было совершенно не так. И даже не так, как в изначальном плане.

По ширине зала тянулось несколько белоснежных арок, наверху каждой из которых блестели дорогие люстры, будто сотворенные из драгоценных алмазов. В дальнем углу стоял стол с закусками, от многообразия еды на котором у меня зарябило в глазах.

Всё было разложено максимально эстетично и полностью по моему вкусу.

Около панорамного окна, как Эбигейл и хотела, стоял длинный стол с алкоголем. Бокалы с белым и красным вином были расставлены в строгом порядке ― по цвету и вкусу ― образуя фигуру, напоминающую сердце.

На соседнем столике стояли стаканы с лимонадом, соком и водой, которые создавали такие же незатейливые, но изысканные фигуры.

По залу ходили официанты с подносами ― кто―то с шампанским, которого не было на столиках, а кто―то с закусками, аромат которых доносился даже из другого конца зала.

Официанты были одеты в элегантные черные брюки, такого же цвета жилетки и белые рубашки, красоту которых подчеркивали бабочки с металлическим отливом.

Думал, что больше уже ничто не сможет его удивить.

Понял, что ошибся, когда взгляд переместился на сцену.

Эбби расширила её ― Господи, как? ― и оборудовала всем необходимым.

Понял, что чувствую гордость за эту сумасшедшую и улыбаюсь, хотя не должен.

— Дарен, ― услышал раздраженный голос Холли и прочистил горло, ― зачем эта неумеха поставила столы? Разве она не знала, что это фуршет?

Конечно же, Эбигейл знала. Ведь я лично говорил ей. Но всё равно поставила несколько столиков, и на каждом ― вазу с цветами.

— Хэй, принцесса, иди сюда! ― я посмотрел на Пола, радостно махающего кому―то в толпе. Проследил за его взглядом и замер, увидев улыбающуюся Эбби.

На ней было простое кремово―бежевое платье выше колен, обрамленное красивыми рисованными цветами, а её длинные золотистые волосы непослушными волнами падали на плечи. На её лице не было ни грамма макияжа, оно вообще было совершенно обычное, так почему же я не мог оторвать от него взгляд?

— Это просто сказка, красавица! Как ты одна смогла всё это сделать?

— Если честно, мне помогали, ― немного застенчиво ответила она, мельком взглянув на меня. ― Я не справилась бы без помощи.

— Кто бы сомневался, ― язвительно бросила Холли.

— Рада видеть вас, мистер Бейкер, ― тихо сказала она, смотря прямо на меня. Наши взгляды встретились, и я ощутил, как все внутри перевернулось. ― И вас, мисс Тревис.

Холи снова фыркнула, но на это никто не обратил внимания.

— А вот и вы! ― раздался счастливый голос. ― И где вас, позвольте спросить, черти носили? Мы с Эбби устали ждать, пока вы, наконец, притащите сюда свои деловые задницы.

Глаза девчонки испуганно забегали.

— Я так не говорила…

— Да ладно тебе, ― весело рассмеялась Элейн, ― мой брат хоть и совсем не понимает шуток, но знает, что ты никогда бы так не сказала. Ведь ему абсолютно никто не смеет перечить, я права?

— Ты приняла лекарства? ― спросил, игнорируя её сарказм

— Прошу тебя, не начинай, ― вздохнула она, ― мы ведь на празднике!

— Это не праздник. Ты знаешь, что тема вечера серьезная. Как и твоё здоровье.

— Да, я приняла лекарства, ― закатив глаза, ответила она.

— Мне кажется, идея с бокалами просто чудесная, ― втиснулся в разговор Пол, вызывая невольную улыбку на губах Эбби. ― Она очень оригинальная и определенно привлекает внимание гостей.

— Как по мне, так это скорее ребячество, ― съязвила Холли. ― Похоже, эта девочка забыла, что работает на серьезную компанию. Я так и вижу утренние заголовки: «Дарен Бейкер превратил благотворительный прием в детский утренник», ― выплюнула она, а затем осторожно забрала свою руку, ― я поищу Агнесс и попытаюсь хоть немного спасти положение. Возможно, мне это удастся, и она напишет не такую разгромную статью.

Поймал на себе хмурый взгляд Пола.

Чувству справедливости этого парня можно было позавидовать.

— А я думаю, что ты настоящая молодец, ― Эбби подняла на него глаза, ― раньше мне доводилось восхищаться лишь твоими зарисовками, но теперь я знаю, что они лишь малая доля того, что мне посчастливилось увидеть. Это просто сказка, ― затем он сжал её плечо и добавил, ― самая настоящая.

— Я думаю точно так же, ― улыбнулась Элейн, подъезжая к ней ближе. ― Для того, чтобы организовать всё это, нужно не только желание, но силы, упорство и огромный талант. Не каждый профессионал способен сотворить подобное, не то, что любитель, ― усмехнулась она, и я заметил, как искренне улыбнулась Эбби.

— Кстати, насколько я помню, ты обещала нам что―то запоминающееся.

— Да! ― после слов Пола её глаза загорелись. ― Надеюсь, вам понравится! Особенно тебе, ― добавила, сильнее сжимая руку Элейн.

Затем коснулась своего микрофона, и почти в ту же секунду свет в зале погас.

Послышалось изумленное перешептывание гостей.

На автомате начал придумывать, как разгребать последствия, а заодно и перебирать в голове способы, которыми буду убивать эту невыносимую девчонку.

Потянулся к мобильнику, чтобы позвонить электрику и спасти хоть что―то от этого вечера, но неожиданная вспышка света заставила меня замереть.

Сцена загорелась серебристо―синими огнями, а по полу иллюминацией забегала вода. Все в зале восторженно ахнули, удивленно осматривая магию под своими ногами.

— Как ты это сделала? ― улыбаясь, весело кричала Элейн, пока Пол забирал шампанское с подноса проходящего мимо официанта.

— Это еще что! ― рассмеялась Эбби, а затем указала на сцену. ― Ты туда посмотри.

Она послушно развернулась, наблюдая за тем, как сцена переливается всеми возможными цветами. Как сверху спускаются композиции из белых цветов, с которых свисают ярко мигающие гирлянды, освещающие всю площадку.

Зрелище и без того было впечатляющим, а когда огромный шар начал вертеться, прямо из его ядра вышла девушка. В этот момент заиграла музыка.

Ее небесно―белое платье заиграло, а светлые волосы рассыпались по плечам.

Она подошла к микрофону, и я услышал, как ахнула Элейн.

— О Господи, глазам своим не верю…

— Это… ― Пол даже дар речи потерял. ― Это же…

— Лара Фабиан, ― тепло улыбнулась Эбби.

— Эта песня… ― выдохнула Элейн, по щекам которой струились слезы. ― «Ты ― мое сердце». Моя самая любимая.

В абсолютной тишине все присутствующие слушали светловолосую итальянку, восторгаясь её божественным голосом и завороженно ловя каждое её слово.

Но я смотрел совсем не на неё.

Я не мог оторвать глаз от девушки, которая держала за руку мою сестру ― единственное дорогое, что у меня было. Наблюдал за тем, как искренне менялись эмоции на её лице: как она супила брови и кусала губы, как высоко