Стараниями Креза лидийцы были спасены, но тем больше у Кира возросло желание растерзать Пактия. Мятежник в страхе бежал на далекий остров Хиос, но просчитался, надеясь там обрести спасение. Не имея возможности достать бывшего казначея силой оружия, персидский царь выменял его у островитян за местность, именуемую Атарнеей.

Позарившись на территорию, греки позабыли о священном законе гостеприимства, не убоялись и мести богов: они силой вытащили незадачливого Пактия из святилища Афины и передали персам. «Однако еще долго после этого, — по словам Геродота, — ни один хиосец не посылал богам в жертву ячменя и не выпекал жертвенных лепешек из урожая плодов в Атарнее. Вообще ничего из того, что рождала эта земля, не употреблялось для жертвоприношений».

Верный пес Кира — Гарпаг — покорял и разорял приморские области Передней Азии, сам же Кир направился к одному из древнейших городов на земле — Вавилону.

Город являлся крупнейшим хранилищем богатств, собранных нововавилонской династией царей. Геродот описывает сокровища одного из храмов, и это описание потрясает воображение:

«Есть в священном храмовом участке в Вавилоне внизу еще и другое святилище, где находилась огромная золотая статуя сидящего Зевса. Рядом же стоят большой золотой стол, скамейка для ног и трон — также золотые. По словам халдеев, на изготовление всех этих вещей пошло 800 талантов золота. Перед этим храмом воздвигнут золотой алтарь. Есть там и еще один огромный алтарь; на нем приносят в жертву взрослых животных; на золотом же алтаре можно приносить в жертву только сосунков… Была еще в священном участке в то время, о котором идет речь, золотая статуя бога, целиком из золота, 12 локтей высоты».

Естественно, такие богатства не могли не манить удачливых военачальников. Впрочем, в начале похода удача хотела отвернуться от Кира, но он не позволил этой капризной особе играть с собой. Здесь, пожалуй, также уместен рассказ Геродота, ибо он прекрасно характеризует Кира:

«Двигаясь на Вавилон, Кир достиг реки Гинда… Когда Кир хотел перейти эту судоходную реку, один из его священных белых коней от резвости прыгнул в воду, чтобы переплыть ее. Однако река поглотила коня и унесла его своим течением. Тогда Кир страшно разгневался на реку за такую дерзость и повелел сделать ее столь мелкой, чтобы впредь даже женщины могли легко переходить, не замочив колена. После такой угрозы Кир отложил пока что поход на Вавилон. Разделив затем свое войско на две части, царь расположил воинов по берегам реки и велел на каждом берегу наметить по всем направлениям 180 прямых, как стрела, каналов, ведущих к реке. Потом он расставил воинов и приказал копать. При большом числе рабочих рук работа была быстро завершена, но все же на нее пришлось затратить целое лето».

Чрезмерное упорство царя в достижении своих целей впоследствии и сведет его в могилу.

Реку Кир наказал, но поход смог продолжить только весной следующего года. Вавилонское войско приняло бой под стенами города, но было разбито и укрылось за мощными стенами. Поражение даже не слишком огорчило вавилонян, так как они запаслись продовольствием «на очень много лет» и были готовы к любой осаде.

Кир оказался в затруднительном положении: измором взять город невозможно, еще меньше надежд взять его штурмом. Мощная продуманная система укреплений делала Вавилон неприступным. Город окружал глубокий, широкий, наполненный водой ров. За рвом шла стена из кирпича (вместо раствора строители клали кирпич на горячий асфальт). Далее шла внутренняя стена — почти такая же по высоте как и первая. В самом городе царский дворец окружала «огромная и крепкая стена», в прочих частях города стены и башни защищали важные объекты (вроде храмового комплекса). Город сплошь состоял из трех- и четырехэтажных домов — они сами по себе являлись крепостями.

Вавилон был неприступен, но имел одну особенность, которой и воспользовался Кир, — река Евфрат протекала прямо через город. Персидский царь разделил войско на две части: одну поставил в том месте, где река входит в город, а другую часть — у выхода ее из города. Затем он приказал воинам, как только увидят, что русло стало проходимым вброд, вступать по нему в город. Сам же царь с нестроевой частью войска отступил выше по течению и принялся рыть канал. С помощью его воду Евфрата отвели в озеро, и, как только вода упала настолько, что стала доходить лишь до колен, персы ворвались в город. Осушение реки происходило в строжайшей тайне, и вавилоняне были настолько ошеломлены происходящим, что не смогли оказать достойного сопротивления. Богатейший и могущественнейший город Азии упал в объятья Кира, словно перезревшая девушка, которая долго ждала избранника.

В конце рассказа о Вавилоне поведаем о некоторых обычаях его жителей в изложении Геродота. Они не относятся к избранной теме, но чрезвычайно интересны.

Любопытным способом вавилоняне исполняли мечту каждой взрослой девушки, то есть обеспечивали ее мужем, причем независимо, красавица она или дурнушка. «Раз в году в каждом селении обычно делали так: созывали всех девушек, достигших брачного возраста, и собирали в одном месте. Их обступали толпы юношей, а глашатай заставлял каждую девушку поодиночке вставать, и начиналась продажа невест. Сначала выставляли на продажу самую красивую девушку из всех. Затем, когда ее продавали за большие деньги, глашатай вызывал другую, следующую после нее по красоте (девушки же продавались в замужество). Очень богатые вавилонские женихи наперебой старались набавлять цену и покупали наиболее красивых девушек. Женихи же из простонародья, которые вовсе не ценили красоту, брали и некрасивых девиц и в придачу деньги. Деньги же выручались от продажи красивых девушек, и таким образом красавицы выдавали замуж дурнушек и калек. Если же кто не сходился со своей девушкой, то по закону требовалось возвращать деньги».

Этот обычай Геродот называет «прекраснейшим», но другая традиция, связанная с религиозной проституцией, возмущает древнего историка:

«Самый же позорный обычай у вавилонян вот какой. Каждая вавилонянка однажды в жизни должна садиться в святилище Афродиты и отдаваться за деньги чужестранцу. Многие женщины, гордясь своим богатством, считают недостойным смешиваться с толпой остальных женщин.

Они приезжают в закрытых повозках в сопровождении множества слуг и останавливаются около святилища. Большинство же женщин поступает вот как: в священном участке Афродиты сидит множество женщин с повязками из веревочных жгутов на голове. Одни из них приходят, другие уходят. Прямые проходы разделяют по всем направлениям толпу ожидающих женщин. По этим-то проходам ходят чужеземцы и выбирают себе женщин. Сидящая здесь женщина не может возвратиться домой, пока какой-нибудь чужестранец не бросит ей в подол деньги и не соединится с ней за пределами священного участка. Бросив женщине деньги, он должен только сказать: „Призываю тебя на служение богине Милитте!“ Милиттой же ассирийцы называют Афродиту.

Плата может быть сколь угодно малой. Отказываться брать деньги женщине не дозволено, так как деньги эти священные. Девушка должна идти без отказа за первым человеком, кто бросил ей деньги. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой, и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище даже по три-четыре года. Подобный этому обычай существует также в некоторых местах на Кипре».