Нужно, чтобы рост и вес были сбалансированы. А для этого требуется время. Его отправили ко мне – чуть-чуть поднабрать физики. Я говорю ему – все получится: в этом году ты прибавишь три кг, в следующем пять, а потом будешь набирать по семь. Так и вышло. Если он не успевал за месяц набрать свои 700 граммов – все, в следующем месяце мы должны были набрать 1 кило дополнительной качкой. Она не должна была быть такой, как у штангиста. Нужно было, чтобы он планомерно набирал мышечную массу, не теряя скорости. У нас получилось. И не единожды – таких примеров много. Так что даже если кажется, что всё против вас, это не значит, что вы не добьетесь результата.

Я всегда тренирую так, как считаю нужным. Порой, мои решения кажутся кому-то спорными или даже неправильными. Но это не значит, что в них нет логики, – просто некоторым она видна не сразу. Пример: однажды пришел день, когда надо было выбирать, кого поставить на бой. Двукратный чемпиона мира Магомед Алхасов или талантливый и подающий надежды Ислам Махачев. Я поставил молодого бойца. На тот момент это, конечно, для всех это было шоком. Возмущались очень многие. Я им всем сказал: возьмите сегодня ручку, напишите себе напоминание, чтобы посмотреть, каким Махачев будет завтра. На что они спросили: ну, и кем он будет? Я ответил прямо: этот человек станет бойцом UFC. И не просто участником промоушена, а реальным претендентом на пояс. Люди посмеялись, это мне запомнилось. И что в итоге имеем на момент написания этих строк? Магомед закончил свои выступления. Даже где он сейчас, никто толком не знает. Махачев, напротив, один из лучших бойцов, в десятке UFC. И даже если Алхасов тогда был сильнее, это не играло роли. Мне была видна перспектива у Ислама. И мое решение административно было проведено через требование. Потому что это работает не только со спортсменами – принцип распространяется и на коллег по цеху, и на функционеров, буквально на всех.

При этом порой нужно ограничивать прыть воспитанника, потому как «требование» не всегда касается исключительно борьбы с ленью и «продавливания» своих решений. Иногда мы видим, как человек явно растет, неукоснительно и беспрекословно выполняя команды. Другими словами, у него есть будущее – но он может начать перерабатывать. Ему в таком случае говорят: не надо тебе изучать 10 действий сразу, вот тебе 2–3 максимум. На этом этапе тебе достаточно, а остальные технические вещи ты будешь добирать на сборах, со временем. Вот грядут соревнования, новые старты – чтобы там обыграть всех, тебе будет достаточно того, что у тебя уже есть. Выиграв турнир и получив деньги, а также право участвовать в следующих сборах, начнешь изучать другую технику. То есть закрепи то, что имеешь, и лишь затем приступай к освоению нового. Хитрость в том, что противники не будут знать, что ты добавил что-то свежее. Они в курсе того, что ты владеешь тремя приемами, а ты раз – и используешь четвертый. Подготовь его как следует, и это будет открытием турнира или даже сезона. Вот такие вещи приходилось требовать от людей. Результат обеспечивало следование правилу: сохраняя прежние качества, двигаемся к новым элементам.

С Хабибом всегда так же. К любому сопернику мы обычно готовим одну-две свежие вещи. Одну в стойке, другую в партере. Чего он не ждет от нас? Того, что еще не видел в нашем исполнении. Допустим, со стойки «вперед-назад» делать. Если у тебя в арсенале приемов есть два броска вперед, то подготовь хотя бы один назад. Потому что от переднего он будет постоянно защищаться ногой. А если его и туда и сюда «качнуть», то у тебя в три раза больше шансов одолеть противника. Поэтому тот прием, который мы со стойки внедрили, и сработал. Не левой ронять, а правой запустить кросс. Им-то Хабиб Конора и достал – правой сверху уронил противника. А всех четырех он до этого ронял левой. Вот он, элемент неожиданности, так это и работает.

Хабиб согласился отрабатывать тот прием – от него не нужно было этого требовать. Но случается всякое. Ведь бойцы бывают разными. Кто-то хочет заниматься – а кому-то лень лишний раз заглянуть в зал, если можно этого не делать. Кто-то талантлив и ему все дается легко – а кому-то нужно пробивать себе дорогу к спортивной славе по́том и кровью. Кто-то получил хорошее «наследство» – а кто-то приобретает навык годами, и сам это «наследство» оставит последующим поколениям. И к каждому требуется свой подход.

Действительно, есть приобретенные навыки – а есть наследственные качества человека. Я считаю сам и стараюсь объяснить всем, что приобретенные – более надежные, потому как они подкреплены практикой, они устойчивые и сильные, позволяют работать на пределе, и предел этот увеличивать. Поэтому пахать на развитие приобретенных навыков – задача каждого. Одного лишь таланта недостаточно. Человек знает свои возможности и возможности соперника – от тех и других он и «пляшет». А талантливые, но не усердные ребята пускают все на волю случая. Если у такого дело не пошло, как он хотел, сразу настроение падает, человек скисает. Свой максимум без внешнего влияния он уже не покажет. Тот отрезок времени, когда ты порхал в октагоне, быстро заканчивается. Если устал, надо идти «через не могу». А чтобы это было возможно, надо двигаться вперед с уже приобретенными качествами, с закрепленными навыками, с каждодневной работой за плечами. Именно она в при нехватке сил становится условием достижения цели. Таких бойцов, кто это понимает, у меня больше, чем любых других, потому что я приветствую такой формат работы, он мне близок, он дает результат. Не нравятся мои подходы? Никто насильно не держит.

Не помню, чтобы за свою тренерскую карьеру я позволял кому-то влезать в мою работу. Когда что-то подобное начиналось, сразу говорил родителям на ранней стадии конфликта: «Если вы сами все прекрасно знаете, заберите ребенка, отведите домой и учите там самостоятельно. Никто не против. Но если уж вы привели его ко мне, то будьте любезны не вмешиваться. Не я же привел к вам своего сына, верно? Это вы направили вашего ребенка ко мне. Так почему вы не учите дома, а ведете ко мне в зал? Или вы хотите просто показать сверстникам своего сына, что вы тоже чего-то стоите и соображаете в спорте?». Такие разговоры обычно ставят на место тех, кто считает себя вправе командовать в моем зале. Плюс, на первом же родительском собрании я пресекаю все попытки вмешательства в мою работу со стороны. Здесь, в зале, я диктатор, начальник, хозяин, самый умный, самый лучший. Как хотите, так и называйте, но свою работу я буду делать так, как посчитаю нужным. А вы идеальный отец, наставник, кормилец. Все это может быть именно так – но только в вашем доме.

Обычный диалог с родителем, который лезет с советом. Спрашиваю:

– У вас есть педагогическое образование?

– Нет.

– Вы работали тренером?

– Нет, но я занимался!

– То, что вы занимались, не значит, что можете подсказывать мне. То, что рекомендуете вы, может подойти ребенку, а может и нет. Вполне вероятно, что ваши советы ему сейчас ни к чему. Вы не в курсе, а я, быть может, запретил ему учить на данный момент что-либо, кроме двух конкретных приемов, которые он продемонстрирует на следующих соревнованиях. Кому-то позволено три или даже пять, но это все индивидуально. Считаю, что на этом этапе лучше три выученных приема, чем десять недоученных, согласны? Как вы думаете, вы можете провести такую же работу с сыном самостоятельно?