В комнату вошла леди Джейн:

— А вы опять растрепались. Причёска никуда не годится, — сердито процедила герцогиня. — Сейчас сюда приедет ваш отец, чтобы представить новую королеву Англии. Вам следует привести себя в порядок, — и она пошла звать фрейлин.

Елизавета со вздохом провела по волосам. Затем она вспомнила, что минуту назад сказала герцогиня. Во дворец едет отец. И он привезёт свою жену.

— Екатерина Парр, — произнесла Бэт имя мачехи, — какая она? Так же красива и глупа, как Кейт? Или некрасива и умна, как Анна? Будет ли она со мной мила?

Дверь снова открылась, и вошли фрейлины. Они начали причёсывать Бэт, укладывать непослушные кудрявые волосы в аккуратную причёску с пробором ровно посередине головы. Локоны заплели в косы и закрепили на затылке. Тут уже как ни тряси головой, а рассыпать такое сооружение было бы непросто. Вскоре началась суматоха — приехал король. Про Елизавету опять на время забыли.

— Ну и где же вы? — леди Джейн, как всегда, сердилась. — Все пришли: ваш брат и старшая сестра. Только вас нет.

Она схватила Бэт за руку и потащила в огромный зал, где изредка устраивались балы и где было принято торжественно принимать Генриха.

Помещение заполнилось людьми. Мэри и Эдуард действительно стояли впереди, готовые начать знакомиться с королевой. Герцогиня протолкнула Елизавету к ним, напоследок больно пхнув в спину. Мэри обнаружила рядом с собой сестру и фыркнула, надменно задрав подбородок. Эдуард подошёл с другой стороны и взял Бэт за руку.

— Какая она, ты знаешь? — спросил он её.

— Нет, но надеюсь, что хорошая.

Брат согласно кивнул, и тут в зал вошёл король. Разговоры затихли. Все посмотрели в его сторону. Рядом с королём стояла невысокая стройная женщина с красивыми карими глазами. У неё были золотистого цвета волосы и приятное, располагающее к себе лицо. Екатерина вместе с Генрихом подошли к детям. Она нежно посмотрела на всех троих.

— Очень рада с вами познакомиться, — голос у мачехи тоже был приятный и ласковый.

У Елизаветы стало тепло на сердце. Она сразу почувствовала, что полюбила Екатерину. Красота её была неброской, спокойной красотой зрелой женщины, в глазах читался ум. Бэт улыбнулась. Как ни странно, но в душе ещё оставалось место для любви и надежды.

Отец тоже выглядел лучше, чем обычно. Его лицо не было так напряжено, как все последние месяцы. Генрих не выглядел моложе, как когда-то с Кейт, но взгляд стал добрее, улыбка мягче, а в голосе не звенели гневные нотки.

— Я слышала, ты любишь читать и знаешь много языков? — неожиданно Екатерина обратилась к Бэт.

— Да, — кивнула девочка, — я знаю латынь, французский, испанский и итальянский.

— Мы могли бы с тобой обсуждать прочитанные книги, — предложила королева, — и писать друг другу письма на разных языках.

— С удовольствием, — совсем тихо произнесла Бэт, чувствуя на себе испепеляющий взгляд сестры.

Екатерина попыталась поговорить и с Мэри, но та холодно приняла попытку мачехи подружиться. Эдуард, крепко держа за руку Бэт, серьёзно смотрел на королеву и отца, постоянно переводя взгляд с одной на другого. Елизавета знала, что он ревнует, — внимание короля к наследнику престола было огромно, и мальчик не желал делить это внимание с очередной женой Генриха.

С того момента жизнь изменилась у всех четверых: Генрих обрёл душевный покой и с удовольствием проводил время за беседами с женой; Мария, несмотря на нежелание общаться, всё же попала под обаяние мачехи и постепенно перестала говорить ей колкости; Эдуард перестал ревновать Екатерину к отцу и обрёл в её лице мать, которой он никогда не знал. А Бэт? Бэт привязалась к Екатерине сильнее остальных — они часто виделись, так как королева лично занялась её образованием, и стали переписываться. В своих письмах Бэт наконец-то получила возможность обсуждать интересовавшие её вопросы. Наконец-то она хоть кому-то стала нужна....

Война с Шотландией ещё не закончилась для Англии, но для Фредерико конец наступил уже весной. Он распрощался с товарищами и поехал в Лондон. Поиски графа следовало начать здесь. Фредерико нашёл себе комнату, по старой привычке маленькую, довольно-таки грязную и дешёвую. Хозяйка, необъятных размеров толстушка в неопрятном переднике, спросила, нужно ли ему готовить еду, и, услышав отрицательный ответ, покачивая широкими бёдрами, вышла из комнаты.

Фредерико кинул мешок на пол и сел на кровать. Первым делом следовало отыскать в Лондоне своих людей. Люди, которые были связаны с Фредерико, знали графа, но не работали на него. Люди, для которых не существовало ничего святого, кроме звона монет и острия кинжала. Они обитали как раз в таком месте, где нашёл себе пристанище Фредерико, — в той части Лондона, куда не захаживают приличные люди, где пахнет помоями и воняет от реки, куда не пробивается солнце и небо отчего-то бывает только серым.

— Граф? — перед ним сидел мужчина неопределённого возраста, с давно не мытыми волосами и дурным запахом изо рта. — Давно не видел. Уж года два как.

— Врёшь? — полуспросил, полуконстатировал Фредерико.

— Зачем? — мужчина вопросительно поднял бровь. — Я и вправду не знаю, где твой граф.

— Может, тебе помочь вспомнить? — Фредерико кинул на стол несколько монет. — Это обычно освежает память.

Мужчина сгрёб деньги. Он посмотрел по сторонам, снял ботинок, положил в него монеты и засунул вонючую ногу обратно.

— Попробую узнать чего-нибудь. Приходи сюда через пару дней. Если что узнаю, заплатишь ещё столько же. Если нет, то хватит и того, что дал.

Фредерико кивнул. С такими людьми спорить было бесполезно. Они помогали ему в прошлом. Доверять теперь он мог лишь им, людям, на первый, да и на второй взгляд, недостойным никакого доверия вообще. Но короли, герцоги, графы остались в прошлом. Их истинные лица прятались за тонким кружевом, струящимся шёлком, мягким бархатом. Они прятались в аккуратные бородки и усы и маскировались красивыми словами, с лёгкостью произносимыми на самых разных языках.

«Если они плетут интриги друг против друга, то кто я такой, чтоб считаться с моими чувствами? — размышлял Фредерико, оставшись один. — Если король отправляет на плаху собственных жён, то почему надо переживать за жизнь других женщин? Почему не попытаться понравившуюся женщину заполучить обманом?» Предавшись печальным воспоминаниям, он возвращался домой. Перед его глазами предстал Генрих, каким он увидел его впервые. Красивый, высокий мужчина с громогласным голосом и оглушающим смехом. Тогда он собирался избавиться от первой жены. Кто мог предвидеть, что будет дальше?

Фредерико вздохнул. Нет, предвидеть не мог никто ни судьбу короля, ни судьбу Фредерико. «Так что какая разница, кто ты: Генрих или простой испанец в услужении у графа. Ты всё равно не распоряжаешься своей судьбой».

Через два дня он пришёл в таверну, где его уже ждал старый знакомый.