Потом несладко пришлось уже ему. Едва Дик Аллен переступил порог полутемного зала, с подиума раздались визг, смех и вопли радости. Полуодетые, ярко накрашенные женщины гурьбой высыпали из-за кулис и из гримерок и повисли на шее у Дика и Рокко. Джилл и Дина еле успели отскочить в сторону, и теперь с живейшим интересом наблюдали, как их возлюбленные получают сотни поцелуев и выслушивают тысячи нежных и не вполне пристойных слов и предложений. Нельзя сказать, чтобы мужчинам это не понравилось…

– Дик! Я так ждала!..

– Рокко, я умирала без твоего…

– Дик, почему так долго?..

– Рокко, ты же обещал…

– ТИХО!!!

Последний возглас принадлежал совсем особенной женщине. Она стояла на верхней ступеньке деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, и улыбалась.

Удивительно красивая, статная, полная, с ярко-рыжими волосами и пышной грудью, одетая шикарно, но крикливо, ближе к пятидесяти, но прекрасно сохранившаяся. Ярко накрашенные алой помадой чувственные губы улыбались. Джилл со стыдом и смущением заметила, что на женщине надета практически прозрачная шелковая блузка, расшитая золотыми и серебряными нитями. Сквозь тонкую ткань отчетливо проглядывали крупные темные соски, округлый живот и крутые бедра. Во взгляде женщины, брошенном на Дика, была такая явная похоть, что Джилл зарделась. Судя по всему, женщина не постеснялась бы раздеть парня при всех и немедленно отдаться ему прямо на полу.

Джилл осторожно взглянула на Дика, боясь увидеть нечто похожее и в его глазах, однако молодой человек спокойно и дружелюбно улыбался женщине, явно довольный этой встречей, но исключительно по-дружески. Джилл запаниковала. Как бы то ни было, эти двое наверняка были любовниками. Впрочем, вероятнее всего, ВСЕ женщины в этом заведении перебывали любовницами Дика Аллена, да и Рокко…

Словно почувствовав ее смущение, Дик обернулся и подмигнул ей. Джилл очень хотелось бежать отсюда, увести за собой Дика, но в этот момент женщина спустилась по ступенькам и направилась к ним, раскинув полные красивые руки в приветственном жесте.

– Дик, любовь моя! Что за чудесный подарок приготовила нам судьба! Я как раз думала о вас с Рокко. Давно вас не было, что-то около года, не так ли? Что ж, мы от души рады. Сегодня вечером вас обоих будет ждать новая программа, потом мы выпьем и наговоримся всласть, но сперва ты мой. Я сама устрою тебя поудобнее, чтобы ты мог отдохнуть после трудного путешествия.

– Э-э-э, Жози, детка, видишь ли… Боюсь, на этот раз мы прибыли несколько с иной целью. Джилл, позволь тебе представить…

Джилл не выдержала. С нее было достаточно. Она решительно схватила Дину за руку и бросилась вон из бара на залитую солнцем улицу. Дина не протестовала, ее личико побледнело, а в глазах сквозило явное отвращение. Бедная девушка и так пережила слишком много потрясений, но посещение практически настоящего борделя переполнило и ее чашу терпения.

– Все! С меня хватит! Затмение на меня нашло, не иначе. Стрип-бар! Нет, нам есть куда пойти. Мы отправимся к мистеру Тремэйну, нашему бывшему управляющему. Он, конечно, удивится, но с этим уже ничего не поделаешь. Он служил в замке сорок лет, и я не сомневаюсь, что у него мы найдем приют хотя бы ненадолго, а потом я возьму денег в банке, телеграфирую Джейку, и… и… Странно, что я не подумала об этом раньше! Давно надо было бросить этих развратных, наглых типов.

Дина только всхлипнула. Оклик Дика заставил Джилл ускорить шаг, но зато голос Рокко разом остановил любвеобильную итальянку, и она с мольбой посмотрела на Джилл. Та возмущенно процедила сквозь зубы:

– Не слушай этого проходимца! Видела, как на нем висли шлюхи? То-то!

