Стояли в темноте, ржали. Но я знаю таких бродячих псов, эти стаи. Первый прохожий станет их жертвой, вопрос времени. И чтобы убедиться в своей правоте, этим прохожим стал я. Иду себе, посвистываю, никого не трогаю. И тут меня эти псы с городских окраин окружили (песня хорошая оказалась, запала). Мол, отец, деньга есть? А телефон? А огонёк? И нож достают. Щелчок слышу, это он так раскрывается. Я говорю им, у вас есть один шанс оставить меня в покое, и уйти целыми (на самом деле, я бы их никуда не отпустил). Они смеются громче и один из них кидается на меня, пока что без ножа. Бьёт мне по лицу, а я даже не пошатнулся. Вижу, голову поднимает, за руку держится, а в глазах проблески страха. Понравилось мне это чувство, за ним теперь и гоняюсь. Я хвать его за шею, душу. А на меня, исподтишка, нападает другой пёс, уже тот, что с ножом. Я даю ему возможность сломать свой нож о мою спину. Все остальные начинают отходить от меня, а когда я сдавливаю шею до хруста, начинают убегать. И сразу стало проще. Бежали они в темноте и очень медленно. Я их по одному — хвать! Распластались в итоге по всему переулку. Раздавил их головы. А на душе так хорошо! Это меня напугало, не понимал в кого превращаюсь. Потом вспомнил Настеньку. И да, правильно я поступил с ними. Нечего тут сомнениям всплывать. Хватит с меня их. Когда жена уходила, вот тогда моё сердце треснуло, когда дочь умерла, оно разбилось и ничто его теперь не соберёт. Долго я с этим боролся, пытался склеить куски, да всё без толку. Как оказалось, не всё сломанное можно собрать. Мой брак, моё сердце, этот жестокий мир. Я могу лишь сделать свой вклад, каким бы маленьким он ни казался.

2.

Кто-то следит за мной. Уже седьмую ночь. Думал, кажется. Но семь ночей подряд, одна и та же машина. Что за дилетанты? И ведь не полиция. Они бы меня давно схватили. Меня ищут. Я знаю. Но я был очень осторожен. Лицо не светил, передвигался по крышам, да только там, где нет освещения и камер. Всегда в перчатках… Тогда кто блядь за мной следит? Не знаю, что делать. Убить их могу очень просто. Если они бандюги какие-то, тогда хрен с ними, прикончу. А если нет? Есть только один способ узнать. Заманю их куда-нибудь да всё узнаю, кто они и что от меня нужно.

3.

Не этого я хотел. Не знаю, что случилось. Страх может вверх взял? Так я неуязвимый же, какой страх? Видимо, старая привычка осталась, бояться. На дорогу вышел, думал припугнуть, остановить машину своим же телом, во они наложат в штаны. И что-то не рассчитал, то ли с какой скоростью они едут, то ли как близко к ним приземлюсь. Получилось, что чуть не убил их. Так и не понял кто они. С виду не бандиты. Два пацана, молодые ещё, по сравнению со мной, конечно. Жаль, что так получилось. Скорую сам вызвал, с их телефона, вроде живы остались. Да только менты подключились. Знает где моя хата. С окна смотришь, и люди разные ходят, таких я раньше не видел, высматривают, выжидают. Я думал бежать, да только куда? И зачем? Мне ж их всех убить придётся, кто на пути встанет. А дальше что? Пока все менты не будут мертвы с ними биться? Нет, так дело не пойдёт. Я за дочь свою мстил, за неё родимую воевал со сбродом. Не хотела бы она, чтобы я невинных убивал. Придётся сдаться. В тюрьме мне бояться нечего. Меня никто там обидеть не сможет. Ни снаружи, ни внутри.

4.

Как видите, ручку я достать сумел. Многое изменилось за эти три дня, или четыре, может пять? Не помню. Нет старых записей у меня здесь, сложно сказать. Решил я всё-таки сдаться. Сомневался до самого конца, боялся конечно, хоть и тяжело это признавать себе. Перед другими страха не показываю. Наоборот, внушаю его. На меня так смотрели, когда я в СИЗО заходил. С уважением что ли. Меня тут уже все знают оказывается, предъявляете? Мне соседи все рассказали, какой я герой для них. Они этих насильников тут тоже решают, так скажем. Интересные ребята в общем. И я вот что осознал — я чувствую себя гораздо свободнее, с тех пор как сюда попал. Удивительно, не правда ли? Из всех мест… И люди тут ближе мне. У всех за плечами трагедии, боль которую так и нужно выпустить. Но это только СИЗО, что в самой тюрьме будет…

Следователь попался вредный, женщина, забыл, как её зовут уже. Не понравилась, такая командная, не люблю таких женщин, больше ласковые нравятся, тихие, чтоб без моего слова никуда. Ни то чтобы я тираном каким-то был, жена была счастлива такому. Хах, счастлива. А что ушла тогда?

В общем, пока ничего интересного не происходит. Могу лишь добавить, что парни живы остались, что в меня врезались, и слава богу.

5.

Перечитывал тут, что написал недавно, странно, будто кому-то пишу на волю о своей жизни, а не для себя веду записи. Может так меняется мышление, когда попадаешь в такие места. Это единственное объяснение, писать-то мне некому.

6.

Судья хороший мужик. Строгий, бандюганов не любить, но ко мне уважение проявил, в глазах его это увидел. К следователю начинаю привыкать, Лариса Ивановна звать её. Запомнил.

На заседание были мужики эти, что в меня врезались — Антоха с Пашей. Добрые. Теперь ещё больше совесть грызёт за них. Может и правильно, что меня закроют. Небось натворил бы чего оставаясь безнаказанным. Смерть невинного человека не перенёс бы. Вижу, как в СИЗО люди страдают некоторое, что по дурости своей руку подняли на жену или на брата. Жаль их.

7.

Сегодня тяжелее всего. У нас в комнате телевизор стоит. Включать его только на новости можно. Мы иногда правили нарушаем, но нечасто. Палево серьёзное. Да и уважают нас, что мы как крысы по ночам будем смотреть без звука почти, всякую дребедень американскую. Я это к чему, включил новости, а там дети в школу идут с цветами. Сразу Настю вспоминаю. Мы с ней успели лишь на одно 1 сентября сходить. Почему у некоторых есть всё? Кто выбирает их?