— Ничего.

Ладонь мальчишки красноречиво ныряет под расстёгнутую куртку, и Слава неожиданно понимает, дело не в ноге.

«Он до тебя добрался, да? Бок или живот?»

Холодок проходит по спине, и взгляд невольно прикипает к спинке переднего сидения.

«Что ты сделаешь, когда узнаешь?..»

— Богдан, не ври мне.

— Всё в порядке, — упрямо настаивает тот, сглатывая и отворачиваясь к окну.

— Ну, раз ты так говоришь…

Слава едва не влетает лицом в спинку переднего сидения, когда Герман резко тормозит. Шумно втягивает носом воздух Богдан, уже совершенно явно прижимая ладонь к боку.

Хлопает дверца со стороны водителя, а затем распахивается со стороны Богдана и Герман вытаскивает того на улицу за шкирку, будто щенка. Слава выскакивает следом, бросая рюкзак на сиденье и оббегая машину, однако вмешиваться не спешит.

Богдан прячет лицо от направленного в его сторону света фонарика и ворчит, пока Герман ощупывает его ногу в поисках раны:

— Я же сказал, что всё в порядке. Может, наступил на что-то и не заметил. Всё…

Слова обрываются болезненным стоном, когда Герман добирается до бока, и Богдан сгибается.

— Ты прав, не нога. Показывай.

Богдан молча задирает толстовку. В свете фонарика отчётливо виден большой квадрат белого пластыря.

— Отклеивай, — требует Герман, а когда Богдан возмущенно открывает рот, направляет луч фонаря в лицо, так что тот тут же отворачивается зажмуриваясь. — Могу сам.

Под тронутым кровью пластырем оказывается след укуса: воспалённый, но неплохо обработанный. Слава тут же вспоминает, как Богдан уединился в ванной, пока они приводили квартиру в порядок.

— Ты прекрасно понимаешь, что такое нельзя скрывать.

Богдан морщится, осторожно приклеивая дрожащими пальцами пластырь обратно и ничего не говоря. Будто и не с ним разговаривают. Герман же всё продолжает, и голос его становится лишь холоднее.

— Ты понимаешь, что это оборотень?

— Герман, — зовёт Слава, подступая ближе. Он уже был свидетелем подобной ситуации и от одной мысли о повторении его бросает в холодный пот. — Ты ведь помнишь, что это был не альфа?

«Если вообще оборотень. У них не бывает таких глаз…» — Слава не говорит этого вслух, потому что понимает, Герман отмахнётся. Тем более сейчас.

— Не лезь.

Короткое хлёсткое требование зарождает внутри злость и Слава, преодолев разделяющие их пару шагов, прикрывает Богдана плечом.

— Это не твоё дело, — повторяет Герман.

— Когда-то давно я уже видел подобное, — начинает Слава, встречаясь взглядом с холодными глазами. — Случайный укус беты во время охоты и разрушенная семья. Мать настолько не желала понять, что её ребенок всё ещё человек, что пыталась убить. Она была не права. Укус беты не сделал из её ребенка оборотня, но то, к чему привела её импульсивность, уже не исправить. Не пори горячку. Ты всегда можешь дождаться следующего полнолуния, если не уверен в своих же выводах, и посмотреть что будет.

Отступать Слава не собирается. Замолчав, он так и продолжает стоять между Богданом и выключившим фонарик Германом. Стоять и смотреть, потому что взгляда опускать он тоже не собирается.

Герман должен успокоиться.

Мимо проносится несколько машин, прежде чем тот всё-таки отмирает и отзывается.

— Спелись.

Голос звучит внезапно насмешливо, вот только, несмотря на появившуюся на губах усмешку, взгляд у Германа остаётся холодным.

— Садитесь в машину. Дождёмся полнолуния.

Когда они добираются до квартиры, Богдан прячется в комнате, а Герман запирается вместе с Леонидом, предоставляя Славу самому себе. Чему он несказанно рад, хотя желание узнать, о чём сейчас идёт речь за закрытой дверью, ещё некоторое время тревожит его. Вплоть до того момента пока Слава, переодевшись, не забирается к себе под потолок и не открывает ноутбук Сидра.

Короткий недовольный рык вырывается из горла непроизвольно, когда он понимает, что тот запаролен.

— Солнце моё, — приветствует Слава, когда трубку наконец-то берут, памятуя о том, что обещал больше не называть Сабину дщерью Артемиды.

— Какого чёрта? Ты на время смотрел, Слав? — хрипит на том конце голос Сабины и Слава растерянно отстраняется от мобильника, чтобы взглянуть на часы.

— Упс… Прости, — честно кается он, глядя на подбирающиеся к двум часам ночи цифры, а потом частит, даже не думая сворачивать разговор. — Но если бы это не было важно, я бы не позвонил, честно. Ты не знаешь, как можно войти в комп не зная пароля? — на последнем предложении он понижает голос и выглядывает из-за бортика, чтобы убедиться, что в комнате никого кроме него нет. — Я могу поискать в интернете, но боюсь сломать машинку своими экспериментами, а мне очень нужно посмотреть что внутри.

— Так. Чей компьютер ты решил хакнуть?

— Хозяин возражать не будет, так что на счёт этого не переживай. И права качать тоже не начнёт. Потом, если захочешь, я тебе всё расскажу, обещаю. Но не сейчас. Так ты мне поможешь?

— Слааав, — тянет Сабина и Слава зеркалит её, добавляя в ответ просительные нотки:

— Сабииин. Так да или нет?

— Да…

По ту сторону что-то шуршит, потом Слава слышит приглушенный разговор, а следом трубку снова берут, однако голос принадлежит совершенно другому человеку.

— Так, мне сказали, что тебе надо вскрыть жестянку, а ты в этом плаваешь.

Слава какое-то время переваривает, пытаясь вспомнить владелицу голоса.

— Да или нет? — хмуро торопят его на том конце и Слава вспоминает: «Маша». Голос принадлежит невысокой охотнице ходившей с ними на Таутай-лак.

— Да.

— Тогда слушай. Там ничего особо сложного нет.

Под чутким руководством Маши ноутбук поддаётся, позволяя войти и отдавая в руки Славы все секреты его владельца. Ему только и остаётся, заглянуть в них, пробежавшись по папкам и файлам. Что Слава, попрощавшись, и делает, залипая в ноутбуке, однако, не забывая прислушиваться к окружающей обстановке. Быть пойманным совсем не хочется.

Спустя полчаса Слава жалеет, что нельзя просто снять с ноутбука жёсткий диск. Это было бы куда как легче беготни по папкам, которых оказывается на удивление много.

Перебирая файлы, Слава едва не пропускает