на старушку. Та отсутствующим взглядом смотрела в пустоту.

На площадке зазвенел металл, кто-то охнул, раздался крик досады, вздох зрителей.

Ма вышибла клинок из рук очередного соперника.

— Аут! — объявил главный арбитр.

Я перевел взгляд на площадку. Ма возвращалась на позицию, вытирая пот со лба. И через мгновение я забыл о пожилой паре, и нашем странном разговоре.

Ма продолжала избиение младенцев.

И когда она вышибла последнего, Принц выпустил на ковер Грега.

#

День Второй. Сцена 9-10

9.

Арбитр Юга дал Грегу свое разрешение на выход.

Синеглазый ступил на ковер и приветствовал арбитров и публику. Ма удостоилась лишь мимолетного жеста.

Публика реагировала противоречиво: приветствия смешались с возмущением, разгром команды Грега был слишком очевидным.

Чтобы все исправить, требовался реванш.

Синеглазый вышел на позицию и замер. В его движениях читалась собранность и решимость действовать. И, похоже, он знал, как.

Он долго наблюдал за Ма, и теперь у него созрел план.

Арбитр дал команду к началу поединка.

Право атаки было за Грегом, он поднял палаш и медленно приближался к центру ковра, глядя Ма прямо в глаза.

Ма так же медленно двигалась с северной стороны, с опущенным клинком, изучая синеглазого взглядом.

Она чувствовала какой-то подвох.

Меня окликнули.

Раздвигая зрителей, к нам пробирался опоздавший репортер. Он где-то раздобыл фотографа и жизнерадостно махал нам рукой, в другой руке над собой он держал громоздкую магниевую вспышку.

Фотограф остановился напротив Ма, навел камеру и громко сказал:

— Принцесса Ма, снимок для истории!

Ма посмотрела на фотографа, и в ту же секунду он нажал на спуск.

Фотовспышка ослепила Ма… Ослепила всех.

И, воспользовавшись моментом, синеглазый шагнул вперед и нанес разящий удар.

Удар нацеливался плоской частью клинка в голову и был равносилен пощечине. И в случае пропуска, безусловно, приводил к проигрышу Ма, не смотря на ее лидерство и отрыв по очкам.

Это не было джентльменским жестом фехтовальщика.

Стальная пощечина почти наверняка сбила бы Ма с ног, оставив после себя болезненный кровоподтек. Грег срывал свою злость, и хотел быстрой и убедительной победы над бесстрашной девчонкой.

Я увидел, как клинок Грега летит в лицо Ма. Рефлекторно посмотрел доступные пять секунд будущего, и меня подбросило с места. Сам того не заметив, я вошел в магический стек, включая рапид.

Время тут же замедлилось в сто раз.

В магическом стеке все воспринималось и оценивалось иначе. Многие вещи становились просто известны, их не надо было объяснять и доказывать. Я знал, что Грег вовсе не собирался бить плашмя. Он довернет палаш в воздухе и ударит лезвием.

Будущее показывало два варианта, почти равнозначных. Либо острие рассекает лицо, либо идет ниже и… отсекает голову.

Я сфокусировался.

Теперь основным был первый вариант, а вариант с отсеченной головой таял, становился призрачным… Видимо, синеглазый передумал убивать Ма на глазах у всех.

Увидел будущий эффект удара.

Как клинок соприкасается со щекой Ма, движется дальше, рассекая кожу и ткани, отделяя часть губы и челюсти, выбивает зубы и выходит с другой стороны лица, оставляя за собой окровавленную маску.

И как Ма, сраженная ударом, падает на ковер и теряет сознание в луже крови, растекающейся возле ее головы.

Потрясенный замыслом синеглазого, я в безмолвной ярости смотрел на Грега истинным зрением. Он уже приступил к исполнению задуманного, доворачивая в воздухе клинок.

Я никак не мог этого допустить.

Время замедлилось еще сильнее, и я безучастно отметил, что вошел в стек боевой магии, запрещенной в этом зале, в этом городе, на этой планете жуткими карами и вечными муками в аду.

Толкнул Ма с траектории поражения.

И в то же мгновение оказался между ней и клинком, принимая удар внешней стороной согнутой правой руки. Левой ладонью сжал лезвие, не давая ему провернуться.

Боковым зрением видел, как Ма медленно отклоняется в сторону, падая на пол… Но слишком медленно.

Глянул на синеглазого.

Грег, как и я, был в рапиде. Он вместе со мной замедлял время, и тоже смотрел на меня истинным зрением.

Наши взгляды пересеклись, и мы вошли в магический поединок.

Теперь все уже не могло разрешиться так просто.

Острая часть клинка, двигаясь миллиметр за миллиметром, неумолимо резала руку. Я удерживал его пальцами, не давая окончательно совершить поворот. Лезвие уже прошло верхний слой кожи и погружалось все глубже, кровь текла по руке под рубашку, капала на ковер.

Я не решался использовать силу в полную меру: простые мечи непредсказуемо реагировали на магический стек, металл мог неожиданно потерять стабильность и расплавиться. Для магических поединков ковались особые клинки.

И я не хотел привлекать внимание публики, интуиции подсказывала, что следует оставаться незамеченным. Я был осторожен, используя отсвет силы. Лезвие не плавилось, но быстро и ощутимо нагревалось.

Со стороны казалось, что я просто блокировал удар плечом и поймал клинок ладонью, каким-то чудом удерживая его.

Увидеть же реальный ход событий можно было только истинным зрением.

Называть настоящее, подлинное, истинное зрение «магическим» было бы неправильно. Потому что к магии оно не имело отношения: ты просто видел, — что есть, и как есть — в подлинном свете.

Синеглазый изменил намерение. Он хотел вырваться из захвата и тянул клинок вниз и на себя.

Клинок уже нагрелся так, что на металле начинала закипать кровь.

Грег увидел это и поменял вектор атаки. Раскаленная сталь снова медленно погружалось в руку, но удк под другим углом, он смотрел в глаза сквозь синее пламя истинного взгляда и ухмылялся.

Но я чувствовал, ощущал на себе, что кто-то еще смотрел и видел подлинную суть происходящего…

Еще один или два истинных взгляда.

Боковым зрением я отметил, что большинство зрителей обычные люди, их глаза были словно в расфокусе, затуманены. Настоящий взгляд и в рапиде оставался четким и ясным. Колючим.

Мне хотелось оглянуться и узнать, кто еще из гостей смотрит на нас истинным зрением, но разрывать зрительный контакт во время магического поединка было категорически запрещено.

Это приводило к мгновенному, фатальному поражению.

Поэтому, лучше было проиграть бой, получить увечье и отступить, не отрывая взгляд. Чем закрыть глаза, отвести взгляд, прервав зрительный контакт, и вспыхнуть как факел.

И тут были варианты…

Кто-то вспыхивал, исчезая в пламени, кто-то рассыпался на огоньки, распадался на юниты, базовые элементы, кто-то превращался в пыль или ветер. Все зависело от магии и силы противника.

Люди же вообще не могли удержать взгляд: моргали, и их мозг вскипал. И они просто тихо опускались вниз.

Фактически, первое, чему обучался маг, — держать удар, не