— Не думаю, — возразил Мелифаро. — Они не похожи на людей, которые собираются навсегда попрощаться с улицами, где прошла их жизнь. Тут что-то другое… Ага, теперь мне все понятно!

— Что тебе понятно?

— Это засада. И теперь я знаю, на кого собрались поохотиться эти кандидаты в покойники. Видишь?

Из подъезда вышел человек в бело-голубом лоохи Ордена Семилистника. Толпа умирающих угрожающе надвинулась на него. Парень нерешительно замер на месте, но заходить обратно в дом почему-то не стал.

— Надо выручать коллегу, — мрачно сказал Мелифаро. — Они не дадут ему уехать!

Лонли-Локли молча кивнул и начал осторожно снимать защитные рукавицы со своих смертоносных рук. Сияющие ледяные кисти сверкнули в тусклых лучах послеполуденного солнца. Длинные когти рассекли воздух и сверкнули ослепительно белым огнем — я и забыл, как это бывает красиво! Один из горожан на мгновение замер в неестественной позе, потом его искалеченное тело вспыхнуло и исчезло, от него не осталось даже пригоршни пепла.

Толпа обернулась к нам. Краем глаза я заметил, что Мелифаро приподнялся на цыпочки, сделал несколько танцующих шажков, с силой размахнулся, и целая стайка маленьких шаровых молний полетела в сторону этой кошмарной компании. Три изуродованных тела рухнули на землю, но остальные поспешно приближались к нам и не собирались останавливаться.

— Действуй, Макс! — рявкнул Лонли-Локли. — Это уже не наши безобидные горожане, а люди, которым по-настоящему нечего терять. В случае чего они просто вопьются зубами в твое горло. Некоторым, знаешь ли, кажется, что умирать веселее в большой компании…

Я кивнул и поспешно прищелкнул пальцами левой руки. Крошечный шарик пронзительно-зеленого света стремительно преодолел расстояние между нами и нападающими и ударился в беспомощно болтающуюся голову того самого парня, чья разложившаяся шея произвела на меня совершенно неизгладимое впечатление.

— Я с тобой, хозяин! — глухим утробным голосом сообщил тот, оседая на землю. Толпа на мгновение замерла: разумеется, ребятам действительно было нечего терять, но у большинства жителей столицы страх перед моей Мантией Смерти давным-давно стал чем-то вроде условного рефлекса, а условные рефлексы редко умирают раньше своих хозяев.

— И все-таки ты не захотел его убивать, да? — укоризненно спросил Шурф, занося свою смертоносную руку для нового удара. — Разве ты не понимаешь, Макс: для несчастного это было бы хорошим подарком.

— Я сам не знаю, чего я хотел! — буркнул я.

Удрученно посмотрел на своего новоиспеченного раба, пытаясь сообразить, какой полезный для всех нас приказ я мог бы ему отдать. И тут меня осенило: жертвы моих Смертных шаров уже не раз дисциплинированно выполняли самые невероятные просьбы: мертвецы начинали отвечать на вопросы, законченные безумцы обретали разум, бодрствующие засыпали непробудным сном, преступники самостоятельно добирались до своих тюремных камер — одним словом, чего только не было!

— Подожди секундочку, Шурф, — попросил я. — Есть идея…

Лонли-Локли неохотно опустил занесенную для удара руку. Хвала Магистрам, у него уже не раз была возможность убедиться, что некоторые мои требования из разряда особо идиотских следует выполнять беспрекословно.

— Я хочу, чтобы ты выздоровел, — взволнованно сказал я, обращаясь к жуткому искалеченному существу.

Парень тут же поднял голову и ошеломленно уставился на меня светлыми серыми глазами, бессмысленными, как у новорожденного. Да он в каком-то смысле и был новорожденным: его шея снова стала нормальной человеческой шеей — если уж ему удалось поднять голову! А это значило, что и все его тело… Вот именно.

— Молодец. Теперь просто оставайся живым и здоровым — так, словно с тобой вообще ничего не случилось, — сказал я.

На мой вкус, фраза прозвучала довольно глупо, зато ее содержание полностью соответствовало нашим злободневным потребностям.

— Я буду живым и здоровым, хозяин, — покорно согласился мой верный раб.

— Вот и славно. А теперь я приказываю тебе освободиться от моей власти и стать нормальным человеком. Таким, каким ты был до того, как заболел.

Я вытер вспотевший лоб полой Мантии Смерти и с облегчением улыбнулся: на лице моего пациента появилось вполне осмысленное выражение. Парень явно пытался разобраться, что с ним случилось, но пока он понимал только одно: его смерть, которая казалась неотвратимой, отменяется, откладывается на неопределенный срок. Грешные Магистры, что еще надо тому, кто только что был уверен, что делает свои последние шаги по этой прекрасной земле?!

Его товарищи по несчастью вышли из ступора и снова медленно двинулись по направлению к нам. Но теперь ими руководило не безумие смертников, а отчаянная надежда.

— Ты его вылечил, чудовище! — От полноты чувств Мелифаро повис у меня на шее. — И никаких заклинаний, никакой Запретной магии — все оказалось так просто!

— Так просто, что самому не верится, — улыбаясь до ушей, согласился я. — Только, если можно, разомкни объятия, любовь моя. Они меня, пожалуй, погубят: больно уж ты тяжел!

Мелифаро, хвала Магистрам, внял моим мольбам. Освободившись от тяжкого груза, я повернулся к нашим недавним противникам.

— Ну что, будем лечиться, ребята? Можете не отвечать: сам знаю, что будем!

С этими словами я поднял левую руку и защелкал пальцами: решил, что будет разумнее сначала превратить всех этих бедняг в моих «верных рабов», а уж потом устроить им групповой сеанс радикальной терапии, один на всех.

— Спасибо, господа! — крикнул нам парень в бело-голубом лоохи. — Я уверен, что вы спасли мне жизнь. Шансы пробиться через эту толпу были самые ничтожные… Вам нужна моя помощь, или я могу ехать?

— Можете ехать, только подвезите меня до Мохнатого Дома, вам это по дороге, — сказал Мелифаро. Вопросительно посмотрел на меня и объяснил: — Пока ты тут чудотворствуешь, я могу доставить сюда наш амобилер.

— Между прочим, амобилер не «наш», а мой! — огрызнулся я. — Тоже мне нашелся сторонник коллективной собственности…

— Надо отдать тебе должное, сэр Мелифаро, это весьма практичная идея. — Лонли-Локли на радостях расщедрился на комплимент.

Мелифаро гордо кивнул и пулей полетел к амобилеру нашего потенциального «вечного должника». Я подумал, что сэр Мелифаро наверняка выкроит время, чтобы на несколько минут заскочить в мой дворец и нежно обслюнявить счастливое личико леди Кенлех… Мне такое удовольствие в ближайшее время не светило, это уж точно! Так что я завистливо вздохнул и снова защелкал пальцами. Мои пациенты один за другим оседали на землю, не забывая о дежурной фразе: «Я с тобой, хозяин», но сегодня покорное бормотание жертв моих Смертных шаров раздражало меня куда меньше, чем обычно: дело того стоило!

— Макс, тебе пора остановиться, — вдруг сказал Лонли-Локли.

— Но я еще не закончил. Видишь, остались еще люди…