– Да просто так, – ответила Памела. – Хотите, чтобы я отнесла поднос вниз и прислала к вам Бесс?

– Нет, – Питер покачал головой, – но я хочу, чтобы вы услышали то, что вам говорят все в семье – вы не служанка в Фортенголле!

– Я знаю, но меня раздражает вынужденное безделье. А ваша матушка разрешает мне только вышивать. Когда моя мама была жива, мы всегда занимались с ней разными делами в Англфорде. Я так скучаю по тем дням!

– Я вас понимаю, – посочувствовал Питер. – Если хотите, можете покормить меня ужином.

Памела взяла со стола небольшой нож и принялась счищать им нагар со свечи.

– А я хочу, – сказала она, – чтобы вы услышали то, что говорю вам я: вы можете, есть сами, и я вам для этого не нужна.

– Вы правы, – Питер подался вперед, чтобы лучше видеть девушку, – но мне так приятно, когда вы это делаете!

Положив нож на место, Памела притворно вздохнула.

– Вы всегда такой ленивый или это с вами впервые?

– Я ленивый?! – Питер постарался, чтобы его голос звучал возмущенно. – Не забывайте, что разговариваете с владельцем Стоунвезера!

– Ах! – Памела всплеснула руками. – А мне показа–лось, что я говорю с mon petit.

– Вы жестоки. – Питер состроил гримасу и бессильно повалился обратно на подушки. – Бедный Рэйвен, он и не подозревает, что у вас каменное сердце.

– Мое сердце не каменное, – сказала Памела, делая вид, что эти слова оскорбили ее, – но если вам так хочется чувствовать себя маленьким ребенком, так и быть, я покормлю вас.

– Хочется.– Питер надул губы, но потом подмигнул Памеле. – Кроме того, – продолжил он, после того как она отправила ему в рот полную ложку супа, – в последние дни у меня ужасно болит голова и я чувствую себя ужасно.

Памела уронила ложку обратно в миску, расплескав суп на поднос. Улыбка мгновенно сползла с ее лица. Она положила руку на лоб Питера.

– Лоб у вас не горячий, – сказала она. – Может быть, дело в другом? У вас все в порядке с желудком? А на горшок вы ходили?

– Господи! О чем вы спрашиваете? Никогда в жизни я не думал, что молодая девушка будет интересоваться, ходил ли я на горшок!

Смущение Памелы длилось недолго. Скоро он будет ее родственником, и уже сейчас она считает его своим другом. Кроме того, нет ничего зазорного в том, чтобы спросить о таких вещах у человека, прикованного к постели.

– Милорд, мы с вами не на приеме, – заметила она, вставая с постели. – У вас сломана нога, и я помогаю ухаживать за вами. Нет ничего удивительного в том, что человек, который все время лежит, не может сходить…

Рука Питера с необычайной ловкостью выскользнула из-под одеяла и схватила Памелу за запястье.

– Нет, – твердым голосом произнес он, – только не говорите ничего моей матери. Она и так вьется вокруг меня, словно я ее самый младший сын! И потом, со мной все в порядке. Видимо, я плохо спал вчера ночью. Из-за этой проклятой ноги я даже не могу повернуться.

– Вы уверены?

– Конечно.

Памела кивнула и опять опустилась на кровать, но ей не пришлось снова кормить Питера, потому что тот сам с жадностью набросился на еду.

– Чем вы занимались сегодня? – спросил он с набитым ртом.

– Мы с леди Люсиндой обсуждали свадебные планы. Она составила список друзей лорда Рэйвена и вас, а также друзей лорда Йена, которых нужно пригласить на свадьбу.

– Но как же ваши друзья и родственники? А родственники леди Роксанны?

– Моими родственниками являются Рокси, ее сестры, их мужья и дети. Сомневаюсь, что все они успеют прибыть в Фортенголл к началу церемонии. Скорее всего, мы устроим праздник в Англфорде, когда приедем туда с Рэйвеном.

– Может быть, кто-то из сестер Роксанны приедет вместе с ней в Фортенголл?

Памела напряженно посмотрела на Питера.

– Вы думаете, она уже добралась до Биттеншира и лорд Рэйвен не догнал ее в пути?

– Они уехали несколько дней назад. – Питер пожал плечами. – У вашей кузины было не менее двух дней, чтобы уехать достаточно далеко. Я совершенно не удивлюсь, если Рэйвен настигнет ее, когда она уже будет дома.

– Тогда ему придется долго убеждать ее вернуться. Памела опустила глаза.

– Вы думаете это будет так трудно?

– Да, но не из-за вас. Она не захочет возвращаться в Англию, потому что очень сильно любит Уэльс.

– Насколько сильно?

– Очень! – горячо воскликнула Памела. – Она ощущает себя частью этой каменистой земли, суровых гор и покрытых вереском пустошей. Она была вне себя, когда гонцы короля Генриха приехали в Биттеншир и сообщили, что нам нужно ехать в Лондон. Мы с ней знали, что это значит: предстояло выйти замуж за английских лордов. Для Рокси это равносильно смерти.

Питер молча слушал ее.

– Но она передумает, – быстро спохватилась Памела. – Как только она получше вас узнает, то обязательно полюбит. Необходимость жить в Англии уже не будет так волновать ее. Кроме того, ведь вы же свозите ее в Уэльс, не так ли?

Питер попытался заглянуть ей в глаза.

– А вы думаете не так, как ваша кузина? – Памела пожала плечами и отвернулась.

– Рокси любит землю, – тихо сказала она и снова посмотрела на Питера, – а я люблю людей.

– Рэйвену очень повезло.

– Почему? Он получит кусок уэльской земли, которая ему совершенно не нужна.

– Раз вы уверены, что Роксанна скоро вернется и будет ухаживать за мной, то я тоже уверен, что Рэйвен с радостью станет хозяином Англфорда.

– Вы действительно так думаете? Он улыбнулся и пожал ей руку.

– Я уверен. И я знаю своего брата-близнеца лучше, чем вы знаете свою кузину.

Они долго смотрели друг на друга, но потом Питер перевел взгляд на поднос, где лежал большой кусок сладкого пирога.

– Хотите попробовать? – спросил Питер.

– Нет, спасибо. Я еще не ужинала и не хочу перебивать аппетит.

– Разве есть какой-нибудь закон, который запрещает нам начинать нашу трапезу со сладостей?

– Пожалуй, нет.

– Тогда съешьте кусочек.

– Но это же для вас…

– А теперь и для вас тоже.

Питер отломил кусок пирога, обильно политого кремом, и поднес ко рту Памелы. Та откусила, и капля крема прилипла к ее носу, а сладкая начинка потекла по подбородку.

– Может быть, вы и считаете, что кормите меня, как маленького ребенка, но сами едите точно так же! – засмеялся он, отправляя в рот оставшийся кусок пирога.