Внутри паба, на двух огромных экранах транслировался футбольный матч.

Футбол в частности и земной спорт в целом Белка презирала. Ей всегда хотелось увидеть длинноногих спортсменов-паяцев со смешными прическами и в ярких одеждах не на стадионе, а на поле, где сходились рыцарские отряды не поделивших что-то сюзеренов. Вот бы они тогда побегали от копий и мечей, от тяжелых копыт боевых скакунов!

Ни на кого не обращая внимания, Изабелла прошла прямо к стойке и села на высокий табурет. Стоящий за стойкой здоровяк в белой майке, весь покрытый татуировками и с серьгой в ухе, посмотрел на хрупкую посетительницу с сомнением.

– Хиросиму, – приказала та, – нет, две!

Раздавшийся позади рев ознаменовал очередной гол.

Белка поморщилась. С трудом дождалась, пока бармен подожжет трехцветный напиток, в слоях которого расползалась атомным облаком капля гренадина, и вылила его в себя. Спустя мгновение в желудке заворочалась горячая змея. Очень злая змея.

– Повтори! – она стукнула стопкой о стойку и подхватила вторую, уже подготовленную.

Бармен поджал губы, но ничего не ответил – принялся готовить новый шутер.

Спустя десяток ядерных взрывов в отдельно взятой стопке боль в сердце Белки немного притупилась, а точнее, была вытеснена. Гневом. Развернувшись на табурете, она прищуренными серыми глазами оглядывала уставившихся в экраны мужиков, подмечая детали, приятные и не очень. Вот они, земные мужчины! И ничего им не надо кроме кожаного мячика! Ни любви, ни заботы, ни преданности!

– Любишь футбол, куколка? – остановился перед ней один из посетителей.

– Дерьмо твой футбол! – хмыкнула Изабелла.

– Что ты сказала? – возмутился мужик. – Повтори!

– Шон, проходи мимо, – миролюбиво посоветовал бармен.

Выражение лица рыжей ему очень не понравилось. От такой хрен знает, чего ожидать! То ли отсосет всем прямо здесь, то ли глаза повыкалывает!

– Не-е-ет, пусть эта сука повторит, что сказала! – набычился Шон.

В трансляции как раз наметилась рекламная пауза и в павшей на зал тишине Белка четко и громко повторила:

– Дерьмо ваш футбол! И сами вы дерьмо!

– Ох, е… – бармен потянулся к телефону, но набрать полицию не успел, потому что Шон, занесший над посетительницей руку, вдруг перелетел через стойку, въехав головой в стеклянные полки с бутылками.

Резкий запах алкоголя наполнил воздух.

– А я говорю, что футбол – дерьмо! – упрямо наклонив голову, сообщила Белка ошарашенным посетителям паба. – Самое дерьмовое дерьмо в этом дерьмовом мире!

– Да сама ты… – взревел один из зрителей, градус которого вполне способствовал необдуманным решениям.

И бросился на рыжую, увлекая остальных.

Замелькали ноги, руки, головы… Чья-то бейсбольная бита… Монтировка… Заплакал плазмой и почернел разбитый экран… Вылетело оконное стекло…

Ярость – это жар сердец, пожирающий разум. И Белка щедро делилась своей яростью, обрушивая сцепленные в замок руки на чьи-то головы, выворачивая конечности, уходя из-под ударов. Битва пела в ее крови, и нота дрожала, поднимаясь в небеса. Ей бы следовало родиться валькирией, здесь, на Земле, в незапамятные времена, и носиться северным ветром по ледяным просторам, собирая души воинов, но вот поди ж ты, она родилась на Кальмеране, который в других мирах называли отстойником, но где, демоны всех побери, мужики бились на поле боя не за обладание дурацким мячиком, а за собственные жизни!

Кто-то обхватил Изабеллу сзади. К ее удивлению, выбить блок никак не удавалось. А незнакомец уже тащил ее к выходу. Озверев, она лягнула его в колено. Другой бы от такого удара лишился сустава, а этот продолжал невозмутимо нести ее на улицу, где уже слышался звук полицейской сирены.

Снаружи было немногим менее душно, чем в баре. Незнакомец поставил Белку на землю, развернул к себе и улыбнулся, приоткрывая чуть выступающие белоснежные клыки.

– Уоллер, твою мать, какого?.. – заорала она.

Боль не ушла, только притупилась! Хотелось назад – в потную, полную агрессии толпу, в которой было так радостно!

– Пора баиньки! – нежно сказал Виллерфоллер и вырубил ее коротким ударом.

Подхватил на руки, ступил в темноту проулка между двумя домами и был таков.

* * *

Шум ночного дождя рассказывал о несбыточном.

В комнате был приглушен свет, из распахнутого окна веяло духотой и влагой. Изабелла села, потирая лицо ладонями. Тоненько, будто комар над ухом, ныл висок.

– Проснулась? – не оборачиваясь от мерцающего экрана, уточнил Виллерфоллер. – Кофейник и кружка рядом с тобой.

Его пальцы порхали по клавиатуре компьютера, рождая на экране строки новой статьи.

– Спасибо, – пробормотала она, наливая себе кофе. – Компанию составишь?

– Дай мне десять минут. И, если пожелаешь, мы опустошим мой бар! – хохотнул тайерхог.

– Нет, благодарю! – Белка сделала внушительный глоток. – Пожалуй, на сегодня хватит!

Кофе был горяч и хорош. Его вкус и аромат почти разогнали дымку в сознании, заставив ясно вспомнить события последних нескольких часов.

Монти… Дьявол тебя побери!

Допив кофе, Изабелла направилась в ванную комнату. В квартире Уоллера она ориентировалась прекрасно, поскольку не раз здесь бывала. Из зеркала на нее глянуло бледное взъерошенное создание с синяком на скуле.

Белка стояла под ледяным душем до тех пор, пока от дымки в голове не осталось и следа. И только после вернулась в гостиную, стуча зубами от холода.

– Пей, – пододвинул к ней кружку Уолли.

Он был одет в простую белую футболку, подчеркивающую разворот плеч, и мягкие спортивные штаны.

Изабелла выдула вторую кружку и только хотела заговорить, как оборотень опередил ее.

– Вчера звонил Джей, сказал, что беспокоится о тебе, но сам проверить не может – занят… Ну, ты его знаешь! – пояснил он.

– Знаю, – кивнула Белка.

– Я отследил тебя по сигналу трансира и не дал разнести какой-то спортбар. Хотя, надо признать, завела ты их знатно! Меня прямо корежит от зависти, как завела!

Изабелла фыркнула, едва не расплескав кофе. Когда-то давно, в темном кальмеранском прошлом, она мечтала о брате: добром, сильном и веселом парне, который бы защищал и оберегал ее просто так, не требуя ничего взамен. Кого из богов пяти миров нынче благодарить ей за двоих – Джея и Уолли, ставших для нее семьей?

– Ты не торопишься? – уточнила она.

– Статью отправил, поэтому совершенно свободен, – тайерхог поставил свою чашку на стол, давая понять, что готов слушать.

– Я встречалась с Монти… – тяжело вздохнув, призналась Изабелла.