Стас посмотрел на самых близких людей, что у него были на данный момент, и почувствовал себя счастливым. Ему казалось, что он дома.

Оказавшись среди друзей, Стас впервые за последние пять лет почувствовал себя в своей тарелке, расслабленно и уверенно. Только здесь он смог быть тем, кто есть на самом деле, обычным простым веселым парнем. Таким его делали окружающие его люди, такие же веселые, простые и жизнерадостные. А разговоры ему нравились еще больше. Здесь не заводили заумных тем про то, кто и как сколотил состояние, так популярных среди богачей, про сплетни, про финансовые новости. На вечеринках среди богачей Стас не мог расслабиться. Там он не чувствовал себя комфортно, поскольку постоянно держался в напряжении, обдумывал каждое слово, жест, взгляд, ему приходилось заводить нужные знакомства. Он давно не отдыхал душой и телом. Впервые в погоне за богатством Стас почувствовал, чего ему не хватало все это время.

Около девяти часов домой засобирались Алексей с Катей, ссылаясь на то, что им пора укладывать дочь спать, если она еще не уснула с бабушкой и дедушкой.

А после половины одиннадцатого ушел и Кирилл, оставив Полину со Стасом наедине.

Стас остался и решил помочь Полине убрать со стола. Он придумал этот предлог для всех остальных друзей, на самом деле ему не хотелось уходить. К тому же его распирало любопытство и азарт, как далеко способна зайти Полина. Он понимал, эта девушка к нему неравнодушна, и задавался вопросом, испытывала ли она такие же чувства к нему пять лет назад еще во время учебы, но не знал ответа. Тогда он не думал об этом и не воспринимал Полину как девушку. А сейчас что-то тянуло его к ней, и ему хотелось продолжить разговоры, где не было проблем, грызущих мыслей о совершенном убийстве. Где не надо было возвращаться к немолодой нелюбимой жене только ради денег. Здесь в тесной квартирке он чувствовал себя уютно и хорошо.

Алкоголь в кругу друзей сделал свое дело, слово за слово, Стас не заметил, как уже целовал Полину.

— Это неправильно, — медленно произнесла Полина после поцелуя, — Ты женат, — но не отходила от Стаса и не убирала его рук со своей талии.

— Неправильно то, что я женился, а поцелуй правильный, — быстро ответил Стас и снова поцеловал девушку.

Давно он не ощущал смешанного чувства, когда девушку не только приятно целовать, но еще есть о чем поговорить, не то, что с куклами-моделями или богачками-клиентками.

— Ты ее любишь?

— Нет, это все ради денег, — Стас не мог оторваться от Полины, его руки уже скользили по ее спине.

— Что же я делаю, — шептала Полина, закрыв глаза, но не могла отказаться от Стаса, — Ты так много для меня значишь еще с университета.

— Ты тоже много для меня значишь, — ответил Стас, не вдаваясь в смысл ее слов, — Я не хочу сейчас уходить, — его руки переместились к ней на грудь.

— А я тебя не гоню, — Полина дала разрешение и принялась расстегивать рубашку Стаса, как и он — ее блузку.

***

На следующее утро Стас подъезжал к дому Аллы счастливым. Секс с Полиной убрал напряжение, и дурные мрачные мысли как рукой сняло. Он зарядился молодой энергией, так не хватающей ему с новой женой.

Понимая, что у жены могут возникнуть вопросы о его местонахождении ночью, Стас приготовился к скандалу.

Войдя в гостиную, Алла тут же спустилась к нему навстречу по лестнице, облаченная в шелковый костюм.

— Хоть бы раз платье надела хотя бы дома, — пробурчал себе под нос Стас.

— Ну и где ты был всю ночь? — тут же набросилась на него жена.

— Я же тебе кинул сообщение, что с друзьями отдыхаю, — равнодушно ответил Стас.

Он понимал, что должен строить из себя любящего мужа, но ничего не мог с собой поделать. Вчера вечером в кругу друзей он окунулся в другой мир, где мог быть счастливым по-настоящему, где не надо строить из себя того, кем он не являлся.

— И что это за друзья такие? — Алла с ревностью смотрела на Стаса, пока он наливал виски в стакан.

— С универа. Можешь проверить, если хочешь.

— И девушки были?

— Были. У нас университет не чисто мужской. — Сделав глоток, Стас спохватился, что, возможно, слишком резко говорит с женой, и решил ее успокоить, — Но они потом рано уехали, а мы с парнями продолжали пить.

— Слушай, со мной этот номер не пройдет, — жестко говорила Алла, — Я не для того выходила замуж, чтобы муж по ночам дома не ночевал.

— Ну, извини, я не подумал.

— Ах, он не подумал! — вскрикнула Алла, — Чтобы больше такого не было!

— Слушай, хватит мной командовать, — Стас не сдержался, почувствовав себя настоящим мужчиной, он не мог позволить командовать собой женщине, пусть даже его богатой жене, — Я тебе не мальчишка и не мямля, как твой бывший.

— Ах, так? — прошипела Алла и тут же влепила пощечину Стасу.

Не ожидая подобного поведения от Аллы, Стас еле сдержал гнев, чтобы в ответ не ударить женщину, которая все больше его раздражала. Наградив ее взглядом, полным ненависти, он резко поставил стакан на стойку бара, отчего напиток разлился, и пулей вылетел из дома.

После небольшой поездки по городу Стас заехал к Полине и остался у нее на еще одну чудесную ночь.

Спустя четыре месяца осенним поздним вечером Стас постучал в дверь сгнившего старого деревянного дома и огляделся по сторонам. Северный район числился самым опасным районом города, и Стас очень давно здесь не был. За старыми заводами еще остались деревянные постройки, почти граничащие с лесом, до которых городская застройка не добралась.

Везде стояла такая темнота, что Стас почти ничего не видел. Только одинокий фонарь у дороги отбрасывал свет на несколько метров вокруг. За заросшим двором, на котором валялся мусор, проглядывались очертания соседних домов, таких же старых и покосившихся, с темными окнами. Стас передернулся, если в окнах не горел свет, то это не значило, что в домах никто не жил.

Заскрипела дверь, и на пороге появился Игнат Багров.

— Привет, брат, спасибо, что приехал, — запинаясь, медленно произнес Игнат хриплым голосом.

Взглянув на брата, Стас его не узнал. Перед ним стоял болезненно худой человек в рваных грязных джинсах и потрепанной куртке, которому на вид нельзя было дать его тридцать восемь лет. Выглядел он на все пятьдесят. Волосы спадали на плечи слипшимися грязными прядями, и нельзя было догадаться, что они на самом деле светлые, русые, как у Стаса. Морщинистый лоб пересекал жирный шрам.

— Входи, — Игнат посторонился, и Стас вошел в дом.

В нос ударил запах плесени, вонючей одежды, пропахшей потом, смешанный с табачным дымом. Стас оказался в крошечной кухне, если помещение так можно было назвать. Неизвестно когда в последний раз тут что-то готовили. В углу стояла сломанная конфорка, ни чайника, ни плиты, ни холодильника Стас не заметил. На грязном полу валялись окурки, пустые упаковки от макарон, хлеба и ржавые консервные банки. Только у окна стоял старый стол и стулья. Под потолком болталась одинокая тусклая лампочка.