Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я перекрыл еще один пустой туннель, плотно запечатав его магией земли, стараясь использовать ее как можно реже, чтобы она не иссякла.
— Сюда! — Я позвал группу повстанцев, когда они бежали по туннелю справа от меня, и когда они пробежали мимо меня, я заметил Тайлера в форме Пегаса, скачущего ко мне с тремя людьми на спине.
Джеральдина обнимала его за шею, а София вцепилась в Ксавьера, голова которого поникла, когда от нее в него хлынула исцеляющая магия. Оба они были обнажены, и я поспешил вперед, приветствуя их, беспокойство бурлило в моей груди от бледности лица Ксавьера и неподвижности тела Джеральдины. Я поспешно набросил на них одеяло из мха, и София вздрогнула, схватив его со словами благодарности.
Тайлер фыркнул и потерся об меня носом, пока я прикладывал руку к прохладному лбу Джеральдины и пытался применить исцеляющую магию к ее телу.
Ксавьер выглядел расстроенным, и боль сдавила мое сердце, поскольку знал почему: я видел, как Каталина и Хэмиш остались позади, я видел, что они сделали для нас. И я не мог допустить, чтобы их жертва оказалась напрасной.
— Что случилось с Джеральдиной? — в страхе спросил я.
— То же, что и со мной, я думаю, — сказал Ксавьер, его голос был сухим, когда он поднял одеяло, показывая мне черноватые следы когтей на своем боку.
Я пытался понять, как эти раны могут затянуться, выживет ли кто-нибудь из них, но раны были нанесены тенями, и трудно что-то увидеть в завтрашнем дне, когда вокруг нас витает столько смерти.
— Продолжайте идти, — призвал я, указывая им на туннель позади себя. — Леон встретит вас в дальнем конце, идите так быстро, как только сможете. — Я бросила на них пристальный взгляд, и Ксавьер нахмурился, поймав мою руку, прежде чем я поспешила уйти.
— Скажи мне, чем все закончится, — потребовал он, и я тяжело сглотнул. — Скажи мне, что все, кого я люблю, выживут. — Он сказал это так, словно уже знал, что они не выживут, и я не смог вынести того, что открою ему правду.
— Ксавьер, — вздохнул я, сжав его руку, когда осторожно отстранил его ладонь от себя. — Война слишком хаотична, чтобы предсказать ее. Я видел, как все умирают этой ночью, и многие выживают. Я не вижу, кто из нас выживет, но клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти как можно больше из нас.
Ксавьер застонал, его глаза закрылись и снова открылись, слабость нахлынула на него, когда София дала ему еще исцеляющей магии и поцеловала его в щеку.
— Держитесь вместе и идите так быстро, как только сможете, — призвал я, и Тайлер сорвался с места, понесся галопом по туннелю, а я продолжал двигаться назад в направлении битвы, закрывая туннели вокруг себя, чтобы остался только этот единственный путь.
Я позволил себе провалиться в Зрение, боясь того, что увижу, но зная, что должен посмотреть, чтобы увидеть, кто из моих близких все еще там, в той битве.
Мой разум сначала направился к Дарси, потому что с тех пор, как началась битва, я потерял из виду ее судьбу, тьма затуманила ее и заставила меня ужаснуться тому, что это значит. Но даже сейчас я не смог до нее дотянуться, и я попытался сдержать панику в своем сердце, когда перевел взгляд на Ориона, но его судьба была такой же темной, только проблески его были доступны мне, столько крови и боли окружало его судьбу, что стало трудно дышать. Но он жив. Я просто не мог понять, где он.
Затем я стал искать Тори, и мое сердце екнуло, когда я увидел, как складывается ее судьба. Я увидел Дариуса на земле с кинжалом в груди и рыдания Тори, наполнявшие воздух. Боль пронзила мою грудь, потому что я понял, что смерть Дариуса уже свершилась, и мне потребовались все мои силы, чтобы продолжать смотреть на видение, позволяя ему развернуться. Я увидел, как Лайонел застает Тори скорбящей от горя, затем увидел, как он связывает ее руки магией воздуха и втыкает нож ей в спину.
Я вынырнул из видения, паника вспыхнула в моем теле, и я бросился бежать.
Воздух был густым от дыма, когда я поднимался выше по туннелям и понял, что горит часть «Берроуза». Я заблокировал туннели, где пламя лизало стены, не давая ему распространиться на последний участок, дающий шанс на свободу. Но когда я с помощью Зрения увидел, сколько еще осталось выживших, я понял, что это конец. Никто больше не сможет спуститься сюда, и вдруг мне стало трудно дышать, потому что я не увидел ни одной из своих сестер, не увидел Ориона.
Я не могу их потерять.
Я повернулся, мои руки задрожали, когда я последовал указаниям звезд, зная, что мои действия спасут Тори, но не видя, почему.
Я разрушил вход в туннель, обрушив все вниз и запечатав его ледяной и земляной стеной такой толщины, что она лишила меня последних остатков магии. Но дело сделано. Туннели закрыты, и все, кто прошел через них, в безопасности. По крайней мере, пока.
Глубокий и удивленный смех наполнил воздух, и холодная вода, казалось, потекла по моему позвоночнику, когда я повернулся и увидел там Лайонела Акрукса, облаченного в красный плащ.
— Внебрачный сын мертвой королевы, — сказал он с ухмылкой. — И похоже, что у него закончилась магия.
Мой желудок сжался, и звезды открыли мне видение моей судьбы, судьбы, которая спасет Тори от смерти. И я покачал головой на них и их коварные способы, поскольку я был жертвенным агнцем.
— Мне нужен новый Провидец, — объявил он, направляясь ко мне и доставая из кармана мешочек со звездной пылью.
Я с размаху ударил его по лицу, и он выругался, отшатнувшись назад, кровь хлынула у него изо рта. Он поднял руку, лишая мои легкие кислорода, и надавил на меня магией воздуха, отчего я рухнул перед ним на колени.
Он выплюнул мне в лицо комок крови и с усмешкой посмотрел на меня, привязывая меня к себе воздушными канатами.
— Ты пожалеешь об этом, о могущественный гребаный Провидец.
Он набросил на меня звездную пыль, и я унесся в ее объятия вместе с Лайонелом, мое сердце
