намечались проблемы из-за ограничений по весу. Придется, думаю, откорректировать это задание.

Майкл покачал головой:

– Я вынужден буду заниматься пилотированием «Персьюта», подбираясь близко к «Алмазу». Не могу же я одновременно в космосе гулять.

И стало видно, как он осознает следствия из сказанного: в открытый космос в ходе миссии ему теперь не выйти.

Джин кивнул:

– Согласен. Остаются Люк и Чад. Не думаю, что у нас хватит поглотителей углекислого газа в загашнике, чтобы вас обоих послать, а Майклу потребуется помощь при маневрировании. – Он окинул взглядом обоих, просчитывая в уме плюсы и минусы.

Заговорил Эл Шепард:

– Это должен быть Люк. Майкл – пилот командного модуля, а Чад, командир экспедиции, обязан оставаться внутри и следить, чтобы все прошло без сучка, без задоринки.

Лицо Люка хранило предельно непроницаемое выражение, Каз и примерно не догадывался, о чем тот думает. На его месте Каз бы испытывал возбуждение, смешанное со страхом в равной пропорции.

Чад уставился на Эла, выпятив челюсть:

– Не нравится мне это. Третья перемена графика, а до старта менее четырех недель! Нет времени толком сымитировать на тренажере маневрирование в такой близости от «Алмаза» и составить и проработать новые протоколы. Ну, конечно, если мы хотим обосраться, еще не выбравшись с земной орбиты, то все делаем правильно!

Эл кивнул с серьезным видом:

– Ты прав. И возможно, что обезвредить советскую шпионскую станцию у вас не получится. Но, по правде говоря, именно для таких операций изначально разрабатывалась программа MOL, и именно поэтому вы трое, с военным прошлым, выбраны для этого задания. Приказы отдаются в Объединенном комитете и Белом доме.

Он по очереди посмотрел на каждого:

– Теперь этому заданию присвоен высший приоритет. Требуется как минимум провести фотосъемку станции вблизи, получив высококачественные снимки. При некоторой удаче Люк сумеет повредить «Алмазу» достаточно сильно, чтобы американские секреты еще какое-то время оставались недоступны Советам.

Джин прибавил:

– Для полетов по программе «Джемини» разрабатывались протоколы быстрого контакта с недружественными целями, а в миссии «Аполлона-9» выполнялись маневры и выход в космос на орбите. «Железо» симуляции все еще хранится на месте, так что при надобности мы соорудим достаточно правдоподобную среду тренировок. Без красивостей, но к сроку поспеем.

Каз счел своим долгом озвучить фундаментальную причину для беспокойства:

– Мы сейчас рассматриваем совершенно секретные фото. Изменения тренировочного процесса также должны оставаться в полном секрете. Никакой утечки в прессу насчет вылазки на «Алмаз».

Джин ответил:

– Все верно, я сокращу численность группы техподдержки до минимума, телевизионщиков и гостей не подпущу. – Он поразмыслил. – Во Флориде соберутся зеваки понаблюдать за стартом, это неизбежно, однако, думаю, потом лучше весь полет засекретить, а не только маневры вокруг «Алмаза». Пиарщики НАСА и представитель ВВС примут огонь на себя, сославшись, если потребуется, на соображения национальной безопасности.

Вид у Чада по-прежнему был такой, словно он съел что-нибудь несвежее.

– Мы это сделаем. Но когда доберемся туда, я в любом случае заставлю Майкла удерживать «Персьют» на безопасном расстоянии до тех пор, пока мы четко не поймем, что нам под силу, а что нет. Если выяснится, что мы не в состоянии выполнить задание, придется всем заинтересованным лицам ограничиться новыми красочными фото в папке Каза, и точка.

Когда совещание объявили закрытым, Чад встал первым, а Люк и Майкл последовали за ним к двери.

17

Эллингтон-Филд

«Аполлону-18» оставалось восемнадцать дней до старта. Пора было перебираться из Техаса во Флориду; астронавты туда летали самостоятельно.

