– Хорошо, расскажу. Она бросила школу. Ей хотелось работать у богатых людей и жить в большом доме. Ты вряд ли обвинил бы её, если бы увидел, как живут люди в Чипмунке. Она служила горничной в доме Фитча, но я не могу понять, что побудило Харли жениться на ней.

– Любовь? Страсть? Похоть?

– Ни то, ни другое, ни третье не обязывало жениться на ней и смущать семью, не так ли? Как только я услышала об убийстве, я достала гадальные карты и прочла по ним: «В это дело вовлечена лживая женщина!»

– Хмм… – вежливо хмыкнул Квиллер. Он скептически относился к гадальным картам. – Налить тебе чего-нибудь, Милдред?

Вернувшись с её виски и своим имбирным элем, он небрежно спросил о школьной биографии Харли.

– Оба были хорошими, талантливыми мальчиками. Дэвид делал превосходные этюды карандашом и чернилами, а Харли строил модели кораблей с изящными деталями. Оба участвовали в школьных спектаклях, и я полагаю, в колледже они всерьёз увлекались театром. Возможно, ты не знаешь этого, Квилл, – сказала она, пододвинувшись поближе, – но Харли исчез на год!

– Что ты под этим подразумеваешь?

– Ожидалось, что по окончании колледжа оба мальчика приедут домой работать в банке. Харли не приехал.

В этот момент вмешался Джуниор Гудвинтер:

– Не хотите ли, ребята, поесть? У нас есть индейка и сандвичи.

– Мы подойдем попозже, – успокоил его Квиллер. – Милдред делится со мной своими кулинарными секретами.

– В мой лимонный пирог я всегда добавляю ложку горьких… – сказала она, подхватывая его реплику, а когда Джуниор отошёл, продолжила: – Никто не знает в действительности, что случилось с Харли. Родители говорили, что он путешествует, но, конечно, ходило много слухов.

Их снова перебили. Зять Милдред поинтересовался:

– Что вы тут придумываете, заговорщики?

– Мы помогаем полиции расследовать дело Фитчей, – сообщил ему Квиллер.

– Извините меня, – сказала Милдред. – Я ещё выпью.

– В полдень я узнал кое-что интересное, Квилл, – заявил Роджер. – За несколько часов до того, как Найджел застрелился, он продиктовал заявление об увольнении из банка – на Дэвида и на себя. Его самоубийство, очевидно, было хорошо продуманным.

– Но зачем Дэвиду нужно было увольняться? – спросил Квиллер.

Прежде чем Роджер смог придумать ответ, Хикси вмешалась в их разговор со своим обычным энтузиазмом:

– Вы никогда не поверите в то, что произошло в полдень. Я подстригалась в «Дельфине», и вдруг огромный олень вломился туда через переднее окно. Он пробежал прямо через магазин и выбежал через заднее окно. Везде осколки! И ужасная паника!

Квиллер посмотрел с сомнением:

– Ты запатентовала эту историю, Хикси?

– Я говорю правду! Спроси в «Дельфине»! Сейчас окна обшиты досками, а вывеска гласит: «Здесь останавливался олень». Я не могу понять, почему он не боднул пару посетителей.

– Почему это не произошло до выхода нашей газеты? Всё, что у нас есть, – жалкая стая диких индюков, – сказал Роджер.

Арчи только успевал поворачиваться, играя роль доброго хозяина. Аманда тоже была здесь, пила бурбон, хмурилась и жаловалась. Кольцо с бриллиантом на её левой руке притягивало внимание.

Райкер, стоящий рядом, отвел Квиллера в сторону:

– У нас всё на мази, старик. Она может быть сварливой, но я обожаю её. Она вела успешный бизнес двадцать пять лет и служила в городском совете последние десять лет. И она ни от кого не терпит пустой болтовни!

– Она замечательная женщина, – согласился Квиллер.

Аманда, нахмурившись, выступила вперёд.

– Кто назвал меня замечательной женщиной? – вопросила она воинственно. – Вы никогда не слышали слов «замечательный мужчина»! Он удачливый, умный или остроумный, Но если женщина имеет одно из этих качеств, так она просто «замечательная женщина» и всё!

– Прошу прощения, – сказал Квиллер. – Ты абсолютно права. Это избитая фраза, и я виноват. Ты не замечательная женщина, ты умная и остроумная.

– А ты врун! – проворчала она.

Райкер усмехнулся и, оттаскивая её в сторону, отнял стакан с бурбоном.

Квиллер отыскал глазами Милдред. Он хотел дослушать историю об исчезновении Харли, но она вела серьёзный разговор с одним музыкантом. Квиллер пошёл к буфету. Потянувшись за вторым сандвичем, он увидел Гомера Тиббита, ведущего в газете исторические обзоры. Тот собрался уходить.

– Гомер! Куда вы? Вечеринка только начинается!

– Я домой. Половина девятого – это позже, чем я обычно ложусь спать, – сказал девяностодевятилетний отставной школьный директор высоким пронзительным голосом. – Мои дни становятся короче. Когда мне исполнится сто, я буду ложиться спать до того, как надо вставать.

– Я только хотел спросить, насколько хорошо вы знали семью Фитчей.

– Фитчи? Мальчики пришли после того, как я уволился, но Найджел посещал мои уроки математики и истории. Отца Найджела я тоже знал. У Сайруса был стальной характер!

– Это он построил большой дом в Миддл-Хаммоке?

– Сайрус? Да, действительно. Он был большим мотом, азартным охотником, страстным коллекционером и преуспевающим торговцем спиртного без лицензии.

– Вы сказали, торговцем спиртного?

– Это то, что он делал на стороне. Возможно, семейные деньги пришли к Сайрусу с шахт. Он построил свой дом в Вест-Миддл-Хаммоке так, чтобы с вершины одного из холмов было видно озеро. Ему доставляли контрабандно ром из Канады и всё сгружали на берегу озера.

– Как он сумел скрывать это?

– Скрывать? Однажды ночью явился шериф и конфисковал весь груз, вылив содержимое в озеро. Вот почему вода в Скуунке так хороша для вас! Ладно, мне уже давно пора спать. Спокойной ночи.

Квиллер смотрел, как старик шел к выходу, с усилием передвигая костлявые ноги. После этого он застал Милдред одну в баре.

– Ты мне рассказывала кое-что интересное о Харли, когда нас перебили, – напомнил он.

– Я рассказывала? – задумалась она. – Я выпила немного… Это о гадальных картах?

– Нет, Милдред. Это что-то об исчезновении Харли после того, как он закончил колледж.

– О!.. Да… Он путешествовал… Это то, что говорила семья… Никто в это не верил.

– Почему люди не верили в это?

– Ладно… Ты знаешь… Люди здесь… болтливы.

– Где, они думали, он был?

– Кто?

– Харли.

– О!.. Давай подумаем… Спроси Роджера… Я сяду.

Квиллер отвел её к креслу.