перед теремом Маринки. Бросив взгляд на окошко, он видит у окна целующихся голубей. Эти голуби – непременная часть повествования, они фигурируют почти во всех текстах.

У курвы у Маринки у Игнатьевной

Сидит голубок да со голубушкой

На ее на окошечке на косерчатом,

А рыльцо-то в рыльцо они целуются,

Прави́льными крылами обнимаются.

(Гильф. 288)

Эти голуби представляют собой нечто вроде вывески, намекая на то, что ожидает молодца в самой горнице. В некоторых вариантах голуби эти выучены Маринкой, и она выпускает их при приближении Добрыни, чтобы заманить его.

Увидала тут Маринка Игнатьевна,

Выпускала голубка да со голубкою.

(Гильф. 316)

У Т. Г. Рябинина и некоторых других певцов голубей нет. Вместо этого Добрыня видит в окно любовную сцену.

Эти голуби, долженствующие заманить Добрыню, вызывают в героическом, молодом и сильном Добрыне обратное действие: чувство возмущения и отвращения.

Никакого соблазна для Добрыни не существует в том, что он видит и что ему сулят. Это зрелище, оскорбляющее нравственность, вызывает в нем омерзение и негодование. Негодование его не всегда выражено в песне словесно, оно вытекает из характера Добрыни как героя, из всего замысла песни и видно по позднейшим поступкам Добрыни. Но иногда певцы непосредственно выражают чувства Добрыни:

Тут Добрыне за беду стало,

Будто над ним насмехаются.

(К. Д. 9)

То молодому Добрынюшке то дело не слюбилося.

(Гильф. 78)

Тут Добрыне в запрету пришло.

(Гильф. 17)

Добрыня всегда натягивает свой лук и пускает в голубей стрелу. Это означает, что в отличие от своих эпических предшественников вроде Потыка или Ивана Годиновича Добрыня сразу же вступает на путь борьбы и не подчиняется своей «судьбе».

До этого момента песни развиваются, при всех колебаниях, в пределах отдельных вариантов одинаково. В дальнейшем развитии могут быть отличия, которые, впрочем, не нарушают общего замысла песни. Некоторых из этих отличий мы коснемся.

Добрыня стреляет в голубей даже тогда, когда – в редких случаях – он пришел в Маринкин переулок вовсе не для того, чтобы вступить с ней в борьбу. В нем сразу же полностью перевешивает богатырь над молодцем, ищущим развлечений.

Добрыня всегда стреляет, но никогда в голубей не попадает. Певцы пытаются это оправдать тем, что «нога проскользнулась» или «рука подвернулась», но, в сущности, в таком оправдании нет никакой необходимости. Добрыня стреляет в голубей не как в животных, не как в дичь, а в представляемую ими нечисть. Стрела летит не в голубей, а через окно в терем самой Маринки, то есть попадает именно туда, куда нужно. Она разбивает хрустальное стекло, которое со звоном летит на землю, и пробивает шелковую или камчатную занавеску. За занавеской стрела исчезает.

Стрела, пущенная в окно, могла бы стать поводом для сближения. В одном случае стрела вонзается в пол, Маринка принимает это за намек и зовет Добрыню к себе (Милл. 24). Однако никогда, ни в каких случаях сближения не происходит. Происходит, наоборот, конфликт, который может принимать различные формы. Стрела, пущенная Добрыней, как правило, убивает находящегося за занавеской мила друга Маринки, Тугарина Змеевича. Образ змея в песне не развит. Змей носит имя Тугарина – имя, которое, как мы видели, исконно для былины о бое Алеши с Тугариным. Добрыня же данной былины – не змееборец. Змея он убивает случайно. Главный враг – сама Маринка. Змей-друг характеризует ее змеиную природу.

Но Добрыня еще не знает, куда попала его стрела. В некоторых вариантах Марина сразу по плечи высовывается из окна и зовет Добрыню к себе, но в большинстве случаев этого не происходит. Добрыня жалеет о стреле и размышляет о том, следует ли ему подняться за ней в терем Маринки или нет. У него нет никакого желания подняться к Марине. Но

Не честь дак хвала молодецкая,

А не выучка дак богатырская,

Не пропасть-то моей-то каленой стреле

У девки Маринки у Игнатьевской.

(Тих. и Милл. 23)

Иногда Добрыня посылает за стрелой слугу, но Маринка не выдает ее:

Кто эту стрелочку застреливал,

Пусть тот за стрелочкой сам придет.

(Тих. и Милл. 27)

Добрыня подымается к Маринке. Во многих вариантах описывается, как Маринка делает все, чтобы его соблазнить. Она моется, белится и румянится. Набеленная и нарумяненная, она высовывается из окна, такой она встречает его и в тереме. Но ее чары не оказывают на Добрыню ни малейшего действия; наоборот – все существо Маринки вызывает в нем омерзение и возмущение.

Разгорелось у Добрыни ретива́ сердце,

Маринкинам богам иде не молится

И девке Мариночке челом не бье.

Стрелочку взял, да и сам вон пошел.

(Гильф. 288)

Однако не всегда действие развивается так быстро. Маринка предлагает себя Добрыне в жены:

Ты застрелил моего нонче мила друга,

Ты возьми-де меня да за себя замуж,

Я отдам тогда тебе да калену стрелу.

(Онч. 21)

Из этих слов намерения Маринки еще неясны. Ясно только, что она стремится к браку с Добрыней. Но хочет ли она этого брака искренне, стремясь к супружеству, или этот брак ей нужен для того, чтобы отомстить за змея и погубить героя, – этого пока еще не видно.

В некоторых записях она увлекает Добрыню за занавеску, где Добрыня сидит с ней совершенно неподвижно и безмолвно до поздней ночи, но и в этих случаях ей никогда не удается его соблазнить (Гильф. 227, 267 и др.).

Некоторые певцы заставляют Маринку действовать иначе. Она сразу же хочет погубить Добрыню. Она угощает его отравленным напитком, который он выливает кобелю, отчего кобеля разрывает на части. Он тут же рубит ей голову (Рыбн. 188). Однако эта деталь занесена либо из сказок, либо из былины о Глебе Володьевиче, и она нехарактерна для данной былины. Маринка хочет именно женить Добрыню на себе. Добрыня же не только не поддается ее чарам, но еще ругает ее последними словами, бросает об пол, резко отвергает все ее притязания и выказывает ей свое полное презрение:

Я тебе-ка не полюбовничек.

(Гильф. 5)

Не