Чад, пристегнутый к катапультному креслу бело-голубого T-38, наклонился влево, высматривая руководителя наземной группы техподдержки, и, вскинув правую руку над кокпитом, покрутил пальцем. Майкл и Люк в своих самолетах, заметив его жест, поступили аналогично.

Техники припарковали установки наддува, прозванные «пуферами», рядом с тремя Т-38 и подключили их длинными шлангами через дверцы в подбрюшьях самолетов. Реагируя на жест, они вывели пуферы на максимум, и воздух под высоким давлением начал поступать в двигатели T-38, раскручивая турбины. Как только каждый двигатель вышел на достаточно высокие обороты, пилоты перевели их на холостой режим, чтобы топливо начало поступать в камеры сгорания. Заискрили свечи зажигания, смесь топлива с воздухом воспламенилась, турбины завертелись еще стремительней, засасывая еще больше воздуха в патрубки. Техники на земле отсоединили пуферы, после чего двигатели заработали в нормальном режиме.

Каз, не упустивший возможности авиастопа на мыс Кеннеди, сидел за спиной Чада и смотрел, как светится приборная панель. Доктор Мак-Кинли, старший медик экспедиции, сопровождал Люка, а на заднем сиденье кабины Майкла расположился армейский фотограф, который уже приготовил камеру и начал снимать подготовку к взлету.

Чад глянул на двоих коллег: оба подняли оттопыренные большие пальцы.

– Башня Эллингтон-Филд, это НАСА-18, – сказал он в микрофон, – летим втроем, готовы таксануть на старт.

Люк и Майкл на миг щелкнули кнопками микрофонов, и Каз услышал два быстрых сигнала-чирпа – все на той же частоте.

– Доброе утро, рейс НАСА-18, альтиметр на 30,12, транспондерный код 3210, полоса расчищена, 35-я левая. Удачного космического полета.

– Прием. 30,12, 35-я левая, код 3210. Спасибо. Справимся.

Все три пилота подняли обе руки и выставили вперед большие пальцы, давая команду техникам откатить колодки. Безопасно переместившись за кромки крыльев, техники вытянулись по стойке смирно и отдали честь. Летчики тоже козырнули, налегли на рычаги и покатили вперед.

Люк последовал за Чадом, за Люком – Майкл, каждый под небольшим углом к напарнику, чтобы не задело выхлопом двигателя. Покинув пандус, они повернули направо тесной группой и устремились по аэродрому к 35-й левой полосе.

Каз сидел тихо и наблюдал. Некоторые пилоты любят поболтать, но Чад держался подчеркнуто деловито. Они достигли широкого участка асфальта в конце полосы, и два других самолета подтянулись к ведущему. Каз посмотрел вбок на Дж. У. Несмотря на шлем, дыхательную маску и очки, широкая улыбка доктора была вполне заметна, и Каз понимал, о чем тот думает: этот экипаж полетит к Луне, а Дж. У. в самой гуще событий.

Чад наклонился глянуть на Люка с Майклом и увидел, как оба кивают. Предвзлетные проверки завершены, все готовы.

– Башня Эллингтон-Филд, это НАСА-18, летим втроем, готовы к старту с 35-й левой.

– Прием, НАСА-18. Ветер 350 на одиннадцать часов, старт разрешаем. Удачи.

Чад дважды щелкнул кнопкой микрофона, закрыл кокпит и вывел трио на полосу. Люк поравнялся с его правым крылом, а Майкл – с левым; оба вскинули большие пальцы, достигнув намеченной позиции. Чад покрутил пальцем, словно будильник заводил, и коллеги передвинули рычаги управления, выводя двигатели на почти максимальную тягу – совсем немного не хватало до форсажа. Поглядев влево-вправо, Чад вскинул подбородок и опустил его. По этому сигналу три пилота сняли ноги с тормозов и вывели рычаги