Голос Дика послышался совсем близко.

– Все-таки ты самая упрямая женщина на свете, мисс Уилбери. Ну куда ты бежишь?

Джилл в ярости отшвырнула его руку и поспешила дальше.

– Ты вернешься назад со мной, хочешь ты этого или нет! – Теперь в голосе Дика прозвучал гнев.

– Счас, разбежался! Неужели ты думаешь, что я буду сидеть в уголке и смотреть, как вы с этой крашеной бабой обжимаетесь и пьете на брудершафт?

Впервые за все это время она увидела на скулах Дика румянец. Это было невероятно, непостижимо, но, кажется, он действительно смутился. В этот момент раздался яростный вопль Дины:

– Не прикасайся ко мне, ты… потаскун! Это после всего-то, что было, особенно после прошлой-то ночи?! Да ты… Да я…

Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась. Рокко растерянно пытался отвести судорожно сжатые кулачки от ее лица и бормотал:

– Дина, роза моя, выслушай меня, прошу! Я говорил чистую правду, клянусь всем святым…

Постепенно вокруг них начала собираться толпа зевак. Дина продолжала отбиваться от Рокко, Джилл яростно смотрела на Дика, но теперь и сам он выглядел изрядно обозленным.

– Боумену даже не понадобится наводить о нас справки! Скоро здесь соберется половина города!

В следующий миг Дик просто подхватил Джилл, перекинул ее через плечо и понес обратно. Джилл замолотила его кулаками по спине.

– Дик Аллен!!!

Дик шлепнул ее по мягкому месту, весьма удачно для этого расположенному.

– Тихо, женщина! А вы расходитесь, люди. Это новые девчонки Жозефины. Им не понравились их комнаты. Теперь мы возвращаем нахалок под крылышко хозяйки и постараемся утешить обеих.

Зеваки ответили дружным хохотом, в котором утонуло яростное шипение Джилл.

Рокко последовал примеру Дика, зато Дина визжала гораздо громче, но Рокко не шлепал ее, а нежно уговаривал:

– Дина, роза моя, не сердись и веди себя тихо!

Войдя в стрип-бар, Дик не останавливаясь прошествовал наверх, все еще не спуская с плеча Джилл. Девицы приветствовали их дружным смехом и воплями. Недовольна была только Жозефина. Она уперла руки в бока и возопила:

– Дик! Что ты, дьявол тебя забери, делаешь?!

– Жози, я собираюсь ненадолго занять твою комнату. Не волнуйся, мы там ничего не сломаем.

– Дик!

– Извини, Жози, но ничем помочь не могу. Я попозже спущусь и все объясню, а до тех пор, умоляю тебя, отвали, ласточка!

Обессилевшая от ярости Джилл успела заметить изумленные и веселые лица танцовщиц, Рокко, Дину, сердитую Жозефину, а затем Дик ногой распахнул дверь в богато и вычурно убранную комнату, вошел, тщательно запер дверь на ключ и наконец поставил Джилл на ноги.

Она немедленно набросилась на него с единственным желанием – убить, убить мерзавца! Дик хладнокровно перехватил ее занесенный кулак и сказал:

– Можешь визжать, драться и кусаться, но сначала ты меня выслушаешь.

Джилл в ярости отшатнулась от него, отвернулась… и замерла на месте.

Вполне естественно, что раньше Джилл Уилбери никогда не приходилось бывать в комнате настоящей шлюхи, да еще и содержательницы подпольного борделя, и теперь это зрелище потрясло ее. Стены были завешаны яркими гобеленами, на которых неизвестный мастер выткал ТАКИЕ сцены, какие не могли привидеться Джилл и в бреду. Девушка обводила комнату глазами, чувствуя, как краска заливает ей и шею, и плечи, и грудь.