаса Солтера, Джона Анселла, Томаса Кларка и Джона Морриса-младшего об их последней экспедиции на испанское побережье… данная генерал-лейтенанту Порт-Ройяла [Джеймсу Модифорду] по распоряжению его превосходительства» (датирована сентябрем 1668 года). В этом документе Морган и его компаньоны пытались оправдать свои действия на Кубе необходимостью запастись провиантом и найти доказательства того, что испанцы формируют вооруженные отряды для вторжения на Ямайку. Краткое изложение указанного документа приводится в английском «Календаре государственных бумаг»: «Капитан Генри Морган, получив около восьми месяцев назад полномочия от его превосходительства собрать английских приватиров и захватывать пленных испанской нации, посредством чего он мог бы узнать о намерениях неприятеля вторгнуться на Ямайку, о чем сэр Томас [Модифорд] имел частые и настойчивые сообщения, собрал 10 парусных судов и около 500 человек. Они отправились к южным островкам Кубы, где почти умирали от голода, и, обнаружив некоторое число французов в таком же [бедственном] состоянии, они высадили своих людей на берег; видя, что весь скот был угнан вглубь страны, а жители бежали, они прошли 20 лиг к Порт-Принсипе на севере острова и после небольшого сопротивления сделались хозяевами оного. Здесь они узнали, что 70 человек были собраны, дабы идти против Ямайки; что такие же сборы были осуществлены на всем том острове и значительные силы ожидались из Веракруса и Кампече вместе с военным снаряжением, отправлявшимся в Гавану, а из Порто-Белло и Картахены — в Сантьяго-де-Кубу, о чем он [Морган] немедленно послал сообщение губернатору Модифорду. По просьбе испанцев они воздержались от сожжения города или увода пленных, но за 1000 быков отпустили всех».

8 апреля 1668 года, спустя неделю после ухода флибустьеров из Пуэрто-Принсипе, дон Педро де Байона Вильянуэва в письме королеве-регентше дал свою оценку случившемуся:

«Корабли англичан и французов продолжают оставаться у этого побережья, изучая его порты, источники пополнения запасов пресной воды и места охоты, предполагая, что, захватив в Пуэрто-Принсипе огромное количество солонины, они достаточно обеспечили себя для более крупных предприятий; об этом я предоставил отчет губернатору Гаваны… Госпожа, когда я поразмыслил над случившемся в Пуэрто-Принсипе и о том, что тамошние жители всегда проявляли интерес к такого рода торговле с пиратами, мне показалось уместным вызвать к себе сержант-майора и ординарного алькальда, чтобы выслушать их после того, как им было предъявлено обвинение в преступлении, которое они совершили, и посмотреть, какое же опровержение они могут предложить, учитывая, что в том поселении имеется весьма значительное количество людей и что при тех возможностях, которые предоставляют местность и скалистые горы на протяжении четырнадцати лиг, местные жители, столь практичные и опытные в горах, даже имея на две трети меньше народа, могли бы разбить врага. Если потребуется, они понесут суровое наказание, дабы послужить уроком другим местам, для которых стало уже привычным уступать любому числу врагов, не рискуя людьми даже по такому серьезному поводу, как зашита своей родины и своего короля».