— Могу я узнать, кто ты такая?

И Бринн, не сводя с него глаз, ледяным тоном ответила:

— Я та, кто сейчас перережет тебе горло, если ты еще хоть шаг к каюте сделаешь!

Ее ответ привел именно к тем результатам, которых она и ожидала.

Увидев, как странная незнакомка уверенным движением выхватывает из-за пояса ножи, Кайло двинулся к ней.

— Ну что ж, рад познакомиться, хотя для противника ты, пожалуй, слишком привлекательна.

Бринн слегка поклонилась в знак признательности за этот комплимент, исподтишка приглядываясь к оружию противника и его манере держать клинки.

— Благодарю, но мы, по-моему, несколько заболтались. У меня еще масса важных дел, так что давай поскорее с этим покончим. — Она некоторое время оценивающе рассматривала Кайло, а потом с некоторым даже сожалением заявила: — Да, чем быстрее, тем лучше. Уж больно ты невзрачен — рябой какой-то да и пахнешь, надо сказать, весьма дурно.

Кайло понимал: она просто тянет время, прикидывая его возможности, и пригнулся, стараясь защитить наиболее уязвимые участки на груди и на шее. Он видел, что она отлично владеет собой и, вполне возможно, действительно неплохо умеет орудовать своими ножами, но старался сохранять спокойствие.

— По-моему, ты несправедлива, — пробормотал он. — К тому же вряд ли на таком расстоянии ты могла почувствовать, что от меня так уж дурно пахнет.

— Ну так подойди поближе, чтобы мы могли это обсудить. — И на губах ее промелькнула какая-то свирепая улыбка.

Прошло немало двоелуний, прежде чем Бринн пришла в себя после того, как ее изнасиловали и избили до полусмерти в угловом номере таверны «Зеленое дерево». Саллакс всей душой стремился ей помочь, но он был тогда еще слишком молод и просто не способен был понять, как сильно и глубоко такие вещи ранят женщину, какие страшные отметины остаются у нее в душе, какой вечный позор будет преследовать ее, отныне считающуюся «испорченным товаром».

Единственное, что он действительно смог для нее сделать, — это научить защищать себя. Ничто, кроме владения ножом, не давало Бринн такого ощущения мрачного удовлетворения. Она часто говорила брату: «Знаешь, Саллакс, мне нужно быть очень близко от них... мне хочется видеть, как они страдают!»

Когда Саллакс впервые убедился в том, что уроки его Бринн восприняла со всей серьезностью, он был потрясен до глубины души. В тот день в таверне было полно и нездешних гостей, и местных завсегдатаев, и Бринн так и летала по залу, подавая вино, пиво и кушанья, а он трудился у буфетной стойки, заодно присматривая за работой на кухне.

И вот, в очередной раз вернувшись из кухни в зал, он обнаружил, что атмосфера в таверне переменилась: огонь в камине у дальней стены по-прежнему мирно потрескивал, но вокруг стояла странная тишина. И тут он увидел сестру. Бринн тщетно пыталась пройти мимо троих братьев, которые загнали ее в угол, загородив выход стульями. Парни были здорово пьяны, и то, что началось как дурацкая игра и обмен скабрезными шутками, быстро перерастало в весьма опасную, чреватую насилием ситуацию. Бросив перепачканное соусом кухонное полотенце, Саллакс окликнул Гарека и Версена, но вмешаться они не успели: один из хулиганов протянул свои лапищи к Бринн и попытался ее обнять.

— Не надо! — крикнул Саллакс, но было уже поздно.

Бринн бросила поднос, и точно по волшебству в ее руках появились ножи. Она мгновенно нанесла удар по запястью наглецу, оставив там кровавый полумесяц — точно такой же, как у того купца, который изнасиловал ее всего за пять месяцев до этого. Парень взвыл от боли, изумленно посмотрел на нее, а потом опрокинул стул и попытался тоже выхватить из-за пояса кинжал, но Бринн опередила его, изо всех сил ударив ножом в грудь. Рубаха парня тут же пропиталась кровью, в широком разрезе была видна глубокая рана.

Братья раненого тоже задвигались, вытащили палаши, но Бринн успела, упав на четвереньки, поднырнуть под стол и по самую рукоять воткнуть нож в живот второго из братьев, весьма, кстати сказать, упитанного. Затем она, молниеносно вытащив свой клинок, бросилась на третьего хулигана, взмахнула обоими ножами одновременно и нанесла ему в живот две резаных раны. Потом, не останавливаясь, завершила свое движение тем, что глубоко вонзила нож в бедро первому из нападавших.

Вся схватка длилась не более нескольких мгновений, но в полной тишине. А потом вся таверна вдруг взорвалась криками; завсегдатаи повскакали с мест — некоторые, желая помочь, другие, стремясь поскорее сбежать. Саллаксу пришлось вскочить на стойку, чтобы увидеть, что происходит в зале. Сверху он увидел, что Версен и Гарек выволокли на улицу троих братьев и швырнули их прямо в грязь. Раны, которые нанесла им Бринн, не были смертельными, но теперь, конечно же, они хорошенько запомнят, что следует подумать, прежде чем лапать женщину, которой это совсем не по нраву.

Бринн улыбалась, но радости в этой улыбке не чувствовалось. Зато чувствовалась некая свирепая гордость за одержанную победу. И горечь. И еще, пожалуй, такая ненависть, что Саллакс вздрогнул. Тот мерзавец, что изнасиловал Бринн, превратил его любимую сестренку в настоящее чудовище!

Примерно такую же улыбку видел сейчас Кайло на устах Бринн. И ему стало страшно.

А Бринн всего лишь сделала то, что делала всегда, если дело доходило до схватки: вновь представив себе ненавистную физиономию того фалканского купца, изуродовавшего ей жизнь, она как бы наложила ее на физиономию этого малакасийца и теперь не испытывала уже ни малейшей жалости. В таком состоянии она могла бы убить. Впрочем, насколько она помнила, ее предыдущие схватки продолжались всего несколько мгновений, причем противник всегда подставлялся сам, сделав слишком глубокий выпад, или повернувшись к ней боком, или слишком далеко вытянув руку, и в этот момент она наносила удар, оставляя свою знаменитую мету. Будет ли так и на этот раз? Похоже, этот парень неплохо обучен.

Бринн посмотрела Кайло прямо в глаза, видя перед собой лицо того насильника.

— Я сегодня снова убью тебя, — прошептала она, чувствуя, как привычно напряглось ее тело.

— Убьешь меня снова? — Кайло поудобнее перехватил нож — возможно, это была непроизвольная реакция на то напряжение, что им владело в предвкушении схватки.

Бринн успела заметить, что при этом острие его клинка отвернулось от нее и направлено на него самого. Это была отличная возможность, и она, воспользовавшись ею, сделала выпад.

* * *

Стивен и старый маг так увлеклись, что не заметили повисшей в воздухе угрозы — по всей гавани точно прошла мерцающая дрожащая волна, похожая на дыхание зимней метели, а потом вдруг установилась полная тишина, исполненная тревоги. Но и этого они не услышали.

Принц Малагон появился в ночных небесах, весь в черном, почти невидимый на фоне звездного неба, закрывая своими одеждами слабое мерцание далеких светил, и легко приземлился на палубу. Он неторопливо воздел к небесам руки, и корму «Принца Марека» буквально снесло взрывом. Если Малагон и заметил два безмолвных тела, лежавших на гладких досках юта, то ничем этого не проявил.