— Почему? — Маргарет нахмурилась.

— На днях я еду в Милан. — Роберто встал из-за стола. — Все было очень вкусно. Отец прав — ты у меня отличная хозяюшка. — Он чмокнул жену в щеку.

— Возьми меня с собой! Я еще не была в Милане.

— Рита, это деловая поездка. Тебе будет скучно.

— Роберто, ну пожалуйста! Я не буду тебе мешать. А вечером, если у тебя будет время, сходим в «Ла Скала».

— А кто будет управлять всем? Нет, Рита, даже не проси. Я скоро вернусь, а ты смотри, чтобы отец и сестра в мое отсутствие не поубивали друг друга. Я буду тебе звонить. Каждый вечер.

Без Роберто время словно остановилось. Маргарет скучала и оживала лишь по вечерам, когда муж звонил ей. Стефания на нее дулась: Маргарет больше не потворствовала ее тайным свиданиям с Ренато.

Поток деловых гостей, к счастью, иссяк, и Маргарет могла себе позволить немного отдохнуть от бесконечных домашних хлопот.

У покойной Памелы оказалась прекрасная библиотека английской, американской и итальянской литературы. И она с удовольствием перечитывала любимых авторов и открывала для себя новых.

Недели через полторы после отъезда Роберто на виллу вернулась Джина. Стоило Маргарет войти в дом, как она кожей почувствовала перемену и ничуть не удивилась, когда Стефания шепнула:

— Плохие новости! Джина прикатила. Вся из себя довольная… Видела бы ты ее багаж! Похоже, разнесла пол-Европы… Представляешь, даже мне привезла подарок! — Стефания извлекла из пакета бирюзовый атласный топ, расшитый бисером, и, держа его за тонюсенькие бретельки, спросила: — Ну, и как тебе?

— Недурно, — сдержанно заметила Маргарет, покосившись на фирменный пакет с надписью «Рим. Черрути». — Видно, она поменяла тактику. Хочет стать образцовой мачехой.

Джина возлежала на террасе в шезлонге и ловила утренний ультрафиолет. На ней был микроскопический купальник, шикарная шляпа из соломки и темные очки.

— Дорогуша, а вы загорели! — заметила она и, выдержав паузу, добавила: — Вам идет. Женщины с вашим оттенком волос довольно бесцветные…

— Спасибо за комплимент. И с добрым утром! — невозмутимо ответила Маргарет и налила себе апельсинового сока.

— Все никак не забеременеете? — Джина не спеша растирала плечи кремом для загара. — Джакомо беспокоится… Не советую заставлять его долго ждать. Тем более что Роберто снова взялся за старое… Уехал, бросил вас одну…

— Муж уехал по делам, — как можно спокойнее ответила Маргарет, противясь желанию выплеснуть сок Джине прямо в лицо. — Не может же он сидеть рядом со мной целыми днями.

— И ночами. — Джина, нахально, ухмыльнулась и завинтила крышечку на флаконе с кремом. — А вы, дорогуша, весьма благоразумны. Отпускаете мужа порезвиться… Надеюсь, ваше доверие будет вознаграждено. Роберто такой импульсивный, ему все так быстро надоедает…

— Вам виднее! — парировала Маргарет, поставила стакан на поднос и вышла, чтобы последнее слово осталось за ней.

Надо держаться от нее подальше, решила она, благодаря судьбу за то, что у нее есть убежище, но радость ее была недолговечной. За ужином Джакомо заявил, что она по-прежнему должна исполнять обязанности хозяйки дома, и ей пришлось вернуться в дом.

Между тем Джина вела себя так, словно она королева бала. Весь ужин без умолку щебетала.

Можно подумать, без этой цацы киноиндустрия зачахнет, думала Маргарет, слушая россказни Джины из жизни кинозвезд и режиссеров, которые из-за нее якобы почти что передрались.

— Дорогой, ну разве я променяю тебя на карьеру? — Джина нежно погладила Джакомо по плечу. — Придется уезжать на съемки, а я по тебе так скучаю! Ни за что!

Маргарет соображала, под каким предлогом выйти из-за стола, не дожидаясь кофе, но тут дверь в гостиную распахнулась, и вошел Роберто.

Все зашумели, Роберто подошел к жене, и Маргарет, чувствуя слабость в коленях, поднялась и шепнула мужу на ухо:

— Что же ты меня не предупредил?

— Хотел сделать сюрприз, радость моя! — Он прижал ее к себе и, поцеловав в губы, спросил: —Удалось?

— Сынок, будешь ужинать? Паола приготовит тебе что-нибудь, — предложил Джакомо.

— Спасибо, но я поужинал с Бруно в Риме. Хочу поскорее смыть с себя городскую грязь и немного расслабиться. — Он улыбнулся Маргарет. — Пойдем, женушка, приготовишь нам ванну.

Маргарет вспыхнула и пошла с мужем к двери, кожей чувствуя взгляд Джины. На пороге она обернулась и прочла в ее глазах насмешку и, как ей показалось, жалость…

— Как съездил? Удачно? — спросила Маргарет, лежа вместе с Роберто в горячей ванне с душистой пеной.

— Съездил удачно. Но еще лучше вернулся! До чего же здорово возвращаться домой… — Он взял в руку прядь ее волос, намотал на палец и поцеловал. — Пожалуй, мне надо чаще уезжать из дому.

— Я против! — Маргарет погладила мужа по лицу и пробормотала: — Не знала, что ты будешь в Риме…

— А я и сам не знал. Так вышло… — Он взял губку и выжал воду ей на плечи. — Ну, рассказывай, как тут дела. Что Стефания, хорошо себя вела?

— По-разному. Я старалась не вмешиваться… — Она прикусила губу. — А Джина вернулась только сегодня утром.

— Надо думать, опустошила все салоны мод в Европе, — чуть помедлив, небрежным тоном заметил он.

— Между прочим, Джина тоже была в Риме.

— Сладкая моя, Рим — город большой. — Он поцеловал ее в шею. — Ну, все, давай вылезать. Нас ждет ночь любви. Надеюсь, ты соскучилась?

И Маргарет забыла про все свои сомнения.

Теперь она не сомневалась: муж встречался в Риме с Джиной. Он ловко рассеял ее сомнения, но ведь ничего не отрицал!

Если честно, после возвращения Роберто не все шло гладко. Отношения между отцом и сыном лучше не становились, и Роберто все больше и больше замыкался в себе.

Снова зачастили деловые гости. Маргарет старалась быть радушной хозяйкой, но с каждым днем ей это удавалось все с большим трудом. Казалось, она живет на кратере вулкана. Каждый раз, когда она пыталась вызвать Роберто на откровенность, он воздвигал между ними стену.

— Роберто, пойми, я хочу тебе помочь!

— Ты и так помогаешь. — Он чмокнул жену в макушку. — И будь довольна.

Легко сказать! Даже когда они занимались любовью, Маргарет ощущала его отстраненность. Их тела сливались, но мысли Роберто были где-то далеко…

Больше всего Маргарет нравилось, когда они с мужем вместе проводили время на пляже. Правда, в один прекрасный день они увидели на своем любимом месте Джину — та загорала нагишом. Роберто сделал вид, будто ее не заметил, а когда через пару дней обнаружил на том же месте Стефанию — и тоже нагишом, — отчитывал до тех пор, пока она не разрыдалась.

После этого случая они снова переехали в бунгало, и Роберто распорядился, чтобы их никто не тревожил. Даже Стефания побаивалась к ним заходить.