Их ценность еще и в том, что они дают целостное представление о почерке В. Н. Меркулова, что предоставляет возможность лишний раз убедиться в том, что на использованном В. В. Карповым якобы документе приведена глупо подделанная подпись Меркулова!

В завершение темы о подлинности подписи Меркулова небезынтересно было бы указать, что даже трансформировавшаяся — явно под воздействием факта его внезапного ареста в 1953 г. — подпись Меркулова на тюремной анкете арестованного (находится в его архивном уголовном деле) ни по малейшим признакам не похожа на подпись, изображенную на приведенной В. В. Карповым фальшивке.

Сравните еще раз образец под № 11 (фальшивка) с подписью Меркулова на тюремной анкете (№ 15)[862]. Подпись на анкете идентична, во всяком случае чисто визуально это так, подписи на личном письме Меркулова в адрес Берии в 1953 г. (до ареста).

3. В еще большей степени факт фальсификации доказывается тем обстоятельством, что-де основой тех якобы имевших место переговоров между советскими и германскими разведчиками явилось некое «Генеральное соглашение» между НКВД и гестапо.

Столь легко купившийся на фальшивку В. В. Карпов пустил пыль в глаза, что-де он только недавно ознакомился с этим документом, явно предусмотрительно позабыв при этом, что ознакомился-то он с печатным листком пресловутого общества «Память» — одноименной газетенкой за № (26) от 1999 г., с 12 — 13!

Не один только Карпов «поскользнулся» на том, с позволения сказать, «печатном издании». Автор книги «Гильотина для бесов» (СПБ., 2001) Роман Перин чуть ли не весь свой труд построил на этом…

Именно в указанном номере газетенки «Память» и была впервые опубликована эта фальшивка.

Вглядитесь в «шапки» приводимых фотокопий одного и того же якобы документа: под № 16 то, что было напечатано в газетенке «Память» и в книге Р Перина, под № 17 — то, что привел В. Карпов.

А вглядевшись, попытайтесь хотя бы самим себе ответить на простой вопрос — как у одного и того же документа могут быть две разные «шапки»?!

Но не торопитесь с ответом, ибо это еще «цветочки». Что же до «ягодок» — «волчьих ягодок» фальсификации, то извольте, вот они

Ни в одном из международных документов в их названиях:

а) не перечисляются в порядке однородных членов предложения без (логического) завершения смысла названия сфер, на которые распространяется действие документов, т. е. если уж кому-то и охота была сварганить эту фальшивку, то думать-то надо было тем, чем положено от природы, а не противоположным местом и, соответственно, обозвать эту грязную фальшивку следовало бы так: «Генеральное соглашение о сотрудничестве, взаимопомощи и совместной деятельности»;

б) тем более не указываются взаимопоглощающие синонимы, и уж коли захотелось сделать фальшивку, то на русском языке она должна была бы иметь следующий вид:

«Генеральное соглашение о сотрудничестве и взаимопомощи» или

«Генеральное соглашение о взаимопомощи и совместной деятельности».

Перечисление же трех синонимов через запятую — бессмысленно, особенно если учесть, что слово «сотрудничество», тем более в сочетании со словом «взаимопомощь», полностью поглощает смысл термина «совместная деятельность».

Можно ненавидеть прошлое, людей прошлого, их действия, в конце концов, можно и не удивляться тому, что некоторые человекообразные ненавидят свою Родину, но при всем этом не следует полагать, что люди прошлого были форменные идиоты!

Во-первых, потому, что при всем своем грузинском происхождении и Сталин, и Берия владели русским языком получше иного профессора русской словесности.

Во-вторых, на Лубянке и в те времена были высококвалифицированные, в т. ч и в сфере международного права, специалисты, чтобы не допускать столь дубовых ляпов.

Ведь НКВД, а еще ранее и ОГПУ, еще до войны осуществляли международное сотрудничество со спецслужбами Монголии, Турции и Чехословакии, причем осуществляли на основании соответствующих договоров[863]. И, соответственно, там хорошо знали, что и как оформляется в письменном виде. Между тем даже по формальным, т. е. атрибутическим, признакам, нарушено все, до чего дотянулись грязные лапы фальсификаторов.

Например, в названии должности Л. П. Берии имеется грубое искажение. Дело в том, что он указан как начальник Главного управления государственной безопасности — ГУГБ НКВД СССР, — в то время как его главная должность в тот момент, на которую, собственно говоря, он и был переведен из Грузии, называлась «Первый заместитель народного комиссара внутренних дел СССР»[864]. И назначен на эту должность он был 22 августа 1938 г.[865], а вот начальником ГУГБ Берия стал только 29 сентября 1938 г.[866] и то по совместительству.

Основная должность (тем более, столь высокая) полностью поглощает вторую, которую он занимал по совместительству. Это правило тем более применяется, особенно при подписании договоров и им подобных документов в т. ч. и международных, когда указывается высшая должность подписанта.

Момент юридически сколь тонкий, столь же и важный, тем более что в фальшивке указано, что-де «Народный Комиссариат Внутренних Дел Союза ССР (сразу же укажем, что так не писали ни в одном документе, ибо обычная формулировка состояла в том, что только слово Народный» писалось с заглавной буквы, остальные — с маленький, кроме, конечно, СССР. — А. Н.), далее по тексту: «НКВД, в лице начальника Главного управления государственной безопасности, комиссара государственной безопасности 1 ранга Лаврентия Берия», которому, между прочим, было бы куда сподручней, коли уж НКВД в его лице, указать, что НКВД в его лице как Первого заместителя наркома внутренних дел! По крайней мере так было бы юридически более грамотно, тем более для такого якобы документа со столь громким названием, как «Генеральное соглашение» — т. е. было бы понятно, что документ подписало действительно полномочное должностное лицо. Берия был педант в вопросах делопроизводства и знал толк, в т. ч. и в бумагах. Ему-то уж точно не пришло бы в голову использовать журналистский штамп «Лаврентий Берия» в официальном документе международного характера!

Да и, к слову сказать, раз уж так охота было в очередной раз растоптать Л. П. Берию, то уж сдвинули бы дату еще дней на 14, т. е. до 25 ноября 1938 г., когда Лаврентий Павлович Берия официально был назначен народным комиссаром внутренних дел СССР[867], да и «впаяли» бы ему сие «Генеральное соглашение» — во всяком случае, чисто внешне фальшивка приобрела бы куда более убедительный вид, не перестав, правда, быть фальшивкой…